— Восстание пленных является хорошей идеей. Нужно будет соорудить сбруи для духов гранита, дабы они смогли перенести больший груз. В свою очередь также необходимо сформировать боевую группу, которая сможет удержать демонов и дать пленных время организоваться. Устройство тюрьму таково, что не нужно много сил дабы остановить контратаку противника. Главное — успеть вовремя занять позицию, — сказав это, я указал на один довольно удобный коридор, словно бы созданный для того, чтобы изображать триста спартанцев.
Мои офицеры вновь склонились к карте, распределяя кому и когда атаковать. Я же чуть слышно вздохнул, стравливая напряжение. Пусть весь мой облик показывал уверенность в успешности атаки, страх поражения был велик. Ведь я еще не забыл сколь опасными могут быть демоны.
Глава 4. Штурм.
Подземелья крепости Дергоран, девять часов вечера.
По тускло освещенному коридору двигались две исполненные опасной красоты девушки. Ленивая грация сытых хищниц, прекрасные, лишенные тени недостатка тела, великолепные формы. Две красавицы могли очаровать множество мужчин, и даже нечеловеческие черты в виде копыт и крыльев их ничуть не портили, лишь добавляли шарма. Однако, знавшие характер этих красоток, шарахались от них как от огня. Ведь, даже в среде своих сородичей они считались отъявленными садистками, стервами, каких сложно отыскать. И эти качества находили лишь еще большее выражение в моменты, когда настроение демониц портилось, как, например, сейчас.
— Глупцы, идиоты, отрыжки земляных червей, да как им только в голову могло прийти приказать уничтожить столь ценный материал, — зло выплюнула одна из женщин — суккуба, с насыщенно красной кожей.
— Они погубили властелина, а теперь хотят разрушить еще и наши труды, — поддержала напарницу вторая демоница. — Столько усилий, напряженной работы и все окажется потеряно из-за этих ублюдков!
— Серкраш не должен был слушаться приказов трусов. В конце концов, как еще можно объяснить то, что они выжили там, где сгинули архигерцоги? Только предательством! Нам стоило бы проигнорировать их просьбы и дождаться возрождения повелителя.
— Серкраш всегда был труслив. Возможно, нам следовало поискать дьявола, более подходящего на этот пост. Как думаешь, Кадмис?
— Ты сама знаешь, Савила, что сюда ссылают лишь мусор, лишенный амбиций. Никто из них не готов подняться против нынешней власти. Так что нам придется исполнить приказ.
— Придется. А ведь знаешь, я даже начала испытывать привязанность к некоторым из наших игрушек. Может нам все же оставить по одной?
— Нам приказали убить всех, — без особой уверенности ответила Кадмис.
— Но ведь мы можем сделать это позже, — жарким шепотом произнесла Савила. — Только подумай. Разве тебе не хочется оставить того рыцаря? Касаться его тела, чувствовать всю глубину ненависти, прекрасную силу его духа? Где еще ты найдешь столь превосходную игрушку, что не сломается спустя несколько часов утех?
Кадмис промолчала, но чувствовалось, что она колеблется. И эта нерешительность сама по себе действовала на ее подругу возбуждающе.
— Или может тебе по вкусу тот гном? Помнишь, как он притворился умирающим, а затем попытался перегрызть тебе горло? А как сыпал ругательствами, будто не чувствую воздействие раскаленного железа? В нем таится восхитительная страсть, у меня даже кружится голова, стоит подумать, сколь яростный, дикий демон из него получится. А если при этом он еще станет послушным цербером на твоем поводке…
Савила облизнула пересохшие губы, бросила на напарницу очень многозначительный взгляд, и та, наконец, сдалась.
— Ну хорошо, я попробую убедить Серкраша. Но только гном мой!
— Конечно, сестра, я с радостью уступлю его тебе, — довольно произнесла Савила.
У суккубы были причины для хорошего настроения. Ведь она успела уговорить напарницу как раз вовремя — уже спустя несколько секунд они оказались перед дверью в первую камеру.
