Митридат посмотрел на Тиграна. Тот, озаренный свечением, как будто сам источал свет, с восторгом смотрел на статую бога, и его одухотворенное, выразительное лицо выражало высокие помыслы и стремления, и казалось, что все проблемы перестали для него существовать.
Жрецы храма, сраженные свершившимся чудом, попадали ниц перед статуей, а царя Тиграна переполняли возвышенные эмоции, и, когда свечение прекратилось, он обернулся к Митридату и воскликнул:
– Это знамение – знак того, что наши помыслы чисты и правильны!
– Царь Великой Армении! – возгласил Митридат. – Это предзнаменование твоей будущей победы!
Процессия двух царей и огромной свиты удалялась от храма и возвращалась во дворец, все ехали верхом молча и торжественно, но обоих правителей не покидала мысль: чудо, которому они стали свидетелями, укрепило веру в то, что высшие силы одобряют их слова, поступки и судьбу. Митридат, искоса поглядывая на Тиграна, понимал, что перед ним выдающийся реформатор и государственный деятель.
Позже по повелению Тиграна II редкие книги и главные богатства храмов Тигранакерта, дворцовой библиотеки и царской сокровищницы были тайно переправлены в Арташат, вторую столицу царства, где были спрятаны в подвалах храмов и глубоком подземном хранилище царского дворца.
Гипсикратия в одиночестве сидела на скамейке в той части сада, которая была отведена для женщин. Гордая осанка и уверенный взгляд показывали всем, что она жена царя. Недалеко от нее веселились девушки из гарема Тиграна. Понаблюдав за ними, Гипсикратия подошла ближе, встав прямо напротив самой красивой. Девушки смолкли, удивленные бесцеремонностью гостьи с кинжалом, который висел у нее на поясе.
– Ты кто? – спросила Гипсикратия, глядя в глаза красавицы.
Не зная, как поступить и стоит ли вообще разговаривать с этой женщиной, девушка посмотрела на подружек, но те, напуганные, отступили и во все глаза смотрели на происходящее.
– Меня зовут Аревик.
– Ты красивая, – похвалила понтийская царица, – каштановые волосы и глаза, как миндаль, красивые зубы и солнечная улыбка. У царя Тиграна хороший вкус. Неудивительно, что ты вызываешь зависть у женщин. Меня зовут Гипсикратия, я жена царя Понтийского государства Митридата.
– Царица, я рада познакомиться, но что означают твои слова?
– Берегись жены Тиграна Клеопатры. Пока она во дворце, будь начеку, эта женщина не остановится ни перед чем, чтобы устранить соперницу.
Сказав это, Гипсикратия развернулась и походкой грациозной лани удалилась, а Аревик, немного испуганная и смущенная, пошла к подругам, но на их расспросы ничего не отвечала.
В это время два союзника, два царя Тигран и Митридат, утвердившись в мысли, что прочный военно-политический союз необходим, прибыли во дворец и вышли прогуляться по дорожкам сада в ожидании приготовления пира в честь понтийского гостя.
– Ты одержим, Митридат. Рим настолько тебя ненавидит, что только о тебе говорит! – сказал Тигран.
– Что поделаешь, я прославился.
– Ты так привлек внимание к Востоку, что сенат постоянно меняет проконсулов и преторов в Малой Азии, назначая все более сильных и умных, к нам спешат новые легионы, хотя в метрополии не прекращаются восстания рабов, а в римских провинциях готы и германцы поднимают головы! – с укоризной произнес Тигран.
– Тигран, смысл моей жизни – борьба! Я вовлек в борьбу с этой гидрой – Римской республикой – много народов и городов. – Митридат говорил жестко, чтобы у Тиграна не было сомнений относительно его намерений. – Я не оставил никому шанса! Выполняя мои приказы и уничтожая римлян, все замазались кровью, а Рим этого не прощает.
– Реальность, мой друг, живет по своим законам. Вокруг твоей личности разворачиваются отвратительные страсти, и вот конец этой захватывающей драмы: ты потерял царство!
– Зато ты, мой друг, живешь по принципу: один человек роет колодец, тысяча людей пьют воду, – пошутил Митридат.
– Я укрепил внешнюю безопасность и порядок внутри страны. – Тигран говорил серьезно. – Я хочу, если удача будет на моей стороне, сплотить нацию. Надеюсь, получится!
– Удача мимолетна, мой друг, а надежда эфемерна! – саркастически сказал Митридат.
– Всю историю мира можно представить, как хронику войн. – Тигран говорил твердо. – Неужели никто не понимает, что вместо войн надо заниматься созиданием!
