— Ну уж нет, — возмутился Мак-Анри.
— Да, — строго произнес Сагануренов, — Вы сделаете это. Все лошадки должны быть проданы, живыми и целыми. И если я узнаю, что вы со злости прирезали или заебали до смерти хоть одну из них — я опубликую видео. Еще одно условие — новых лошадей вы себе покупать не будете.
— Но можно оставить хотя бы мою сверхмалую Эпплджек? — взмолился Мак-Анри, — Ту, которую вы видели у меня на столе в кабинете, помните, какая она няша…
— Нельзя, — ответил Сагануренов, — А еще никакого вреда не должно быть причинено охраннику на ваших складах, от которого, как вы уже давно догадались, я и получил первичную информацию о ваших темных делах с Лигой. Федор Степанович и дальше должен работать у вас. Ни он, ни его семья не должны пострадать. Ну и самое главное. Вы в прошлый раз порвали мою визитку. Я сейчас дам вам еще одну. Ее вы рвать не будете, а за ту порванную сейчас извинитесь.
— Извините, мистер Иван, — просопел Мак-Анри, беря и пряча в карман новую визитку.
— Извинения приняты, сэр, — улыбнулся Сагануренов, — А теперь давайте мне координаты в Туркмении.
Уровень 8: Безумец VI
Пока отряд собирался, Мартин поинтересовался у Андрея, каковы результаты его проверки, на что Андрей вынужден был ответить, что все в порядке, поскольку Ксиб торчал совсем рядом. Мартин был вполне удовлетворен коротким ответом Андрея, а Ксиб, если и слышал их разговор, не стал выяснять, о какой проверке идет речь.
Через пару минут рептилоид уже кастовал какое-то заклинание на люк в полу.
Люк распахнулся, под ним оказалось непроницаемое молочно-белое марево. Над маревом на мгновение появилась и сразу исчезла надпись на темноэльфийском:
Залы Мыслей
— Боже мой, — пробормотал Мелкая Буква, и тут же объяснился, — Это мифическое место из погребальных текстов темных эльфов. После смерти душа эльфа очищается, и все страхи и тревоги жизни стекают глубоко под землю, к самому центру Мира. Там они образуют Залы Мыслей. Думаю, что мы первые, кто в них побывает.
— Я уже был. Дважды, — напомнил Ксиб, — Здесь главное держаться вместе. И не паниковать. Будет очень страшно. Но это все сон, иллюзия. Глупые мыслишки мертвецов. Не паниковать. Не бояться. Слушать меня, тогда никто не умрет. Не теряться. Мартин, свяжи нас волшебной веревкой.
Колдун скастовал огненную невесомую веревку, которая соединила всех членов отряда, обвязав каждого за пояс. Потом Мартин каким-то заклинанием намертво прилепил себе к плечу летучую мышь.
Никаких указаний по поводу очередности залаза в люк Ксиб не дал, а волшебная веревка колдуна позволяла идти в произвольном порядке, так что когда рептилоид исчез в белом мороке, отряд несколько растерялся. Первым сориентировался Ятти и нырнул вслед за Ксибом, с головой уйдя в туман.
— А может, я могу его развеять? — спросил Андрей, — Как в самой первой усыпальнице, помните?
— Сомневаюсь, — сказал Мелкая Буква, — Но попробовать стоит.
Книжник прыгнул в люк третьим, Андрей последовал за ним.
После прыжка произошло нечто странное, люк над головой вдруг резко улетел вверх и исчез в белом мареве, как будто Андрей упал с огромной высоты. Однако странность состояла в том, что никакой высоты здесь не было, Андрей не падал, его ноги сразу же после прыжка в люк коснулись чего-то твердого. Чего именно Андрей не знал, ни пола, ни потолка, ни стен в Залах Мыслей не было, только белоснежное непроницаемое марево повсюду. Шаб материализовался в тумане рядом с Андреем. Мелкой Буквы уже не было видно, волшебная огненная веревка уходила куда-то в туман.
— Не стоять. За мной, — раздалось из морока шипение Ксиба.
— Идет психирург, имеющий власть брать у живых и мертвых, — провозгласил по-темноэльфийски Андрей фразу, которой он развеял туман в самой первой усыпальнице, но, как и предупреждал Мелкая Буква, здесь это не сработало, и марево не рассеялось. Зато произошло нечто другое. Где-то далеко в тумане вдруг заиграла одинокая и печальная скрипка.
