Она обернулась и посмотрела Рику в глаза.
— Я беременна.
Повисло долгое тяжелое молчание, оба застыли, не шевелясь. Рик закрыл лицо руками. Затем он встал, подошел к раковине и плеснул холодной воды в лицо. Тина видела, как дрожат его пальцы.
— Поверить не могу, Тина, — сказал он наконец. — Как будто в зубы получил. Я так старался все эти месяцы. Не пил ни капли, нашел нормальную работу, за домом следил и ни разу не давил на тебя, не заставлял вернуться. Каждый раз, как я тебя вижу, я едва сдерживаюсь, чтобы не упасть на колени и не умолять ко мне вернуться, а ты все это время встречаешься с другим. Почему ты не сказала? Думала, я снова запью, если пойму, что надежды тебя вернуть больше нет?
Тина нахмурила лоб, пытаясь понять, о чем он говорил.
— Рик, я на шестом месяце. Ребенок твой.
Постепенно лицо Рика прояснилось, глаза засияли, а губы расплылись в широкой ухмылке.
— Что? Боже, Тина! Ты уверена?
Он подхватил ее, закружил в воздухе и поставил обратно на ноги, вспомнив, что она беременна.
— Прости. Я просто не могу поверить. Можно потрогать? — спросил он, указывая на ее живот.
Тина улыбнулась и кивнула. Он осторожно прижал руку к ее животу.
— Я ничего не чувствую.
— Немного рановато.
Он притащил из кухни стул и усадил ее.
— Когда он родится?
— На Рождество.
— Невероятно, я просто не могу поверить, — повторил он.
Он сел за стол рядом с ней и взял ее за руки.
— И что теперь?
Она покачала головой и опустила глаза.
— Как раньше продолжаться не может, — прошептала она.
— Как раньше не будет. Я теперь другой человек, — заверил он, крепче сжимая ее ладони. — Теперь главное для меня — ты и ребенок. Я обещаю тебе, все будет хорошо. Я люблю тебя, Тина.
Она высвободила руки и обняла лицо мужа.
— Я тоже люблю тебя, Рик.
Это было правдой. Несмотря ни на что, она никогда не переставала любить его.
Когда Тина проснулась следующим утром, то не сразу поняла, где находится. Она приподнялась на локтях и уставилась в темноту. Через пару мгновений память вернулась. Она была дома. Рик все еще крепко спал рядом с ней, и она осторожно выскользнула из кровати и спустилась на кухню поставить чайник. На ней была одна из рубашек Рика — слишком огромная для нее. Она выглянула в окно и почувствовала легкий трепет где-то внутри живота. Она не знала, то ли это был ребенок, то ли чувство радостного возбуждения от того, что она снова была дома. Она не слышала, как подошел Рик, и вздрогнула, когда он сзади обнял ее.
— Напугал меня, — обернулась она к нему и улыбнулась.
Он нагнулся к ней и нежно поцеловал в губы.
— Как спалось? — спросил он, пробираясь руками к ее шее под длинными густыми волосами.
Он снова поцеловал ее, на этот раз глубже, и Тина нерешительно поцеловала его в ответ. Всю ночь они просто пролежали в объятиях друг друга, и Рика это вполне устраивало, но теперь, похоже, ему хотелось большего. Как только она начала расслабляться и впервые за долгие годы получать удовольствие от нежных прикосновений мужа, он отстранился и взял чайник.
— Чаю хочешь?
— Э-э-э, с удовольствием.
Она плотно завернулась в рубашку и, скрестив руки на груди, села за стол.
Рик улыбнулся.
— Тина, не дуйся. Нам обоим нужно на работу. Скажи мне, тебе нужна помощь перевезти вещи обратно? Я взял вечером дополнительную смену, так что закончу только в шесть, но после этого я весь твой.
Тина пыталась как-то увязать этого нового Рика, который добровольно брал дополнительные смены, с тем лентяем, постоянно увиливавшим от работы, которого она знала раньше.
— Спасибо, я справлюсь. У меня всего один маленький чемодан.
На самом деле, она не хотела, чтобы Рик видел, в какой лачуге она жила.
На работе Тина поделилась новостью с Линдой. Как она и предполагала, ее решение вернуться к мужу не нашло у подруги поддержки.
— Что-что ты сделала?
Тина продолжала печатать, не решаясь посмотреть подруге в лицо.
— Он изменился, Линда, правда.
— Он погубит тебя. Пьяница всегда остается пьяницей.
— Ты не права. Люди меняются, и потом, есть еще кое-что.
— Что же?
— Я беременна.
Линда откинулась на стуле, сложив руки за головой.
— Боже, значит, он погубит вас обоих.
— Линда, как ты можешь быть такой жестокой? Почему тебе просто не порадоваться за меня?
Линда начала шебуршить бумагами на столе.
— Тсс, мистер Джи на горизонте.
Обе замолчали, дожидаясь, пока начальник пройдет мимо. Он с важным видом продефилировал вдоль столов, чтобы удостовериться, что все сотрудники усердно работают, и удалился обратно.
— Слушай, — сказала Линда, как только он скрылся из глаз, — давай после работы выпьем по стаканчику и обо всем как следует поговорим.
— Ты меня не переубедишь.
— Может и так. Но попробовать я должна.
Паб был переполнен ранними посетителями, и в воздухе уже висели клубы дыма. Они заняли относительно тихий столик в углу, и Линда пошла за пивом. Тина уже успела заскочить в свою комнатушку за вещами и теперь боялась оставлять чемодан без присмотра.
— Светлое и темное, — объявила Линда, ставя стаканы на стол.
Между зубами она держала пакетик свиных шкварок, из-за чего голос звучал шепеляво. Она раскрыла рот, и пакетик упал на стол.
— Чудно, — сказала Тина, отодвигая его к Линде. — Как раз то, о чем я мечтала — засушенные кусочки жирной свиной кожи.
— Тогда давай обратно, сама съем.
Линда открыла пакет, и воздух наполнился соленым жирным запахом.
Тина зажала нос рукой.
— Боже, меня сейчас стошнит.
— Тина, перестань кривляться, — закатила глаза Линда. — Пей пиво и перестань ныть.
Улыбнувшись прямоте подруги, Тина взяла стакан.
— Кажется, я где-то читала, что алкоголь во время беременности может навредить ребенку, — задумчиво сказала она, отпивая глоток. — Думаешь, это правда?
— Думаю, это меньшая из твоих забот. Этому ребенку достанется в отцы пьяница, грубая, жестокая скотина, которая не раз тебя избивала, а ты всякий раз умудряешься находить ему оправдания.
— Он меня бьет, только когда выпьет.
— Ну, что я говорю. Опять ты начинаешь. И что — от этого лучше?
— Нет, конечно. Но я говорю, он не пил уже несколько месяцев. Я бы никогда не вернулась, если бы не верила, что он изменился. Теперь мне нужно думать о ребенке.
Она погладила живот и улыбнулась.
— Вот именно. А что, если он ударит ребенка?
