— Куда? — поинтересовался Кантор, нимало не сомневавшийся в выдающихся способностях придворного мага.
Пятая стихия традиционно относилась к элементальной магии, которая так и называлась — Школа пяти стихий. Однако большинство магов этой школы пятую знали плохо, предпочитая одну-две из остальных четырех, и даже единого названия для этой стихии не существовало. «Живая материя», просто «жизнь», «физиология человека», просто «человек»… как только ее не называли. И специалистов вроде мэтра Истрана, грандов пятой стихии, среди магов было немного. А то и мистики бы не нужны были…
— В большую купальню, — пояснил Элмар. — Девчонки уже там. И Жак тоже. Сейчас они отмоются, и будем кутить. Не знаю как тебе, а мне просто необходимо срочно что-то выпить. И съесть.
— Ты же только с банкета, — засмеялся Кантор и подхватил свой узелок. Пожалуй, он был не совсем прав, считая кольчугу настолько легкой…
— Да разве на этом банкете можно поесть? К тому же я перенервничал. А когда я нервничаю, жрать хочу, как дракон. Хоть бы нас не взяли в оборот до того, как поедим…
— Это как? — поинтересовался Кантор, следуя за его высочеством.
— Им после битвы наверняка надо стресс снять, а у Этель на этот счет один испытанный метод — как следует… — Принц-бастард выразительным жестом уточнил, что он имел в виду. — Если ты не слышал об Этель, то поясняю: этот метод у нее на все случаи жизни. Она небось и Ольге уже присоветовала, а та и рот разинула. Ей фиалок за уши насовать проще простого — если скажут, что у героев так принято, она и сомневаться не будет. Да еще и крови драконьей нахлестались на халяву, тепленькой, неразбавленной… — Принц-бастард ностальгически вздохнул.
— А что, — поинтересовался Кантор, — у героев на самом деле так принято?
— Да когда как… — неопределенно пожал плечами Элмар. — Бывает, высокое вдохновение в разгаре, а враги кончились, тогда да… И еще в некоторых случаях. А когда после битвы в тебе торчит восемь стрел или просто устал так, что падаешь, где стоял, — какой уж тут секс… Нам вниз… Особенно я боюсь, как бы Этель опять оргию не учинила, а то она это любит…
— Я пас, — сказал Кантор. — У меня на сегодня запланировано свидание с одной девушкой, так что…
— Это хорошо, — одобрил Элмар. — Если все откажутся, может, удастся избежать безобразий… Интересно, что скажет Жак?
— Не думаю, что он сейчас на что-то вообще способен, — заметил Кантор. — Нервный он у вас…
— Не нервный, а впечатлительный. Но если он ни на что не способен, то это плохо…
— Почему?
— Как — почему? Мы бы с ним менялись, а так Этель меня оседлает… — Первый паладин снова тяжко вздохнул. — И поесть не даст… Все, нам сюда.
К тому же убийца Дрыгохвост не только национальный герой, но получать кучу больших прелестей и бесплатных кретинских карточек.
К. Лоумер
Большая купальня оказалась действительно очень просторным помещением, отделанным мраморной плиткой и поморским кафелем. В центре ее помещался бассейн, уже наполовину наполненный. Пол был покрыт пушистым ковром, а вдоль стен стояли небольшие скамеечки, резные деревянные стульчики и столики. На одном из этих стульчиков сидела Ольга, закутанная в махровую простыню, а в дальнем углу прижались друг к другу, как замерзшие воробушки, Жак и Тереза. При виде вошедших Ольга радостно вскочила и бросилась им навстречу, чуть не потеряв свою простыню. Она притормозила, получше закрепила концы и освободила руки для объятий. Элмар поймал ее первым, поскольку Кантор отчего-то заколебался, будет ли это в порядке вещей — лезть обниматься при посторонних. Ольга повисла на его высочестве, дрыгая ногами, а он с отеческой гордостью стиснул ее в объятиях и возгласил:
— Ольга, как я счастлив!.. — На этом его голос предательски дрогнул, и речь была заменена еще одним могучим прижатием и восторженным взглядом, в котором смешались радость, любовь и зависть.
— Тоскуете по подвигам, ваше высочество? Так что ж не совершаете? На коня — и вперед. И верните на место чужую даму, тискаете тут…
Элмар поставил Ольгу на пол и чуть подтолкнул вперед.
— Теперь обнимайтесь, а я пойду распоряжусь насчет покушать. Где Этель?
— За кровью ушла, — ответила Ольга, неуверенно делая шаг вперед.
— Кому сказано — обнимайтесь! — грозно рявкнул Элмар. — А то как со мной — так запросто, а как со своим мужчиной — так стесняешься! Где это ты так стесняться научилась? У его величества?
Кантор засмеялся, представив себе такую нелепость, как стесняющийся король, и обнял наконец девушку, решив, что никто тут не посторонний, все свои, и вообще… В конце концов, за этим он сюда и приехал. Чтобы увидеть ее. Обнять. Прижать к груди.
— Здравствуй, — негромко сказал он, поскольку ничего умнее придумать не смог.
Ольга молча кивнула и прижалась к нему крепче, уткнувшись лицом в его плечо, как тогда, в переулке. Она дрожала до сих пор — видно, никак не могла успокоиться после битвы с драконом, чтоб он сдох… Впрочем, он и так сдох… Успев предварительно искалечить одну девушку и перепугать еще двух.
— Как ты? — спросил Кантор.
— Ничего… — поежилась она. — Жива.
— Страшно?
— Очень.
— Это нормально, — успокоил он ее. — Это со всеми бывает. Давай сядем вон там, на коврике, и ты мне все расскажешь. Я никогда не видел дракона и тем более не знаю, как с ними сражаются.
— И не надо, — вздохнула Ольга, послушно опускаясь на коврик.
Он снял куртку, сел рядом, и они прижались друг к другу, точно как Жак с Терезой в другом конце комнаты, такие же два воробушка.
— Не хочу я быть героем, — продолжила Ольга, глядя куда-то вниз. — И воительницей не хочу. В гробу видала такие битвы. Полный бардак… Кровища хлещет, мясо клочьями летит, мы вопим, дракон ревет, ледяные шары над головой свистят, дым столбом… Он чуть-чуть до нас не добрался… Этель Кире кричала, чтобы назад отошла, а у нее дальность маленькая, если отойдет — не достанет, а там совсем чуть-чуть оставалось дорезать. Она думала, успеет. А он подошел… У Терезы уже патроны кончились, а у меня еще была пара зарядов. Я ему успела хвост разнести, но по Кире все равно попало. Шип с хвоста отлетел — и прямо в лицо… Но она успела.
Кантор мало что понял из этого бессвязного рассказа, но уточнять не стал, только обнял крепче и подумал, что об этих девочках стоит написать балладу. Без всяких технических подробностей, как принято в классике, а просто о том, что жили-были девчонки, которые не захотели умирать просто так. И им повезло, потому что отчаянным всегда везет. Эх, ему бы хоть искорку Огня, сам бы написал…