Помещение, в котором держали пленников, являлось предельно аскетичным, хотя правильней сказать убогим. Земляной пол, стены и потолок, все укреплено магией и несколькими деревянными опорами. Обстановка исчерпывалась несколькими деревянными столбами, к которыми крепились цепи. А уже подле них сидели скованные пленники — десяток изможденных существ множества рас и видов — людей, эльфов, гномов, орков… До появления пары демониц, пленники пребывали в полной темноте, большинство не имело даже клочка одежды. Изможденные, не способные подняться на ноги из-за длинны цепей. У многих из них на теле виднелись следы ожогов, ударов кнута и иных инструментов пыток. Все они уже давно не знали хорошей еды и чистой, свежей воды. И все же пленники не были сломлены. Они не думали просить пощады и пылали яростью. Которая особенно сильно ощущалась от крепкого, испещренного шрамами гнома.
— Гронин, ты рад видеть свою госпожу? — с издевательской нежностью произнесла Кадмис.
Гном, промолчал, лишь зло взглянув на демониц. Он мог выглядеть жалко, обритый на лысо и лишенный одежды, однако глубокая ненависть, таившаяся во взгляде, не позволяла относиться к нему с пренебрежением. Скорее даже внушала опаску. Суккуб, впрочем, лишь радовали такие чувства. Они медленно, покачивая бедрами, направились к одной из своих любимых жертв, вот уже три недели томившейся в заключении.
— Признайся, ты ведь ждал нас? Тебе ведь хотелось встречи? — спросила Савила. — Помнишь, какое наслаждение мы доставили тебе в прошлом? Хочешь испытать его вновь?
Пленник вновь промолчал, но вот выражение его лица… На нем внезапно проступила целая вереница эмоций. Удивление, радость, предвкушение и, наконец, отчетливое злорадство. Взгляд метнулся куда-то за спину демониц, а затем вновь обратился на них, на губах гнома проскользнула улыбка.
Острый укол страха кольнул суккуб. Они почувствовали давление магии позади, начали оборачиваться, но так и не успели завершить движение. Ибо в их спины ударило по три каменных копья, глубоко погрузившиеся в плоть. Это не убило демониц, лишь тяжело ранило и сбило с ног, однако их судьба уже была предрешена. Савила упала рядом с пленным гномом и тут же почувствовала на своей шее захват мощных, мускулистых ног. А спустя несколько мгновений суккуба уже обмякла сломанной куклой, уставившись на своего убийцу остекленевшим взглядом. В мертвых глазам отчетливо читалось изумление. Ее напарница упокоилась рядом, получив еще несколько каменных пик в живот.
— Штурм крепости начнется немедленно. Если хотите жить — берите оружие и деритесь, — проговорил один из духов гранита, стоявших у выхода из камеры.
Спустя секунду он ударил новой каменной пикой, разбившей оковы на руке плененного гнома. Начало восстанию было положено.
…
За несколько минут до этого.
Мы парили высоко в небе, в семи сотнях метров над землей. Мы — это я и Кацуми, верхом на Кеше, а также две валькирии. Под нами темной громадой расстилалась крепость, однако бояться обнаружения не было нужды — демоны не стремились забраться на такую высоту. Они вовсе предпочитали сидеть по домам, лишь выставив дозоры на стенах и разослав несколько патрулей. Эти враги в предстоящем штурме погибнут первыми.
«Викинги готовы дать бой!» — раздался в голове голос ярла.
До этого о выходе на намеченные позиции уже доложили Тельдрен и духи гранита, так что теперь можно было начинать атаку. Однако я еще не успел отдать приказ, как прозвучал новый доклад от разведчиков — в тюрьму спустились двенадцать суккуб.
Думать требовалось быстро, но правильное решение могло быть лишь одним — я отдал приказ и духи гранита быстро распределили меж собой цели. После чего потянулись томительные секунды ожидания. Первый удар должен был оказаться точным и стремительным, уничтожив всех или хотя бы большинство охранников тюрьмы. И решать, когда атаковать, не мне, но старшему из духов гранита.
