ему свою… Это была та женщина, близость с которой пробуждала каждую клеточку его тела, заставляя резонировать в ответ. Он чувствовал, как она отвечает на каждое его прикосновение, как ее огонь откликается в нем. Но, пусть даже Ив была огненным эвейем, взять ее здесь казалось неправильным по одной-единственной причине – он хотел большего для них, чем порыв, о котором она может после пожалеть.
С трудом оторвавшись от ее губ, он уловил ее вздох с просьбой не останавливаться. Вот только он услышал в этой просьбе еще и рычание, не свойственное эвейю без отражения. Китарэ внимательно посмотрел ей в глаза, едва сдержав изумление. На него смотрели уже не черные глаза Ив, на него смотрели глаза, в которых жило золотое пламя. Только сейчас он заметил, как на самом деле она изменилась внешне. Идеально ровная белоснежная кожа, наполненная каким-то внутренним сиянием, как это бывает уже у тех, кто вернулся со своим отражением с той стороны. Так сияет сила сущности, что преображает каждого из них. Даже несмотря на то, что внешность никогда не определяла его стремления быть с ней, он не мог не признать, что сейчас держит на руках самую прекрасную женщину, которую когда-либо встречал. Женщину с отражением огненного дракона. Сколько сотен оборотов прошло с тех самых пор, как менялась эпоха? Это невообразимо, что столько времени их мир не видел дочерей верховных богов!
– Ив, ты…
Что он хотел спросить? Быть может, убедиться, что рядом с ним все еще она? Та, которую он так нечаянно принял. Признал. Полюбил…
– Это все еще я, – прошептала она очень тихо.
Китарэ осторожно провел пальцами по ее щеке, точно пробуя это прикосновение, впитывая его кончиками пальцев, убеждаясь, что это все еще его Ив. И вновь поцеловал ее, уже гораздо нежнее, трепетно, наслаждаясь этим шелковистым поцелуем и позволяя себе погрузиться в него, пробуя его на вкус.
– Не волнуйся, – усмехнулся он, чуть отстранившись от нее, – теперь я уже не остановлюсь… – Глупышка, он больше и не остановится. Хорошо бы ей не пришло в голову попросить об обратном. Он не сможет.
Китарэ осторожно опустился на пол, продолжая удерживать Ив на руках. В этот самый момент он не желал ничего больше, чем просто быть с ней рядом. Он никогда не был романтиком. Но стоило приоткрыть дверь, чтобы попасть в мир Ив, и она попала в его сердце. «Жизнь может удивлять, – вскользь подумал он, наслаждаясь прикосновениями к ее волосам. – Даже может быть интересно, что будет дальше».
* * *
Стоя посреди ванной комнаты, я смотрела на ворох тряпья, в который превратилась моя ученическая форма. Словно остатки кокона, из которого мне пришлось вылезти, чтобы появиться на свет. Не стоило иметь личного зеркала, чтобы увидеть изменения, что коснулись моего тела. Пока я стояла под горячими струями воды, мои пальцы касались непривычно гладкой и чувствительной кожи. Это было очень странно – так осязать собственное тело. В моем корпусе не было зеркал. Я вообще не была уверена, что Рэби имел этот предмет в личном пользовании, но, наверное, мне впервые было любопытно: какая я? Я не могу сказать, что это было важно. Я искренне недоумевала, почему вообще испытывала какие-то комплексы относительно своей внешности. Я дракон, и этого достаточно.
Я осторожно взяла расческу, приводя в порядок спутанные влажные пряди. Мои мысли витали где-то совершенно в другой вселенной. Губы приятно пекло. Они все еще помнили прикосновения Китарэ, а сердце то и дело замирало в груди, чтобы вновь пуститься вскачь. Я ловила себя на том, что глупо улыбаюсь.
Не знаю, как ему удалось заставить меня открыть двери склепа и выпустить его. У меня были совсем другие планы. Сдерживать свои желания и все еще цепляться за неродные мне правила приличия и условности становилось все тяжелее. Как эти драконы, что жили до меня, позволили создать такой ужасный миропорядок! Я еще нигде не была толком, но уже задыхалась от мысли о том, что сидеть я должна так, смотреть этак, говорить согласно положению о равенствах. Я хотела другого! Казалось, у меня кровь закипает в венах от одной мысли, что надо продолжать эту игру… И еще очень хотелось взлететь. Мысли о небе не давали покоя.
– Ничего, – пробормотала я самой себе под нос, – совсем скоро.
Сегодня прибывали другие одиннадцать жемчужин Китарэ, и нам следовало встретить их. А мне по-настоящему открыться тем, кто еще даже не представляет, насколько дорог мне. С пробуждением моего отражения пришла не только сила, но и то, о чем могла помнить моя сущность. Не в первый раз мы встанем в круг и замкнем его ради императора. Мои воспоминания о прошлых жизнях все еще скрыты от меня, и я не желаю тревожить их, но мое сердце теперь помнит каждого из тех, с кем мы связаны одной Нитью раз и навсегда. Случайности не случайны, а циклы всегда сменяют друг друга.
Я приоткрыла дверь ванной комнаты и осторожно замерла на пороге. Напротив окна стояло огромное зеркало в простой деревянной оправе, закрепленное на подставке. Не представляю, где Рэби его раздобыл, зачем поставил именно тут и… А собственно, почему бы и нет?
На постели лежало кимоно, сочетавшее в себе черные и ярко-красные цвета рода Игнэ, расшитое удивительными изгибающими свои золотые тела драконами. Должно быть, элементаль готовился к этому дню с моего рождения, иначе я не представляю, где он это все раздобыл. Может быть, украл у Дорэй? Даже мягкие черные туфли в тон подобрал…
За этими мыслями, рассматривая одежду и делая вид, что это гораздо интереснее, я дошла до зеркала и несмело посмотрела на отражение собственных стоп. Решительно выдохнула и тут же взглянула себе в глаза. Мои глаза и впрямь обзавелись неестественным для обычного человека золотым оттенком, в волосах заиграл багрянец, кожа на лице стала гладкой и светлой. Пожалуй, на моем теле остался всего один-единственный шрам, который уже никогда не оставит меня. Едва заметная ровная полоска – будто кто-то оцарапал тончайшим лезвием – виднелась над сердцем. Теперь я знала и кто оставил его, и что я храню под ним.
Осторожно прикоснувшись к этой белоснежной ниточке, что оставил на моем теле серебряный дракон пятнадцать оборотов назад, поделившись самым сокровенным, что было у него, лишь бы я продолжила жить, я невольно улыбнулась.
– Я позабочусь о тебе, – прошептала я, проведя пальцами по единственной царапине на моем новом теле, и вновь посмотрела на свое отражение. – А ты ничего, – подмигнула
