сначала не могут, потом перестают хотеть.
Он боялся, что тоже перестанет. Поэтому он действовал с той же решительностью, которая помогла ему сломать злосчастного робота.
О том, что в городке разместился вербовочный пункт Легиона, знали многие. Это специальный корпус сотрудничал со школами, Легион прилетал и улетал примерно раз в год. Впрочем, слово «Легион» тогда никто не использовал, называли как-то по-другому. Одхан уже не помнил, как именно, но смысл сводился к тому, что это элитное подразделение космического флота.
Правда, родители почему-то и близко не хотели подпускать его к тестированию на некие особые способности. А другие своих детей водили! Одхан решил, что проблема снова в его семье, и отправился к вербовочному пункту сам.
Он тогда еще не знал, что без согласия родителей медики Легиона не имели права даже говорить с ним. При иных обстоятельствах они обязаны были отправить его домой, но тут неожиданно помогли свежие синяки на его лице и обиженный рассказ о том, что его избил родной отец.
Медики не без оснований решили, что у них есть немного времени до того, как родители мальчика прибегут к их дверям с полицией. Они быстро провели тестирование, чтобы определить, стоит ли потакать детским капризам. К моменту, когда родители Одхана сообразили, куда он делся, в Легионе уже знали, что у ребенка очень высокая восприимчивость к мутагену.
Его родителей вынудили пойти на сделку: они подписали согласие на обучение Одхана без лишнего шума, а против них не стали выдвигать обвинения в жестоком обращении с детьми. Он помнил, как мать плакала навзрыд в их последнюю встречу… Он тогда не понял, почему.
Потом понял, но, как ни странно, о своем решении не пожалел. Вроде как следовало, он действительно не осознавал до конца, что делает. Однако при всех сложностях Одхана никогда не покидало ощущение, что он на своем месте. Он в тот день не сломал свою жизнь, он выстроил ее так, как надо.
Когда обучение закончилось и он стал полноценным легионером, он приехал в родной город – всего один раз. Ему было любопытно. Он понаблюдал со стороны и убедился, что его отъезд не угробил семью, мать не ждала его в слезах у окошка, отец не спился… Нет, вероятнее всего, они какое-то время грустили. А потом смирились и позволили себе жить дальше. Он так и не подошел к ним – в этом просто не было никакого смысла.
Он сделался тем, кем должен был. То, что движение в темной комнате прекратилось, стало лучшим тому подтверждением. Убедившись, что никто на него больше не бросается, он направился к аварийной панели, без труда сорвал крышку и вернул освещение.
В зале стало тесно от разбитых в хлам боевых роботов, но других последствий у битвы не было.
– Тебе понадобится минимум танк, чтобы доставить мне проблемы, – предупредил он компьютер, который вряд ли был настроен на восприятие речи. – А теперь давай посмотрим, удастся ли настроить тебя на что-нибудь толковое!
* * *
Для захвата высотки медиацентра использовали тот же ход, что уже применили против легионеров на Феронии: сюда запустили людей, прошедших спонтанную мутацию из-за заражения. Глядя на них, Рале лишь немыслимым усилием воли удерживался от определения «зомби» – и то потому, что Лукия в ответ на такое косо смотрела. Она со стерильной вежливостью всех капитанов считала, что смерть нуждается в уважении, а не метафорах. Рале был убежден, что одно другому не мешает.
Сражение с людьми в таком состоянии казалось крайне неприятным, даже когда об этом рассказывала Альда. Рале искренне надеялся, что ему не придется даже смотреть на подобное… а получилось вот как.
Именно человеческая природа этих существ оказалась самым сложным испытанием. Чудовищ давить – дело нехитрое, роботов уничтожать порой даже весело, но вот так убивать гражданских… От этого ему становилось не по себе, казалось, что он допускает ошибку. Этих людей где-то ждут, им еще можно помочь… вдруг шанс есть?
Такие мысли замедляли его, пару раз чуть не привели к ранению. Лукия то ли отреагировала на это, то ли сама думала о том же. Она наконец позволила небольшое отклонение от миссии.
План здания показал, что в высотке несколько лазаретов, ближайший находится на пятом уровне. Они добрались туда мимо изуродованных, частично сожранных тел… Рале не представлял, когда все это вообще случилось, изначально мятеж шел по совсем другому сценарию! Но, видно, у тех, кто стоял за захватом Марса и Итойи, был свой план по заметанию следов.
Возле лазарета они поймали одного из зараженных, это было несложно – высотка кишела ими. Рале удержал беснующееся создание в телекинетическом захвате и перенес в капсулу тестирования. Он и сам не знал, на какой результат надеется… Если бы компьютер подтвердил, что этих людей можно спасти, все предыдущие убийства, совершенные Рале, приобрели бы совершенно иной смысл.
Но компьютер был безжалостен. Лукия, просмотрев результаты анализа, тяжело вздохнула и свернула воющему мутанту шею.
– Я так понимаю, вылечить их нельзя или ты просто не в настроении? – невесело усмехнулся Рале.
– Повреждения головного мозга необратимы, – указала Лукия. – Кроме того, в организме развивается серьезная инфекция.
– То есть, все-таки зомби?..
– Как будто одного Кигана в команде было мало, – покачала головой капитан. – Нет, инфицирование не привело бы к превращению в такое же существо, просто нанесло бы серьезный вред организму.
– Если этот организм вообще пережил бы столкновение с зом… с уважаемым гражданином с особенностями питания. Все равно не понимаю, откуда их здесь столько! Мы проходили несколько домов, но там не было указаний на подобное…
– Да, пока все выглядит так, будто эту угрозу приберегли именно для медиацентра. Насчет причин… У меня пока нет вариантов. Возможно, в пути мы их найдем.
Ближайшая новостная студия располагалась на десятом уровне, туда они двинулись без промедлений. Рале больше не сдерживался, если на него нападали, он давил противников и старался не смотреть на то, что от них осталось. Да и Лукия не медлила, ее движения были безупречными – все четко и быстро, ни одной паузы, никаких попыток поговорить или разрыдаться в углу после совершенного убийства. Сейчас она казалась типичным капитаном: если цель поставлена, нужно достигнуть ее любой ценой.
Хотя в том, что обычным капитаном она не была, Рале уже не сомневался – история с судом над Альдой окончательно убедила его в этом.
Когда Лукия бесцеремонно пробила очередным уродцем окно, которому полагалось быть непробиваемым, последние лучи марсианского солнца пробрались в здание, четко очерчивая тонкое лицо капитана. За те годы, что Рале знал ее, она совсем не изменилась – таким обычно только роботы похвастаться могут, даже легионеры среднего уровня – и те стареют быстрее. Да
