Еще спустя минуту, лейтенанту Новикову стало ясно, что со зрением у него тоже было не все в порядке. Никак не мог сосредоточиться на каком-то конкретном предмете. Только потом он увидел, что его левый глаз заходиться на колене, а с помощью левого глаза нашел правый у себя за правым ухом.
– Наркотики. Накачали какой-то дрянью. Надо подождать, – пробормотал, Новиков закрывая оба глаза. Что интересно, глаза ему подчинялось.
– Лейтенант, Новиков. Ты это или нет? – неожиданно услышал он чей-то голос.
Новиков открыл глаза, попытался отыскать человека, который с ним заговорил. Никого не увидел.
«Галлюцинации», – подумал он.
– Здесь я, лейтенант. Внизу, – снова прозвучал голос.
Новиков опустил взгляд. На полу, который представлял себе темное вещество, с какими-то светлыми полосами лежала чья-то голова.
– Не бойся, – довольно бодро проговорила голова, – меня просто всего не видно, – объяснила она, – Я в порядке. Но вот другим не повезло.
– Ты кто? – спросил Новиков.
– Рябов. Боец Рябов. Спецназ. Я вас знаю, товарищ лейтенант. Вы командовали первой группой. Я был во второй. Не знаете, кто-то уцелел?
Новикова очень удивило, что, несмотря на свое незавидное положение, боец Рябов искренне интересуется судьбой своих более удачных товарищей.
– Много погибло. Мало кто уцелел, – ответил Новиков, – Ты как сюда попал? Что они с тобой сделали?
– Эти притащили,… у которых голова расколота. У меня патроны закончились, а подорвать себя гранатой духу не хватило, – с горечью в голосе проговорил Рябов, – Эх, какой же я после этого спецназовец. Слабак, товарищ лейтенант. Тряпка!
– Успокойся, боец. Что мог, то и сделал. Не ты один растерялся.
– Вы думаете? – оживился Рябов.
– Уверен. Я вон сам, как видишь, тоже оказался у них в руках.
– Вижу. А что они это с вами сделали, товарищ лейтенант? – спросил Рябов, с интересом разглядывая Новикова.
– Не знаю, но руками пошевелить не могу. Надо ждать.
– Ага, ждать, – повторил Рябов.
Наступила пауза.
– Товарищ, лейтенант, – снова заговорил Рябов, – У меня к вам просьба.
– Какая еще просьба? – невнимательно спросил Новиков, который пытался найти какой-то выход из сложившейся ситуации.
В управлении, если эксперты не обманули, сейчас должны прекрасно видеть и слышать, что с ним сейчас происходит. Если это действительно было так, то они должны знать в каком плачевном состоянии он находится. Со связанными руками толку от него никакого.
– Если можете, почешите мне ногой нос. Ужас, как чешется, – неожиданно попросил боец Рябов.
– Что? – не сразу понял Новиков.
– Нос, говорю, почешите, пожалуйста. У вас хоть ноги есть, – повторил свою просьбу Рябов.
Новиков выполнил просьбу бойца.
– Ой, спасибо, товарищ лейтенант. Так здорово! А то, сил терпеть больше не было.
– На здоровье, Новиков попытался пошевелить руками. Рук он не чувствовал. Совсем. Это было плохо.
– Как думаешь, что они снами будут делать? – спросил он Рябова.
– Превратят в столб, – просто ответил тот.
– В какой еще столб? Что ты такое говоришь? – удивился Новиков.
– Обычный. А вы часто, разве не знаете, товарищ лейтенант? В тренировочном лагере, почти всех превратили в столбы, и сложили штабелями в пещере. Думаю, это такие коконы, – объяснил Рябов. После того, как Новиков почесал ему ног, он был почти счастлив, и перестал жаловаться на судьбу.
От его слов, по спине Новикова пробежали мурашки.
– Думаешь, с нами они тоже такое проделают? – спросил он.
Рябов отрицательно покачал головой.
– Нет. Кого надо, они сразу превращают. С остальными проводят какие-то эксперименты. Разбирают на части. Вот, как меня, например.
– Ты так спокойно говоришь об этом, – заметил Новиков.
– А что мне еще остается, – ответил Рябов, – От меня ничего не зависит.
– Думаешь, здесь еще есть кто-то из наших бойцов?
– Не знаю, но голоса слышал. Сейчас уже ничего не слышно.
– Понятно, – лейтенанту Новикову стало ясно, что он переоценил свои возможности. Ничего он здесь не выведает, не устроит диверсию, и наверняка не вернется домовой. Все, пропал лейтенант Новиков!
Он закрыл глаза. Усилием воли заставил себя успокоиться.
«Должен быть какой-то выход. Должен!» – словно заклинание твердил он.
Внезапно Новиков почувствовал, что все каким-то образом изменилось. Притом, изменилось в лучшую сторону. Он осторожно открыл глаза. От удивления, радости и счастья, у него даже дыхание перехватило. Он находился в собственной квартире, с руками и ногами. Не было рядом ни бойца Рябова с уродливым телом, ни необычного летательного объекта.
Новиков потер руками глаза, но ничего не изменилось. Квартира не исчезла. Все оставалось по-прежнему. Неизвестно как, но он был у себя дома. Новиков сейчас напоминал маленького ребенка, с которым в новогоднюю ночь произошло самое настоящее чудо.
– Я дома. Я дома, – шептал он, озираясь по сторонам. Все было как прежде. Все знакомые ему вещи были на своих местах. Даже запахи не изменились.
Новиков был счастлив. Счастлив по-настоящему. Он не хотел знать, как все таинственным образом изменилось, и кто за всем этим стоит. Он был доволен тем, что выбрался из объекта и снова у себя дома. Единственное, чего он боялся, что все снова изменится, и он очутиться рядом с Рябовым. Что все это сон наваждение. Но шли минуты, и ничего не менялось.
Внезапно за спиной послышались легкие шаги, раздался нежный женский голос:
– Дима, ты вернулся? Я тебя ждала. Очень ждала.
Дмитрий Новиков повернулся на голос, и едва не обомлел. Перед ним стояла его молодая жена Алена.
– Ты? – выдохнул он, не веря своим глазам, – Ты тоже здесь?
– Здесь. Я же твоя жена. Мы живем здесь. Разве забыл? – ответила Алена.
Новиков опустил взгляд. Посмотрел на ее живот.
– Ты что, беременна? – в шоке воскликнул он.
– Да, давно. Что тебя так удивляет. Это ты в этом виноват Разве забыл?
Лейтенант Новиков стоял в шоке и ничего не понимал. Жену свою он помнил, но когда вчера с ней прощался, у нее еще не было живота. То есть, живот у нее был, но обычный. Если она и была беременна, то это еще не бросалось в глаза.
– Я уже восемь месяцев беременна. Я тебе писала. Ты, почему мне не отвечал? – с упреком в голосе проговорила Алена, пристально глядя на своего мужа.
– Я…я не знаю, – запинаясь, ответил Новиков, чувствуя, что ему становится жарко. Он понимал, что происходит что-то неладное.
– Подойди, ко мне. Поцелуй меня. Разве ты не соскучился по мне? – нежным голосом попросила жена.