– Ты, Тигран, опережаешь свое время. – Митридат остановился и произнес главные слова, которые выстрадал: – Ты силен, как никогда, ты на вершине власти и славы, но, если ты не поможешь мне, Рим почувствует твою слабину и возьмется за тебя, и все твои планы возвеличивания Армении рухнут.
Тигран внимательно посмотрел на царя Митридата, а потом процитировал древнего автора:
– Быть вместе ради того, чтобы быть сильнее!
Армянский царь двинулся вперед, а Митридат, вышагивая рядом, продолжал:
– Мои войны с Римом идут за жизненные интересы, и я намеренно подстрекаю народы выполнять мои приказы об уничтожении римлян повсеместно и тщательно.
– Ты заставил людей, даже целые народы идти с тобой до конца, но территорию не удержал. Если я тебе помогу, какие шансы на этот раз?
– Друг мой, Риму пришлось немало со мной повозиться. Мы с тобой немолоды, но я чувствую в себе силы наказать Рим еще раз за его алчность. Вместе мы непобедимы! – Митридат взмахнул кулаком, точно хотел пригвоздить своего злейшего врага – Рим.
На их пути стояла Гипсикратия, которую Тигран сначала принял за прекрасное видение. Остановившись, он посмотрел на это нечто загадочное и изящное с восхищением, она подошла к царям, и Митридат сказал:
– Тигран, познакомься, это моя жена Гипсикратия. Женщина-воительница из Скифии, моя любовь, моя амазонка. Она спасла мне жизнь. Подобно Ипполите, царице амазонок, она прекрасно владеет луком, боевым топором, кинжалом и мечом, и золотой пояс у нее такой же, как у Ипполиты.
– Твоя жена красива как персик, как цветок арацея, как яркая звезда на небосводе, – только и произнес Тигран.
Он продолжал ее рассматривать. Длинное расшитое платье цвета персика со множеством золотых пластинок и бляшек, золотой пояс с пряжкой, изображающей спящую пантеру, на груди пектораль со сценами борьбы животных, на руках браслеты в форме змеи, серьги с гранатами, кинжал с золотыми обкладками ножен. Любовь скифов к золоту общеизвестна!
Митридат сказал:
– Гипсикратия, ты видишь самого великого царя современности. Он щедрый, храбрый и добросердечный. Персы говорят про таких: «Вершит великие дела, каких не в силах совершить ни острый меч, ни быстрая стрела». Кстати, его имя в переводе с персидского означает «стрела».
Она преданно смотрела на своего владыку, глаза женщины сверкали, и Тигран почувствовал неукротимость, страстность.
– Надеюсь, твоя амазонка будет сегодня на пиру и украсит наш стол? – спросил Тигран.
– Конечно, с ней я чувствую себя на коне. Когда мое состояние возбуждения перемежается с состоянием упадка, а веселость сменяется мрачностью, я зову Гипсикратию, и она делает меня счастливым, заставляя учудить какую-нибудь безобидную глупость, например станцевать или спеть, или ненавязчиво подбадривает и утешает меня, и я возрождаюсь.
Тигран пошел в свои покои, а Митридат с Гипсикратией еще прогулялись по саду, наслаждаясь обществом друг друга.
Столы для пиршества, накрытые в зале приемов дворца Тиграна, ломились от яств, разносили и наливали лучшее армянское вино. Давался торжественный прием в честь Митридата. Места за столами соответствовали положению знати при царском дворе, а также распределялись в зависимости от достоинства, чести и почета рода. Кресла со спинками до плеч и резными ножками заняли кроме царя, царицы и его главного гостя Митридата весь цвет Малой Азии – цари многих государств, родные Тиграна, полководцы, министры, губернаторы областей, чиновники.
Женщины-аристократки, имеющие в Великой Армении высокое положение, с прическами для торжественных случаев, которые делались по несколько часов, в пышных одеждах и красивых шапочках с золотыми цепочками, новолунницами, листочками и амулетами, занимали места в зале рядом со своими мужьями. Вокруг сновали слуги, а охрана зорко следила за всеми гостями.
За главным столом, облаченный в парадные одежды, восседал царь Тигран II, по его левую руку – жена Клеопатра Понтийская, по правую – царь Митридат и Гипсикратия. Рядом с ними сидели прибывшие на прием царь Коммагены Антиох I и его жена царица Иссия. Светлые волосы, греческий профиль и красивая осанка делала Антиоха похожим на бога, одет он был по-восточному: туника и шаровары, а на голове персидская тиара. Он, бросив взгляд на Митридата, произнес:
– Царский прием для царя без царства!
Митридат покосился и парировал:
– Пришел осел, и песням конец! Советую тебе в чужом хлеву овец не считать!
