– Ты не знаешь?
– Знаю. Но это далеко. Нам потребуется «Белль-Мари».
– Куда летим?
– В Звездную Вспышку.
– Похоже, у нас с тобой ничего не выйдет? – спросил Робин, узнав, что мы опять улетаем.
– Не знаю. Может, смогу пристроиться где-нибудь бухгалтером.
– Моего заработка с избытком хватит на двоих.
К счастью, в наши просвещенные времена учителям хорошо платят. Но…
– Не могу представить себя в роли домохозяйки, Робин.
– Из тебя выйдет неплохая учительница.
– Мне не хватит терпения. Если я тебе действительно нужна, принимай меня такой, какая я есть.
– В смысле? Если ты будешь улетать на несколько недель…
Утром, через несколько минут после моего прихода на работу, позвонила Одри.
– Не нужно, – отмахнулась она, когда я предложила соединить ее с Алексом. – Не хочу его беспокоить. Знаю, что он очень занят.
– Да, конечно. Чем могу помочь, Одри?
– Вы больше не получали странных посылок?
– Нет. Мы так и не выяснили, в чем дело.
– Фенн, надо полагать, тоже ничего не знает?
– Если и знает, то молчит.
Она выглядела подавленной и встревоженной.
– Думаешь, это связано с плитой?
– Что говорит Алекс?
– Он вообще не хочет касаться этой темы. По его словам, вопрос остается открытым.
– Я слышала примерно то же самое.
– Что ты думаешь обо всем этом, Чейз?
– Не знаю. В нашем деле несложно нажить врагов. Даже сводя вместе продавца с покупателем, можно рассердить кого-то третьего, не догадываясь, что он причастен к делу.
– Но тут вы не просто рассердили кого-то – вы привели его в бешенство.
– Может быть. Так или иначе, я знаю лишь нескольких сумасшедших, и все они питают страсть к артефактам.
Она рассмеялась.
– Вы действительно намерены выяснить, что все это значит? Я про плиту.
– Да, с большой вероятностью.
Одри сидела у себя, в здании Геологической службы.
– Чейз, – сказала она, – у тебя, случайно, не найдется времени пообедать со мной? Я угощаю.
– Всенепременно.
– Устроим девичник.
– Конечно, – согласилась я, с трудом подавив желание пригласить Алекса.
Мы встретились в «Кулисе» на набережной. Я пришла первой, но едва успела сесть, как появилась Одри. Увидев меня, она помахала рукой и прошла мимо стойки метрдотеля. Мы возобновили прерванный разговор, а затем плавно переключились на плиту.
– Честно говоря, не понимаю, – сказала она. – Кого интересуют зеленые человечки, во имя всего святого? Но для Алекса это слишком много значит.
Я заказала цыпленка с рисом. Не помню, что взяла Одри, – мысли ее явно были заняты не только зелеными человечками. Рассеянность Одри передалась мне. Но я не стала настаивать, поскольку знала: рано или поздно она сама расскажет, что ее беспокоит.
Пойти в «Кулис» предложила Одри. Еда была хорошей, обстановка – расслабляющей, мимо проплывали парусные лодки. Но, наверное, Одри думала прежде всего о музыке: пианист играл просто виртуозно.
– Жаль, что я не умею играть так же, – пожаловалась она.
Я знала, как она играет.
– У тебя не так уж плохо получается, – заметила я. – Будь у тебя время, думаю, ты играла бы не хуже. Пожалуй, я не смогла бы отличить одно исполнение от другого.
– Чейз, ты очень добра ко мне. – Глаза Одри блеснули, и она о чем-то задумалась. – Хочу задать тебе один вопрос.
– Слушаю.
– Кажется, я влюбилась в Алекса.
Я посмотрела на нее, улыбнулась и взяла за запястье.
– Могло быть и хуже, – сказала я.
– Это не создаст проблем?
– Для меня? Думаешь, между нами что-то есть?
– Да. Я же знаю: Алекс говорит, что, кроме тебя, у него никого больше нет, и…
– Одри, я люблю Алекса, но в другом смысле. Конечно, я питаю к нему определенные чувства. Я вовсе не хочу, чтобы ты схватила его и увела, разлучив нас навсегда. Но что касается остального, буду только рада, если ты станешь частью его жизни. – Я замолчала, раздумывая над тем, что сказать дальше, а потом решила: черт с ним, будь что будет. – Нашей жизни.
Она облегченно вздохнула:
– Я просто думала…
Я понимала, что она имеет в виду – наши с Алексом долгие путешествия на «Белль-Мари» и другие совместные экспедиции. Журналисты воспринимали нас как пару; прямо об этом никогда не говорилось, но выводы делались соответствующие. Несколькими месяцами раньше родители даже попытались выведать у меня, когда мы с Алексом собираемся пожениться. Я ответила, что этого никогда не будет, и они сочли, что я веду себя чересчур скрытно.
