и цепляю полицейскую машину. Реакция следует мгновенно: на миг коп оказывается к нам так близко, что своей мигалкой освещает нашу машину изнутри, будто стробоскопом. Сквозь крики Хранителей я едва слышу, как он нам сигналит.
Я понятия не имею, где находятся врата. Остается лишь следовать зову их магии и постараться не угробить нас по пути. Я съезжаю с автострады – слава богу, съезд идет по прямой, – но в итоге оказываюсь на людной улице, и скорость приходится сбавить. Еще две полицейские машины пускаются за нами в погоню. Впереди светофор загорается красным. Я вжимаюсь в руль, сигналю и снова давлю на газ еще сильней. Две машины уступают нам путь, но вот развозной грузовик повернуть не успевает. Я жму тормоз, шины визжат, машина снова кренится, и нас бесконтрольно заносит в сторону.
Лишь на секунду я успеваю испугаться грядущей смерти, и тут Сол вдруг оказывается у меня на коленях. Он укрывает нас обоих своим пальто, и все вокруг чернеет. Мы переворачиваемся в воздухе, снова и снова, оказавшись в ловушке среди брызжущего стекла и сминающегося металла. Спустя то ли пару секунд, то ли целую вечность мы врезаемся в нечто неподвижное, и мир застывает. Но по некой необъяснимой причине у меня ничего не болит, я только чувствую невыносимый жар, исходящий от Сола. Настолько вблизи он буквально выжигает воздух у меня из легких. Доля секунды – и Сол отстраняется. Он пинком открывает дверь машины, и та отваливается. Сол выходит на тротуар, и тут я наконец вижу, что сотворила с машиной. От ужаса сердце прогрызает мне горло. Мы наполовину вломились в витрину магазина, упершись в останки фундамента. Машина сложилась вокруг меня аккордеоном, сморщившись, как помятая банка из-под газировки. Ни я, ни Сол просто никак не могли выжить, и все же вот они мы, целые и невредимые.
– С ума сойти, – выдыхаю я и позволяю Солу вытащить меня из машины. – Пусть Кошмары возмущаются сколько хотят, это пальто просто охуенное.
До меня вдруг доходит, как удачно, что у Фараона не было такого пальто в Огасте, потому что в противном случае он не побоялся бы Хранителей и точно бы прикончил меня. Интересно, не потому ли Адам забрал у Фараона пальто, прежде чем отправить его ко мне – может, он надеялся, что Фараон попросту погибнет по пути. Но на размышления об этом у меня есть всего секунда. Вокруг нас собралось полдюжины полицейских машин, а небо кишмя кишит Хранителями. Бесконечным предательствам Нотта придется подождать: для начала нам надо пережить очередную передрягу.
Пешеходы собираются в группки полюбоваться на веселье – об опасности, что грозит сверху, они не подозревают. Двое полицейских пытаются отогнать толпу подальше, на безопасное расстояние. Третий что-то говорит по рации, прикрепленной к его плечу. Остальные времени даром не теряют и уже достают оружие. Так мало времени прошло, а в меня уже снова тыкают пистолетом. Сол лениво поднимает руку, чтобы опустить капюшон еще ниже, и, клянусь, я слышу, как все полицейские разом предостерегающе взводят курки.
– На землю! – кричит один полицейский и указывает пушкой на нас с Солом по очереди, будто и без того не ясно, что он приказывает это нам обоим. – Живо лечь на землю, руки за голову!
– У меня, если что, пальто нет, – тихо говорю я.
Сол медленно опускается на колени. Я ожидала другой реакции, но чувствую, как меня захлестывает облегчение. Я следую примеру Сола и осмеливаюсь взглянуть наверх, на Хранителей, что все еще парят в небе.
– Лечь! Лицом вниз!
На этот раз Сол игнорирует приказ: похоже, ему и на коленях вполне удобно. Полицейские кричат, угрожают, осторожно подступают к нам на пару шагов, но Сол снова наклоняет голову, не слушая их. Как и меня, его куда больше волнуют Хранители. Они, конечно, существуют отдельно от Общества и потому не обязаны подчиняться законам, с помощью которых GLOBE скрывает сверхъестественных созданий от мира людей, но есть вероятность, что они сначала дождутся, пока люди уйдут, и только потом нас сожрут. Волнения в мире смертных чреваты серьезными проблемами для Общества, а у Хранителей и без того немало хлопот с лей-линиями.
Наконец один коп бросается вперед, явно намереваясь опрокинуть Сола на асфальт. Сол позволяет ему схватить себя за локоть, а затем вскакивает на ноги. Он поднимает изумленного полицейского в воздух и швыряет его в собратьев по оружию. В тот же миг Сол бросается бежать – услышав треск выстрелов, я падаю на землю, однако Сол быстро поднимает меня на ноги. Но лишь на миг – в следующую секунду он перекатывает меня через крышу нашей покореженной машины и кидается к копам, а я без возражений прячусь в укрытии.
Я знаю, что Сол их убьет, и понимаю, что должна его остановить. Они ничем не заслужили его гнев и возмездие, равно как посетители «Сглаза» не обязаны были гибнуть от руки разгневанного Фараона. Но сейчас предстоит умереть или им, или мне, и с жестокой несправедливостью этого выбора мне придется смириться позднее. Мне хочется зажать уши, лишь бы не слышать испуганные крики разбегающихся прохожих и вопли полицейских, но я не могу заглушить все эти звуки. Колдовство Хранителей все еще гудит у меня в черепе, и защита Сола едва сдерживает его. Стоит мне вспомнить об этом, как я понимаю, что совершила ошибку, потому что сейчас мне нужны вовсе не уши.
Доля секунды – и, открыв глаза, я вижу, что Хранители уже в магазине рядом со мной. От страха у меня сводит разом все мышцы, и я просто таращусь на Хранителей, разинув рот. Когти сверкают в свете флуоресцентных ламп – один из лиманцзичей бросается на меня, и я беспомощно вскидываю руки, пытаясь защититься. Еще секунда – и он бы располосовал мне лицо надвое, но я успеваю схватить лиманцзича за пальцы ног и со всей силы отбрасываю его в сторону. С удивлением я слышу треск костей и с еще бóльшим удивлением понимаю, что кости трещат не мои. Что-то трещит и у меня в груди, причем как будто бы даже громче. Волна холода захлестывает меня, затрагивая все нейронные связи до единой, и по идее она должна была бы заморозить меня на месте, но вместо этого обжигающая стужа просачивается сквозь лазейки, которые еще не должны были во мне открыться. Я чувствую, как эта волна оживает внутри меня, подобно силе, которую я призвала в «Парии», – беспокойная, ненасытная, глубинная. За долю секунды я успеваю подметить, что эта сила мне не угроза, а затем желание не погибнуть
