— Проклятье! Что за способность-то такая хитровывернутая! Зачем мне маскировка, если меня почувствовать можно?
Успокоившись, Алекс подключил образное мышление и представил, что энергия — это океан, а световой поток и прочее излучение — крохотные частицы и что Лабиринт захватывает одно и не трогает другое.
Через пять минут расход энергии на поддержку кокона снизился, и Алекс нетерпеливо полез проверять результаты. Выяснилось, что ему удалось отделить энергию от прочих излучений. В режиме маскировки Лабиринт скрывал цветок, но никак не влиял на энергетический фон.
— Ну, хоть что-то!
Зато в полном режиме оболочка кокона защищала от энергетических ударов. Для этого Алекс бил умениями по цветку и одновременно представлял, как невидимое лезвие входит с одной стороны и выходит с другой. С каждым ударом кокон деградировал, но выгода была очевидной — экран не блокировал атаку, как это делал барьер, а пропускал ее. Алекс быстро подсчитал, что Лабиринт разрушался, только когда энергия Лезвий в пять раз превосходила энергию, вложенную в защиту.
— Пять к одному! Отлично! Остался последний тест.
Он подобрал щепотку земли и швырнул в цветок… но тут его ждала неудача. Крохотные комки пролетали кокон насквозь, а вот крупные его разрушали. Лабиринт отлично справлялся с пропусканием разного рода излучений, неплохо проводил через себя энергетические удары, но физические объекты давались ему с трудом. А когда Алекс ткнул кокон мечом, тот разрушился, едва лезвие вошло внутрь.
Хорошо, что получилось добиться выборочного срабатывания умения на свет и энергетические атаки как вместе, так и по отдельности, иначе Алекс не смог бы, например, идти по лесу — ветки и кусты легко разрушали Лабиринт.
— Жалко, жалко, — бормотал он, расхаживая по грядкам возле дома.
Вдруг, Алекс остановился и вызвал не кокон, а плоский экран, а затем увеличил его толщину до нескольких сантиметров. Более простая форма выдерживала большее давление. Для маскировки она не подходила, так как человек был снаружи, а не внутри тоннеля, но… Алекс поднял крупный камень и бросил через невидимое окно. Булыжник пролетел и спокойно упал позади.
Экран выдержал, но что это за защита, которая просто пропускает снаряды — не защита, а решето! Алекс мысленно изменил геометрию туннеля. Теперь если в экран влетал камень, то он вылетал под углом. Где это может пригодиться, экспериментатор еще не знал, но гордился своим достижение. Оставалось только проверить умение на монстрах и довести ощущения до такого состояния, чтобы он мог инстинктивно менять режимы…
Алекс ходил по полянке, погруженный в расчеты и раздумья. Вдруг за спиной раздался знакомый голос, вот только звучал он как-то зловеще:
— Милый! А почему ты ходишь по грядкам и топчешь мой садик?! И что случилось с цветами? И почему ты весь грязный и растрепанный?
Голос спустил Алекса с небес на землю, и он недоуменно огляделся. Вокруг творился форменный бардак, как будто стадо свиней перерыло землю, в поисках вкусных корешков, а заодно животные вытоптали и выкосили половину цветов. Ева стояла на пороге, уперев руки в бока. Вид ее не предвещал ничего хорошего.
— Ээ… Радость моя, а у меня отличные новости!
— Да ну! Внимательно слушаю!
Глава 14: Пифия
Земля. Другая Сторона. Афина.
Афина плакала в углу загона для пленников, пока к ней не подошел Очинг и попытался успокоить:
— Девочка, ну что ты опять ревешь. Ты же наш командир, а не ребенок.
— Я всех подвела!
— Мы не должны терять веры. Не плачь.
— Прости.
— Не извиняйся.
— Прости.
— Ты видишь хоть что-нибудь? Есть у нас шансы?
— С этим ошейником я ничего не чувствую.
— Дерьмо! Но все равно не плачь и не опускай руки. Договорились?
— Хорошо, — Афина слабо улыбнуться, но из глаз все еще текли слезы.
