При этом я отчетливо осознавал, что в карете наверняка едет кто-то с фамильной магией, и если он — враг, то всем нам — людям ВЕТРА — крышка. У нас нет ничего, что могли бы мы противопоставить родовой магии. Да и служебной тоже.
Лишь когда карета была уже совсем рядом, безмолвные заметили надвигающуюся опасность. Они оставили корчащихся от боли стрельцов и приготовились к последней битве с несокрушимым противником.
Не скрываясь, поскольку бессмысленно теперь было что-то предпринять, кочевники гордо встали во весь рост и обратили свои луки к несущейся на всех парах карете.
Я по-прежнему торчал столбом на склоне, так и не сообразив, что мне делать.
И только смекалка Феофана пришла нам на выручку — покатилась сверху смертоносным валуном, сметающим все на своем пути…
Конечно же, наш товарищ не собирался трусливо прятаться в укрытии, он хладнокровно оценил ситуацию и использовал единственное средство, которое позволило бы нам одержать победу над носителями магии.
Я потонул в замешательстве: а вдруг в карете те, кто мне до сих пор небезразличен?
Однако несущий неминуемую гибель валун не выполнил своей задачи. В последний миг карета резко затормозила — явно пассажиры успели увидеть угрозу. От внезапного дорожного маневра транспортное средство развернуло боком, и огромная каменюка проскочила практически впритирку, едва не зацепив цель.
Я пронзительно уставился на герб, красующийся на боку кареты…
Две перекрещенные позолоченные шпаги…
О, великий ВЕТЕР!
Это герб семейства Таарр!
Самого ненавистного мне рода во всей Селеноградии!
Но сам ли граф здесь?
Мою недавнюю неприязнь к соплеменникам из-за их жуткого живодерства, будто ветром сдуло. Я закипел лютым гневом! Прошлая жизнь восстала из пепла! Обожгла меня своим жгучим пламенем! Пламенем мести! Жажда возмездия бурлила во мне. Она буквально раздирала меня изнутри!
Я желал не просто отрезать язык сволочному вельможе, а медленно рвать его тело на кусочки!
Моя кровожадность мгновенно сконцентрировалась и вырвалась наружу!
Я кинулся ко второму подготовленному валуну, выбил крепление и подтолкнул камень, злорадно провожая его немигающим взглядом…
Вот он уже почти достиг тракта. Еще немного!
Но, подскочив на склоне в последний раз, валун прямо в воздухе превратился в облако пыли, и оно принялось потихоньку, не причиняя никому вреда, оседать…
Я вытаращил глаза в бешенстве — совершенно позабыл о фамильной магии!
Как только пыль рассеялась, я увидел того самого щеголя с парочкой его служивых.
Они играючи расправлялись с моими соплеменниками.
Позволив безмолвным выпустить в себя весь запас звенящих стрел, имперцы прикрылись магической защитой, а затем, посмеиваясь, с помощью заклинаний выкручивали конечности и ломали кости кочевникам…
Мои товарищи то ли уже не в силах были мычать и рычать, то ли отважно не желали издавать ни звука, чтобы не забавлять врагов — умирали молча.
Хотя, конечно, второе.
Они ведь доблестные воины. Они — люди ВЕТРА…
Дико заорав, я метнул в сторону имперцев копье и бросился к ним по склону…
В пылу я и не увидел, что магических бойцов графа прибавилось — позади кареты стояли еще две самоходные телеги со служивыми. Наверное, подъехали чуть позже.
С гневом и бессильной ярость я несся прямо на них.
Отчего-то они меня даже не пытались остановить. Я, не глядя под ноги, мчался изо всех сил — полностью сфокусировавшись на едкой усмешке, растянувшейся на довольной физиономии щеголя с позолоченной шпагой.
В какой-то миг я споткнулся и распластался на земле. Мне помехой стало тело человека с волевым, обветренным лицом и копной свалявшихся длинных волос.
Это был Феофан. Его безжизненные глаза устремились к небу.
Оказалось, что он успел и валун запустить, и раньше меня добраться вниз и вступить с имперцами в неравный бой.
Я подобрался к нему на коленях, прикоснулся к его плечу и выдохнул еле слышно:
— Пусть ВЕТЕР унесет твою душу на своих крыльях, брат!
