Догадка пришла сама собой. Нашарив тестер, Чекалов сунул щупы в ближайшую розетку. Понятно… Триста шестьдесят вольт, как одна копейка. Обрыв нуля, не такая уж редкая штука…
Чекалов сел на стул, отложив тестер. Вот бы сейчас аж шестнадцать новеньких «пентиумов» накрылись медным тазом. Ну, может, не совсем медным… но даже если только блоки питания полетели бы, как разговаривать с Гариком? Господин Ананикьянц, конечно, не дьявол во плоти, но наивно думать, что он простил бы убытки.
Однако, как густо стали ложиться снаряды…
Алексей достал тяжелую коробку «Имулы», нажал кнопку вызова.
– Юля, Юль…
Пауза. Нет ответа.
– Юля, ты где? Отзовись!
Нет ответа. Он почувствовал, как волосы на голове встают дыбом.
Дорогу до вестибюля, где на стене висел телефон, Чекалов преодолел едва не бегом. Трясущейся рукой набрал номер.
– Служба психологической помощи «Андромеда» – откликнулся телефон знакомым голосом. Алексей шумно выдохнул, вытер со лба бисеринки пота.
– Юлька…
– Ты чего, Лешик?
– Рация не работает, похоже, – уже почти спокойно объяснил он. – Я жму, жму… Ну и вот…
– Не беспокойся, – голос в трубке такой родной. – Тут у меня клиент…
– Да-да, отключаюсь. Только ты меня опять в вестибюле дождись!
Между тем в коридоре нарастал шум.
– … Черт знает что!! – срываясь, вопил высокий мужской голос. – Где этот ваш электрик?! Вы в курсе, сколько стоит этот прибор?!
– А у нас лампочки сгорели! – поддержал претензии возмущенный женский голос. – И кофеварка!
Каждому свое, подумал Алексей, кладя трубку. Спасибо тебе, ящерка. Уже в который раз. Однако с этим придется что-то делать. Слишком уж густо стали ложиться вокруг снаряды.
* * *
В вестибюле конторы было пустынно и тихо, только охранник сидел в загородке, да в уголке для посетителей, расположенном среди разлапистых тропических растений, виднелась тоненькая фигурка.
– Я уж думала, ты не придешь…
В любимых глазищах плескалась тревога.
– Ну что ты… – Алексей улыбнулся виновато. – Просто работы навалил Гарик, аж шестнадцать аппаратов разом… Да еще там со светом проблемы были, пока электрика нашли, то-се… Пойдем?
– Пойдем, – Юля взяла мужа под руку. – Теть Вера там вся извелась уже. Что с рацией?
– Да некогда было разбираться. С компами и то еле-еле успел.
Апрельское солнце еще вовсю светило, несмотря на вечернюю пору, заставляя жмуриться. Чумазые воробьи, щебеча, плескались в луже, на балконе дома умывалась симпатичная полосатая кошка. Мир вокруг дышал жизнью, был таким светлым и радостным…
Чекалов вдруг осознал, что подсознательно ждет очередного удара. Бывают ли у госпожи злобной реальности перекуры? Или она вот сейчас, в этот самый момент, загоняет в ствол своего орудия новый снаряд?
– Ты чего, Лешик? – тревога вновь протаяла в глазах под мохнатыми ресницами. – Чувствуешь чего-то?
– Да нет… – Алексей неопределенно повел плечами. – Просто общий тонус.
Народу в супермаркете, как назло, оказалось изрядно. Пока набрали нужной провизии, пока простояли очередь в кассу… Мотаясь в метро и трясясь в автобусе Чекалов все время прислушивался к ощущениям – ничего. Ящерка спала крепко. Не подвезли снарядов? Или и впрямь бывает у госпожи злобной реальности маленький такой выходной?
Алексей усмехнулся уголком рта. Еще не так давно его нимало не изумляло отсутствие ежедневных ЧП. В конце концов, на то оно и ЧП – чрезвычайное, то есть из ряда вон выходящее происшествие. Быстро же он усвоил окопную логику. Раз не стреляют, это подозрительно. Никак, враг готовит какую-то пакость… А между тем сам же научный сотрудник Чекалов и утверждал, мол, слепая она и бессмысленная, та злобная реальность. Как любая система иммунитета.
– Здравствуйте, – первой вежливо поздоровалась Юля с медсестрой, дежурившей за своим столиком. – Как сегодня?..
– Здравствуйте, здравствуйте, – сестричка уже вовсю улыбалась интеллигентным, но в то же время не жадным посетителям. – Знаете, получше сегодня. Спасибо тетушке вашей, Вере Николаевне. Прирожденная сиделка прямо, и нам подмога…
Поболтав с дежурной сестрой пару минут и естественно-просто подсунув очередную шоколадку, они прошли в коридор, ведущий к реанимационным боксам. Два хмурых санитара деловито везли на операционной каталке нечто длинное, с головой укрытое белой простыней. Юля вздрогнула, вцепившись в плечо мужа, как кошка.
Дверь палаты, в которой лежал Белоглазов, приотворилась бесшумно. Алексей вгляделся – на постели лежал изможденный старик, обвязанный трубками капельниц и проводами приборов. Рядом сидела на стуле, привалясь к стене, измученная старушка. Ей же нет и шестидесяти, мелькнула мысль, а на вид – все восемьдесят…
– Теть Вера… – негромко позвала Юля.
– А… – старушка слабо улыбнулась. – Ребята… Я сейчас…
Выйдя в коридор, Вера Николаевна прикрыла дверь поплотнее.
– Как он, теть Вера?
– Сегодня получше. Доктор говорит, глаз на свет реагирует уже, значит, дело на поправку…
Она покачнулась, и Алексей с Юлей едва успели поддержать ее с двух сторон.
– Теть Вера, вы же на ногах не стоите, – Юля смотрела озабоченно, поджав губы.
– Не, я ничего… Спасибо вам, ребята, – Вара Николаевна судорожно вздохнула. – Это просто место тут такое… Тут смертью пахнет.
Она перевела взгляд на Чекалова.
– Радио чего-то не работает, Леша. Я тебе сегодня сказать хотела, тыкала-тыкала…
– Я разберусь, теть Вера.
– Ну вот что, – взгляд Юли отвердел. – Сегодня я вас подменю, теть Вера. Нельзя так. У меня все равно завтра выходной. А вы дома у нас отоспитесь, отмоетесь…
– Да что ты, Юленька, – несогласно замотала головой Белоглазова. – Вам и так хлопот…
– Теть Вера, – Юля теперь говорила мягко, проникновенно. – Вот вы свалитесь, и придется мне тогда на пару с Лешиком дежурить. И притом в разных боксах – вас же с Сергей Михалычем рядом не положат. Я уже не говорю про средства – их элементарно может не хватить. Подумайте.
Из старой женщины будто выпустили воздух.
– Да. Да-да… Ты права, Юленька. Конечно.
* * *
– … И все-таки жаль, Лешенька, что нет у тебя водительских прав. На машине-то оно гораздо сподручнее.
– Вот построим светлое буржуинское будущее, теть Вер, так я сразу две машины куплю. Не, четыре – две мне и две Юльке. Вот только пока колебаюсь, какую именно брать – не то «кадиллак», не то «роллс-ройс». Ну не на «мерседесе» же драном ездить, в самом деле?
Вера Николаевна смеялась, по-молодому блестя глазами. Все правильно, все верно, думал Чекалов, развлекая ее веселой болтовней. Не может человек все время пребывать под стрессом, как под прессом. Должна у человека душа хоть немного подышать полной грудью. Смех – лучшее лекарство от тоски.