— Опять м-музыка, — пробормотал Шаб, — Н-ненавижу.
— Это не я включил, — отмазался на всякий случай Андрей, надеясь, что это правда, и не он породил музыку своей дерзкой фразой.
Андрей бодро пошел вперед, Шаб поплелся за ним. Остальных членов отряда Андрей не видел, но слышал, как жрица позади бормотала какие-то молитвы. Где-то наверху гулко хлопнула крышка, люк уютного и безопасного клапана 133, судя по всему, сам собой захлопнулся за последним членом отряда, вошедшим в Залы Мыслей. Подвешенный Мартином волшебный огонек, светивший Андрею еще в клапане 133, все еще висел над головой, но здесь в нем не было никакого смысла, Андрей вскоре осознал, что белое марево само по себе источает яркий свет.
А потом стали происходить еще более странные вещи. Туман вокруг вдруг будто начал принимать осмысленные очертания. Сначала Андрей разглядел лица, потом силуэты, а потом на него разом навалился поток образов, в которые за одно мгновение вдруг превратился белый морок. Андрей разом видел тысячи сценок времен древней, еще покрытой густыми джунглями Риаберры.
Темные эльфы пировали за накрытыми столами, рубили лес, пасли хизанов, убивали друг друга, совокуплялись, рождались, умирали, молились, страдали, радовались и плакали. Сценки мелькали перед глазами Андрея, цветные и со звуком, и тут же растворялись. Андрей видел бедных рыбаков, толстых землевладельцев, воинов в черной броне, царских рабынь в золотых ошейниках, мрачных служителей гробниц и нелюдимых психирургов. Он увидел знакомый холм Макан-Кадим, заросший густыми джунглями, и черную крепость на нем. Увидел Восточную Четверть, всю покрытую лесом, и леопардов, огромных гусениц и ярких птиц в тропических зарослях.
Андрей даже узрел сценку появления первых людей в Риаберре. Темные эльфы раскопали в джунглях какую-то постройку времен прошлой эры из черного камня, внутри были огромные железные банки, и из одной из них вылезло обмазанное слизью существо.
— Риа, — говорили темные эльфы и тыкали в существо пальцами, и это означало на давно мертвом диалекте древних темных эльфов «раб». Раб расы из прошлой эры, законсервированная жертва для Реактора, пережившая собственных хозяев.
Андрей наслаждался потоком красок, звуков, образов, информации…
Но потом в жизнь темных эльфов пришла тьма. Не вся раса из прошлой эры погибла. Остались трое. Они пережили падение Первой Луны, никто не знал как. И им все еще поклонялись, это было ужаснее всего. Рабы-риа поклонялись этим троим, своим прошлым хозяевам, только называли их теперь Тремя Сестрами. И темные эльфы выступили против культа Сестер, и началась война, и рабы-риа стали теснить темных эльфов.
Это восстание рабов сделало остров слабым, и тогда навести порядок пришли психирурги из Эльфарики. И самая черная тьма опустились на Мир, ибо психирурги теперь были правителями, а не служителями. Андрей увидел сценки изуверских пыток, казней, расчленения тел и сознаний, сожжений городов и эльфов, и остров пришел в запустение. Шли тысячелетия, и лес редел. А потом пришли новые завоеватели с севера, светлокожие высокие эльфы в тогах…
— Хватит! — заорал Шаб, — Я не м-могу! Проклятый барабан! И Фам-м мертвая, я не могу смотреть…
— Это скрипка, а не барабан, — бросил ему через плечо Андрей, — И кто такая Фам?
— Фам м-моя девушка, в реале, — пробормотал Шаб, — Ее уб-бивают бандиты. Не надо! Барабан, барабан!
— Я слышу пианино, — произнес упавшим голосом Мелкая Буква откуда-то спереди из волшебного и теперь цветного тумана, — А вижу… Как мне делают лоботомию… И я становлюсь овощем. На больничной койке, жирный, весь в лишаях…
— Голдсмит убил моего сына! — заорала Мэрифа-Хамани сзади, — Вы обманули меня, лжецы! Я помогала вам! Карады, твари…
— Но я ничего такого не вижу, — перепугался Андрей, — Просто исторические сценки. Интересные.
— Потому что ты психирург, ублюдок, — свирепо закричал Мелкая Буква, — Молчи.
