убьет тебя, а мы не можем тебя лишиться.
– Меридиан мертва, – говорит Бетти. – Мы потеряли ее семнадцать лет назад.
Пальцы Роза обмякают и выскальзывают из моих волос.
– Нет. Нотт ведь еще жив.
– Согласно показаниям нескольких свидетелей – да, но с падения Элизиума его видели впервые. Мы не знаем, где он сейчас, – признаёт Бетти. – Он появился ненадолго и успел разбудить твоего Сна, но вскоре…
– Разбудить, – повторяет Роз, но так тихо, что я сомневаюсь, не показалось ли мне.
Может быть, и не показалось, потому что Бетти осекается и смотрит на него. Затем, не дождавшись ничего больше, продолжает:
– Но вскоре исчез. Ведьмы сейчас его ищут, кроме того, уже идет восстановление старых каналов на случай, если его заметят снова. Мы попросили сирен созвать ваше братство, но, чтобы заручиться их помощью, твое имя всегда служило лучшим козырем.
– Без Фараона я для них никто, – говорит Роз, и Бетти кивает – то ли согласно, то ли понимающе. – А теперь – объясни. Ты сказала, что Нотт разбудил Фараона.
До Бетти слишком поздно доходит, что она совершила ошибку.
– Я лишь повторяю чужие слова, – говорит она медленно и осторожно. – Гнездо Солт-Лейк вызволило его из-под обломков врат Хроноса и доставило в безопасное место. После того как они положенным образом выразили свое облегчение от его возвращения, он спросил, как долго отсутствовал. Восемнадцать лет, равно как и ты. Мы всегда полагали, что вы просто залегли на дно вместе.
С виду Роз похож на человека, но это определенно не так, и яростная сила, с которой он восклицает: «Я его прикончу!» – зловеще напоминает мне об этом. Комната словно сжимается под грузом его нечестивого колдовства, и воздух тисками сдавливает мне тело и обжигает горло. Мои глаза воют от боли, и даже ногти на ногах пытаются вгрызться глубже в плоть, стремясь спастись. Я крепко стискиваю зубы и чувствую привкус крови.
Я пытаюсь заговорить, закричать, велеть ему прекратить, но могу лишь едва разомкнуть губы. В следующий миг мои нервные окончания немеют: их словно закоротило от перегрузки. Не чувствуя собственного тела, я ощущаю другую силу, которая всегда будет глубже колдовства Роза, – силу Элизиума. Не знаю, почему Элизиум не нанес ответный удар, когда Роз причинил мне боль, но я отчаянно вцепляюсь в линию, которая пронизывает мою душу насквозь. Вспоминаю, как она восстала против Хранителей, и сосредоточиваюсь на этой мысли.
В комнате снова становится просторно – с яростным треском давление сходит на нет. Я судорожно ловлю ртом воздух и щупаю собственные зубы. Кажется, с ними все в порядке – я смотрю на свои руки, и крови на них нет. Перевожу взгляд на Бетти, чтобы проверить, как она держится, но ей хоть бы хны. Я в ярости смотрю на Роза, а он взирает на меня так, будто увидел призрака.
– Если ты это называешь защитой, я бы предпочла остаться в Элизиуме. Однако! – Я для пущего эффекта тыкаю в Роза пальцем – прямо в горло, потому что он еще в шоке и не успевает отпрянуть. Бетти что-то предостерегающе мне шипит, но я не слушаю. – Полагаю, под «я его прикончу» ты подразумеваешь не своего драгоценного Фараона, а Адама. Поскольку я нахожусь под твоей защитой, ты обязан взять меня с собой, ну а я, в свою очередь, обязана сообщить тебе, что убью его я.
– Мой враг – Нотт.
– Адам Нотт, – говорю я, и мне одновременно страшно и волнительно произносить его полное имя вслух.
– Не зови его так, – говорит Роз. – Он не принадлежит тебе, и давать ему имена ты не вправе.
– О, – выдыхает Бетти изумленно. Она наконец сложила два и два, но, судя по ее лицу, выводы мы с ней делаем очень разные. Не знаю, стоит ли мне знать, о чем Бетти думает, потому что в ее пристальном взгляде видится подлинный голод. И выглядит это особенно зловеще, потому что Бетти с пылом говорит: – Сульфур, я не знала. Если бы знала, никогда не привела бы его к ней.
– Ты и не могла знать, – отвечает Роз. – Но лиманцзичи все поймут, когда узнают, что я пробужден. Мы уходим.
– А меня отсюда вытащить ты сможешь? – спрашиваю я. – Элизиум держит меня на поводке длиной в пять миль.
– Ты привязана к линии, – говорит Роз.
До меня не сразу доходит, что какие-либо объяснения помимо этого он считает излишними.
– Да, я в курсе. Хранители не хотят, чтобы я далеко уходила. Так тебе хватит сил разорвать эту связь или нет?
Бетти успокаивающе поднимает руку. За последние сутки она не раз делала это, как обороняясь, так и в знак поддержки, но прежде этот жест был обращен не ко мне. Прежде Бетти всегда относилась ко мне снисходительно. Не знаю, в том ли дело, что она узнала о моих отношениях с Адамом, или же в том, что Роз обещал защитить меня, но эта перемена в Бетти слегка пугает.
– У Кошмаров куда больше прав на лей-линии, чем у лиманцзичей, Эвелин. Если он решит взять тебя с собой, остановить его они не смогут. Есть еще, однако, затруднение с драконьей феей, – добавляет она, косясь на Роза. – Эвелин служила сокровищем для двоих, одного Сульфур убил, но второй остался.
– Фалькор спас нас сегодня, – замечаю я, когда тяжелый взгляд Роза обращается к последнему живому существу в комнате. Фалькор уже успел добраться до дальней стены и так вжался в пол, что стал похож на блестящую лужицу. – Он не доставит хлопот.
Бетти медлит секунду, ожидая от Роза возражений, а затем говорит:
– Я вызову для вас портал в Мэдтаун, но сама с вами пойти пока не смогу. Дайте мне день-два, чтобы уйти от лиманцзичей и связаться с нужными людьми в Атланте, и я присоединюсь к вам. Мы созовем силы Гнезда и Гвардии. Минутку.
Я и моргнуть не успеваю, а Бетти уже оказывается в другом конце комнаты и взбегает по ступеням.
Когда Бетти уходит, Каспер поднимает руку.
– Я совершенно не понимаю, что только что произошло.
– Я тоже, – говорю я.
– Так это правда? – спрашивает Каспер, соскальзывает с пьедестала, проходит прямо сквозь Роза и встает передо мной. – Тот парень, что сломал врата, из-за которого Хранители недавно убили человека, – он твой муж? И он просто… бросил тебя здесь умирать? Это он с тобой сделал? – Она указывает на мой живот. – Господи, Эви. Ты вообще собиралась мне рассказать об этом?
– Вряд ли.
Роз косится в мою сторону.
– Призрак-питомец, – догадывается он.
– Все еще не питомец, – говорит Каспер. – Давай, Эви, скажи ему.
– Я назвала ее Каспер, – вместо этого отвечаю Розу я.
– Твое невежество опасно, – заявляет Роз. – Ты даешь имена чужому, вступаешь в связи, которые не могут и не должны существовать. Неужели Нотт ничему тебя не научил?
– Он
