смерть. Другого пути просто не осталось, здесь не было даже потолочного люка, который располагался в зале на Эребе. Это ведь не Эреб на самом деле… Просто искаженная память.
– Ты не сможешь игнорировать меня вечно, – заметила Эви.
Она неподвижно наблюдала за тем, как он мечется по залу в поисках выхода. Синдони никак не проявляла себя… Пока. Хотя этот зал – не ее могила, подарком от нее стали потоки лавы. И когда они доберутся сюда, никакая дверь долго не продержится…
А спасения не было. Никакого.
– Девочки, серьезно? – не выдержал Стефан. – Вот именно тогда, когда я пытаюсь помочь остальным, вы решили мне помешать?
– К тебе возвращается только то, что ты навлек сам, – невозмутимо возразила Эви.
Он снова заставил себя молчать. Сил у него и так осталось немного, не хватало еще тратить их на разговоры с самим собой! Это ведь не настоящая Эви, это чувство вины перед ней… Ему необходимо было найти выход или создать дверь, Стефан все усилия сосредоточил на этом.
Однако миражи не желали оставлять его в покое. Если изначально Эви выглядела так, как при их первой встрече, то теперь проявлялись те раны, которые лишили ее жизни. Ее плоть словно опадала, таяла, и Стефан не представлял, как она вообще удерживается на ногах…
Он понимал, что так будет. Он даже пытался подготовиться к этому – ничего ведь нового! Но к некоторым вещам подготовиться нельзя. Сколько бы он ни повторял себе, что Эви давно мертва, девушка, стоявшая перед ним сейчас, была слишком реальной, чтобы ее игнорировать.
– Да пошли вы все… – горько усмехнулся Стефан.
Он истекал кровью, у него дьявольски болела рука, а на душе было так паршиво, что не хотелось вообще двигаться с места. Да и зачем? Телепаты его уровня не преодолевают такой предел самостоятельно, нужна помощь извне, а такой помощи просто не может быть. Тупик, как ни крути.
Стефан прижался спиной к стене и устало скользнул вниз, уселся на измазанный кровью пол. Он равнодушно наблюдал за дверью, прогибавшейся от ударов, и чувствовал, что в зале становился все жарче.
Эви подошла ближе, опустилась перед ним на колени. С мертвого лица на него смотрели живые глаза.
– Почему ты не хочешь поговорить со мной – и обо мне? – с легким любопытством, совершенно не подходящим для такой ситуации, спросила она.
– Потому что тебя давно уже нет.
– Но ведь я была, разве этого недостаточно?
– Достаточно, чтобы я нырнул в уютные объятия шизофрении, очевидно.
– Мне казалось, что я заслужила больше… Хотя бы возможность снова меня вспомнить.
Стефан окинул ее долгим взглядом. Хотелось смеяться – не весело, просто от боли… Оказывается, от боли иногда смеются. Кто бы мог подумать. Пожалуй, если бы он себе позволил, в пустом окровавленном зале этот смех прозвучал бы безумно.
Но смеяться Стефан не стал, он произнес спокойно и ровно:
– Я и так тебя помню – каждый новый день, и так будет до конца. Ты думаешь, это случайно было сделано? – Он обвел в воздухе круг вокруг своего лица. – Это попытка хоть как-то заплатить… Дурацкая, я знаю. Я могу сделать так, чтобы Эви установили памятник. Могу внушить воспоминания о ней десяткам, сотням, тысячам людей. Могу назвать ее именем какую-нибудь планету. Но разве это ее вернет? И разве она бы этого хотела?
– Нет, – покачал головой призрак.
– Вот и все. Поэтому можешь жрать меня изнутри сколько угодно, только это ничего не изменит. Я знаю, что я виноват – но и знаю, что сделал для нее все, а остальное было просто не нужно.
Он все-таки опустился до спора с самим собой, но у него не осталось сил даже иронизировать над этим. Он ждал ответа от призрака, но ответа на сей раз не было. Эви лишь улыбнулась ему, на секунду стала прежней – а потом исчезла. Да и не только она, пожар и хищники на той стороне тоже отступили…
Настал момент тишины. В другом конце зала появилась дверь.
Глава 7
Эстрид терпеть не могла использовать разведку кровью, работая в команде с другими легионерами. Не потому, что волновалась за сохранение изобретенной ею техники – она прекрасно знала, что никто не сможет такое повторить. А если и смог бы, Пятой было бы все равно. Просто она не любила напоминать о вторичной способности, это чаще всего использовали против нее, подкидывая дополнительные задания.
Однако теперь они оказались в ситуации, когда сдерживаться нельзя. Поэтому Эстрид надрезала руку и прошлась по коридору, позволяя крови пролиться в разных участках. Алые капли, падая на пол, скользили в разные стороны, отыскивая путь к другим территориям базы. Как только Эстрид решила, что использовала достаточно, рана тут же затянулась.
– И что теперь? – сухо осведомилась Саломе.
Она больше не протестовала, Восьмая предпочитала делать вид, что ничего особенного не произошло, она сама подчинилась без лишних вопросов. Эстрид все равно чувствовала ее недовольство, но оно не имело значения. Все равно Восьмая никогда не будет достаточно сильна, чтобы отомстить.
– Теперь мы ждем, – ответила Эстрид.
Она уселась на пол, скрестив под собой ноги, и закрыла глаза. Она больше не обращала внимания на свое нынешнее окружение, она сосредоточилась лишь на том, что обнаруживала ее кровь. Это было больше, чем обычные способности легионеров к ощущению пространства… Они как раз давали немного: на подземной базе творилось нечто странное, появился необъяснимый телепатический фон, сбивающий связь с реальностью. Даже находясь на поверхности, Эстрид чувствовала Объект Д-1 лучше, чем теперь. То ли на них повлияла разруха, то ли существо, затаившееся здесь, обретало все больше силы…
Но даже так Эстрид прекрасно помнила о том, что на разных уровнях базы были заперты группы выживших. Это могло оказаться ловушкой, освобождение людей не было приоритетной миссией, и все же было бы неплохо, если бы удалось уберечь хотя бы гражданских.
Контроль над кровью давался Пятой даже лучше, чем обычно. Она догадывалась, почему: помог опыт Велоры. Эстрид и без того отлично владела своими способностями, а там ей и вовсе пришлось выйти на новый уровень.
Она ведь так и не нашла лекарство, его просто не было. Время истекало, Матео еще и отказался от помощи хилера, чтобы тот смог поддерживать гражданских. Похоже, электрокинетик чувствовал вину за то, что стал обузой для экипажа… Он готов был даже умереть, но отпускать его Эстрид не собиралась.
Она ничего не говорила ему, когда пришла в лазарет. Он попытался встать, но не смог – заражение зашло слишком далеко. Кажется, он бросил очередную шуточку… Эстрид не помнила, какую, она толком не слушала, она злилась.
Она ввела ему свою кровь, но переливанием это не было. Ту кровь Эстрид контролировала, как отдельное живое существо. Нечто