– А как к этому относится Алекс? – спросила я.
– Не знаю. Он слишком уклончив. Возможно, он слишком осторожен в отношениях с женщинами. А может, мне просто так кажется.
– Пожалуй, это в его характере. Я знаю, ты очень ему нравишься. А ему известно о твоих чувствах?
Она подняла брови:
– Не понимаю, как он может этого не замечать. Но ты же знаешь мужчин. – Мы покончили с главным блюдом, и нам принесли десерт – клубничный бисквит для меня и шоколадный пудинг для нее. Когда официант ушел, Одри продолжила: – Чейз, другого такого нет.
– Согласна. Желаю вам счастья.
– Спасибо.
Я не смогла удержаться:
– Если я заявлю на него свои права, ты же не отступишься?
Она широко улыбнулась:
– Чейз, я рада, что мы остаемся друзьями.
Четыре дня спустя мы причалили к станции Звездная Вспышка на орбите Гранд-Салинаса. Оказалось, что Пинки Элбертсон действительно владеет гриль-баром «О’кей». В баре сообщили, что она появится через несколько часов, и мы заселились в отель «Неплохо». Похоже, на Звездной Вспышке было принято все преуменьшать. Там обнаружились ресторан «Кербери» с «приемлемой» едой и зал виртуальной реальности «У Джека», где показывали «интересные» представления. Больше всего мне понравился салон красоты «У Кристины», где можно было привести себя в «недурной вид».
Как и на большинстве космических станций, время было достаточно гибким: почти полночь для тех, кто прибывал с планеты, середина дня ― для экипажей транспортных кораблей. Позавтракать можно было в любое время, а понятие ночи становилось чисто субъективным.
Для нас было раннее утро. Заселившись в отель, мы спустились вниз и съели яичницу с беконом, затем отправились бродить по станции ― самой большой в Конфедерации.
Здесь имелся концертный зал ― тем вечером в нем выступала группа «Звездный огонь». В ресторане, где мы завтракали, планировалось выступление какого-то комика. Мы также встретили группу школьников, состоявшую из людей и «немых». Их сопровождали двое взрослых женского пола, по одной представительнице каждого вида.
– Знаешь, – сказал Алекс, – мы с «немыми» приложили столько усилий, чтобы приспособиться друг к другу. Сомневаюсь, что кому-нибудь станет лучше от появления еще одной инопланетной расы.
Я впервые видела вместе детей двух разных видов.
Когда подошло время, мы вернулись в гриль-бар «О’кей». Он был оформлен в стиле старинных вестернов – ковбойские шляпы на стенах, старые шестизарядные револьверы и кобуры, несколько плакатов о награде за поимку Джесси Джеймса и Билли Кида, объявление о ежегодной Клермонтской облаве. Странно, что люди помнили о нескольких ковбоях, но не знали имен крупнейших политиков девятнадцатого века.
– Думаешь, они на самом деле существовали? – спросила я у Алекса.
– Вряд ли.
Мы заказали выпивку и спросили, на месте ли Пинки Элбертсон. Метрдотель спросил, как нас зовут, что-то сказал в рукав, послушал, кивнул, а затем вывел нас из обеденного зала и показал на лестницу.
– Второй этаж, – сказал он. – Вторая дверь налево.
Пинки оказалась высокой смуглой женщиной с черными волосами и хриплым голосом. Она сидела на длинном диване, беседуя с супругами средних лет ― те как раз собирались уходить. Когда они вышли, Пинки пригласила нас в комнату.
– Алекс и Чейз, – сказала она. – Кто из вас Алекс?
Алекс ответил. Пинки предложила нам сесть.
– Чем могу помочь?
– Мы ищем Хью Коновера, – сказал Алекс.
– Он вас знает?
– Мы никогда не встречались.
– Могу я поинтересоваться, в чем дело? Обычно Хью не принимает гостей.
– Мы проводим кое-какие исследования и хотели бы задать ему несколько вопросов о Сансете Таттле.
Губы женщины изогнулись в улыбке.
– Ах, – сказала она, – старина Сансет… – Она внимательно посмотрела на каждого из нас. – Не думаю, что Хью пожелает дать интервью.
– Никаких проблем мы ему не создадим, – ответил Алекс. – Как я понимаю, на станции его нет?
– На станции? Нет, конечно. – Снизу доносились музыка и взрывы смеха. – Он на Баньши.
– Где это?
– В системе Корвалла. Примерно в восьми световых годах отсюда.
– Можете сказать, где именно на Баньши нужно искать его? – спросила я.
Она посмотрела на меня, словно удивившись, что я подала голос.
– У него нет точного адреса, Чейз.
– Почему?
– Он и его жена Лайра – единственные люди на планете. По крайней мере, в последний раз дело обстояло так.
