Найана повернулась к приказчику. По его телу пробежала судорога, лязгнули зубы. Глаза выкатились из орбит, взгляд сделался совершенно безумным. Девушка застыла в ужасе, не зная, как быть. Меххема била крупная дрожь, на губах выступила пена, из глотки вырвалось сдавленное рычанье. Потом толстяк взмахнул руками, будто собирался поймать какую-то невидимую тварь и, повернувшись к Найане, уставил на девушку совершенно остекленевшие глаза.
«Боги! Теперь и у него!» — пронеслось в голове у девушки. Нужно было что-то делать, как-то спасаться, но Найана не могла пошевелиться. Внезапно возникшая опасность сковала волю. Найана поняла, что погибла…
Помощь пришла совершенно неожиданно. Санги, казалось, абсолютно отрешившийся от реальности, вдруг проявил бешеную активность. Схватив толстяка приказчика за шиворот, он резким коротким толчком отбросил его на несколько шагов прочь от двери, к самому краю спуска; Меххем плюхнулся на живот и, казалось, застыл. Санги же тем временем, отдернув в сторону Найану, распахнул дверь, втолкнул девушку в погреб и прошмыгнул следом, захлопнув дверь за собой.
— Проклятье, замка нет! — ругнулся он, пошарив в темноте по старым доскам. — У нас несколько секунд. Шевелись, девка!
Найана представления не имела, как будет перемещаться в кромешной тьме. Но Санги не дал времени на колебания: схватив за руку, он потащил ее куда-то в чернильное нутро погреба.
Погреб был плотно заставлен чем-то твердым, и только чудо, должно быть, уберегало Найану и Санги от опасности свернуть шеи. Девушка могла сосчитать каждый шаг по ноющим ссадинам, на ступнях, коленях, бедрах, локтях и запястьях. Спустя всего несколько мгновений они, дважды или трижды свернув, стали подниматься по шаткой скрипучей почти вертикальной лестнице. Впереди, над головой, прорезался тонкий светлый прямоугольник — должно быть, дверь.
— Там кладовка, из нее лаз на чердак, — сказал Санги. — Осторожно, лестница ста…
Его голос потонул в оглушительном грохоте, донесшемся сзади. От неожиданности Найана выпустила руку Санги и, оступившись, съехала вниз на несколько ступенек. Правая нога провалилась в какую-то дыру, что-то врезалось в кожу, вспоров ее от лодыжки до колена.
— Вышибли дверь! — выдохнул старик. — Не отставай!
В залившем помещение тусклом свете Найана увидела его удаляющуюся тень. Послышался скрип, ослепил на мгновение прямоугольник открывшейся двери, и вот уж Санги исчез, оставив ее одну.
Сзади послышались шаркающие шаги, они приближались. Найана тихонько заскулила, пытаясь выдернуть ногу из капкана. С третьей попытки это удалось, и девушка бросилась вверх к заветной двери. Преследователи устремились за ней.
За дверью обнаружился узкий пыльный чуланчик, едва освещенный. В конце его Найана увидела еще одну лестницу, ведущую к небольшому люку в потолке. Секунда — и девушка уже карабкалась по ней.
Наконец, откинув крышку люка, она оказалась на плоской крыше дома, под пологом светлеющего неба. Было по-ночному прохладно, хотя на востоке уже набухала алая рана зари.
Найана поежилась, озираясь. С трех сторон крыша обрывалась в пустоту, со стороны же двора имелось своеобразное продолжение в виде зеленого ковра из виноградных листьев. Лоза покоилась на перекладинах высокой деревянной арки, тянувшейся до самого забора.
У восточного края крыши девушка увидела Санги.
Снизу послышались шаги. Захлопнув крышку люка, Найана бросилась к старику.
— Куда теперь? — спросила она.
— Ты — по рейкам до забора и вниз, — ответил Санги. — Ты легкая, арка выдержит.
— А ты?
— Я слишком стар для таких фокусов. Умру, встречая рассвет.
Крышка люка с треском отворилась. Не теряя ни секунды, Найана бросилась к зыбкой конструкции, поддерживавшей виноградник. Присев, зашарила под листьями, нащупывая место, где горизонтальные жерди отстояли друг от друга не слишком далеко.
— А, Байсан, малыш! — донесся сзади громкий голос Санги. — Наконец-то доберешься до моей глотки, ублюдок. Давно мечтал, а?
Не оглядываясь, Найана легла на виноградный полог и, поскуливая от страха, поползла наискось влево, в ту сторону, где сквозь листву угадывался забор. Со стороны крыши послышался звук удара, короткий всхрип, потонувший в бульканьи и клокотаньи хлынувшей крови. Кончено. Найана осталась одна.
Казалось, прошла целая вечность, а край виноградника почти не приблизился. Тонкие деревянные жерди угрожающе скрипели, виноградные плети царапали руки, зеленые усики вцеплялись в волосы. Пыль забивалась в нос, и Найана прилагала неимоверные усилия, чтобы не чихнуть: любое резкое движение — и она рухнет вниз, на головы монстрам. Те пока вели себя подозрительно тихо, но это не означало, что их там нет.
Девушка оглянулась, чтобы оценить пройденное расстояние. Оно оказалось не так уж мало, и было бы чему радоваться, если б не двое громил на крыше. Один, покачиваясь, стоял над окровавленным телом Санги, второй, опустившись на колени у края виноградника, ощупывал жерди — явно намеревался пуститься в погоню. Найана попыталась ползти скорей, но усилившийся скрип умерил ее пыл. Снова оглянулась. Головорез, следуя ее примеру, осторожно улегся на зеленый ковер и пополз.
От его движений арка заходила ходуном. Найана обернулась снова, и вскрикнула от ужаса: враг приблизился чуть ли не вплотную. Она не успеет добраться не то что до края виноградника, она не успеет продвинуться и на несколько шагов, как он схватит ее за ноги!
— Отцепись ты! — чуть не плача, прошептала она. — Великий Телец, помоги, помоги, помоги!..
Отчаянье придало сил. Не слишком представляя, что делает, Найана перевернулась на спину и, в надежде сломать жерди, принялась колотить пятками по зеленому ковру. Арка затряслась еще сильнее. Задники сандалий из тонкой кожи почти не защищали, и каждый удар причинял страшную боль.
Найана не была уверена, что подломила жерди, но оставаться на месте не могла: преследователь уже почти дотягивался до ее ног. Несколько пядей — и вдруг выбросив вперед невероятно длинную руку, он схватил девушку за лодыжку! Девушка рванулась изо всех сил, пытаясь высвободиться, но не тут-то было! Тогда она принялась отчаянно молотить по его пальцам свободной ногой. Безрезультатно. Все равно, что пытаться разбить железный столб.
Монстр продвинулся еще на локоть. В руке возник заскорузлый от крови тесак. Другая рука, скользнув выше по ноге девушки, сжала колено. Из горла Найаны вырвался пронзительный визг. Забыв обо всем, она заметалась, забилась, как схваченная кошкой птица. Шаткая конструкция арки заходила ходуном, затрещали, застонали тонкие жерди. Что-то хрустнуло под плечами Найаны, почувствовав, что теряет опору, она разметала руки, пытаясь ухватиться за виноградную лозу, и не переставая свободной ногой наносить удары убийце.