Ее товарищ и бывший главный помощник слегка обнял девушку и отошел. Очинг — житель африканского континента всегда хотел стать шаманом, веря, что на Другой Стороне сможет разбудить наследие предков. Отчасти ему это удалось. Каким-то чудом Очинг научился оживлять камни и другие предметы. Он утверждал, что управляет духами, но, по правде говоря, умение выглядело скорее забавным, чем полезными, а главной силой псевдошамана являлись крепкие руки, верный глаз и умение управляться с копьем. Но Афина его ценила за оптимизм — парень не умел сдаваться.
Через полчаса Афина окончательно успокоилась и с тоской оглядела загон, где сидели остатки ее команды. Всего пятнадцать человек. А ведь когда-то отряд насчитывал в два раза больше людей, и они были свободны!
Девушка обманула Очинга — ее способности действовали. Почему она не знала. Сведущий человек поведал бы ей, что она коснулась силы, поэтому рабские ошейники не могли блокировать навыки, связанные с талантом, но рассказать об этом было некому. Зато Афина точно знала, что именно она виновата в гибели людей и считала себя преступницей, хотя и вынужденной — слабое утешение для человека, который мог предотвратить смерть товарищей, но не стал.
Когда Другая Сторона только появилась, Афина даже не думала о том, чтобы отправиться в безумный и чуждый мир. Интуиция кричала, что ничем хорошим это не закончится. Но хрупкая девушка зависела от мнения окружающих, а больше всего на нее влияла старшая сестра — Олимпия. Желая помочь трусишке, Олимпия уговорила ее разок посмотреть на страшную Другую Сторону в надежде, что Афина станет немного храбрее. Так совпало, что правительство объявило «экскурсионную» программу, в рамках которой близкие родственники могли бесплатно посетить новый мир. Чиновники хотели собрать статистику, чтобы понять, как разные люди получают способности. В итоге сестры смогли записаться в программу и вдвоем совершили переход.
Все, кто знал хрупкую и чувствительную девушку, крутили пальцем у виска. В отличие от боевой сестры Афина меньше всего годилась для подобных приключений. Так и получилось — едва она попала в старательский лагерь, как свалилась в обморок от непонятных ощущений.
По контракту Афине полагалось провести на Другой Стороне сутки и активировать интерфейс. Сестры попали в разные места, поэтому девушка сидела в одиночестве на центральной площади и отказывалась двигаться с места. Голова кружилась, ее подташнивало, все выглядело странным и нереальным, а через четыре часа случился второй приступ. Она словно увидела себя стоящей на бескрайнем поле битвы, усеянным мертвыми людьми. Образ был настолько ярким, что вызвал непродолжительную кому, из которой испуганный интендант вывел Афину пыльцой.
Афина не была такой уж неженкой, как про нее думали, но с самого детства она отличалась повышенной чувствительностью, бурной фантазией, высоким интеллектом, а также как и многие романтично настроенные молодые барышни, верила, что человек создан для счастья и любви. Когда ее идеализированные представления, столкнулись с жутким видением, которое Афина не могла прогнать, то в этом столкновении родился дар, изменивший и ее жизнь, и судьбу планеты.
В тот день девушка ничего не поняла. Она просто лежала в лазарете, не в силах успокоиться, пока не пришло время выбираться с Другой Стороны. Перед уходом она торопливо продиктовала интенданту содержимое интерфейса и шагнула в портал.
Земля встретила спокойствием. Видение исчезло. Афина выдохнула с облегчением и поклялась никогда больше не возвращаться на Другую Сторону.
Шло время, и постепенно она забыла о случившемся. Олимпия напротив быстро развивалась. Через год ее сестра попала в спецназ, как перспективный боец. При обновлении данных один из офицеров увидел пометку о младшей сестре и запросил анкету Афины, где было указанно, что девушка получила талант Пифия и способность Провидица.
К тому времени база навыков уже наполнилась описаниями сотен тысяч разнообразных умений, но пометка «Пифия» привлекла внимание, да еще какое! Правительство постоянно разыскивало уникумов, а талант с таким названием выделялся на фоне бесконечных атлетов и прочих гераклов. Девушку пригласили в закрытый город в бывшей Швейцарии. Там ей пришлось подписать кучу бумаг, а затем… ей выделили порцию пыльцы и попросили активировать талант на Земле! О подобном она никогда не слышала, даже не подозревала, что такое возможно. Отказаться Афина тоже не могла — старый контракт предусматривал содействие правительству.