Откуда появились эти слова — я не знал. Услышать их от кочевников, я не мог, так как подобной ситуации еще не возникало — никто в племени при мне не погибал. Но все-таки что-то заставило меня произнести именно такие слова. А может, их просто «родил» мой затуманенный мозг на фоне горькой потери кочевого друга.
Тотчас силы непонятно почему оставили меня, я кое-как поднялся на ноги и поковылял к врагам, двигаться быстро — больше не получалось.
Лишь скороговоркой тихо повторял одно и то же:
— Да поглотит вас МЕРТВЫЙ ВЕТЕР!
— Как ни странно, а я тебя сразу признал, хотя ты сейчас выглядишь прямо как настоящий кочевник! — рассмеялся глумливо господин Таарр, когда я подошел близко. — Ты ведь у меня перед глазами столько времени маячил. Сумел все-таки с каторги сбежать? Ну, молодец! Хвалю за волю и находчивость. Правда, теперь-то твоей жизни уже точно конец настал.
В тех реалиях, что видел граф, он был совершенно прав.
Что я могу ему сделать?
Правда, совсем недолго, но всё же я уповал на МЕРТВЫЙ ВЕТЕР, который в моем понимании просто обязан был сейчас возникнуть и уничтожить аристократишку и его людей незамедлительно. Покарать их за убийство людей ВЕТРА.
Но он так и не появился.
И я вынужден был использовать свои «реалии», о которых этот щеголь даже не догадывался.
Мои тайные силы вернулись ко мне мощным сгустком, будто специально прежде замирали, чтобы сконцентрироваться для сокрушительного удара.
И я, не раздумывая, ударил…
Скакнул к карете, ухватил ее, и принялся вертеть ее вокруг себя, сбивая зазевавшихся магических бойцов. Но, к моему сожалению, лишь только она коснулась графа, то тотчас рассыпалась на части, разлетаясь во все стороны рваными ошметками.
Аристократ либо успел выставить магическую защиту, либо даже не собирался ее убирать с самого начала, но только сейчас я заметил бледное зеленое свечение, окружавшее щеголя.
— Интересный поворот! — удивленно хмыкнул он. — Так вот как ты с каторги сбежал… С такой силой мог бы уже давно обеспечить себе вполне приличное положение в империи. Не магическая сила, конечно, но впечатляющая… Жаль, что тебя чуть раньше не встретил, когда еще только ехал к верховным жрицам с подношениями. Возможно, ты бы их заинтересовал… Они обожают всякие диковинки, несвязанные с дарами Селены. Ну да ладно. Полагаю, что уже не смогу никаким образом с тобой договориться и замириться. Так?
— Ничего, — оскалился я злобно. — Со Светлыми Девами я еще свижусь. А никакого даже подобия мира меж нами, само собой, и быть не может.
— Не хочу тебя огорчать, но, боюсь, что ты глубоко ошибаешься насчет своих будущих встреч, — не менее злобно ухмыльнулся граф.
Поскольку я не сумел застать мерзкого вельможу врасплох, то теперь мне нужно было скоренько довести его до белого каления, чтобы он побыстрее решил пустить меня «в расход» и тем самым «включил» мой амулет.
А то ведь этот «благородный» гад запросто вздумает поизмываться надо мной, не ровен час еще и покалечит, прежде чем укокошить.
Вот только заработает ли моя странная и непонятная защита?
Я ведь практически полностью утратил веру в помощь извне — что от амулета, что от богини.
Но надеяться мне было больше не на что.
И на свой страх и риск я попытался поскорее раздраконить графа. Если амулет не поможет, то, возможно, от неукротимой эмоциональной вспышки этот франт со шпагой мгновенно прикончит меня.
— В том, что твоя помолвка с княжной Аделаидой Даарр не состоялась — полностью моя заслуга, — сообщил я медленно и отчетливо, при этом радостно скалясь.
Аристократ надменно хмыкнул:
— Спасибо, я тебе за это премного благодарен. К чему мне такой хомут? Достаточно было просто в союзники к князю записаться, и я получил, что хотел.
— С помощью вот этих моих сил я выставил тебя полным идиотом перед благородным семейством, наверняка будущей императорской династией, — продолжил я с отчаянным азартом. — Они до сих пор смеются над тобой от души. Разумеется, когда вспоминают о таком тщеславном надутом индюке, который повсюду носится со шпагой и способен лишь показушничать.
