Пятнышко закачалось из стороны в сторону и поползло вверх.
— Хозяйка заведения доверяет мне. Она сохранит в тайне наше пребывание.
Луч из отвертки-фонарика уперся в дубовую панель.
— Тсс!
Яркий свет и бравурная музычка ворвались в подземелье. Беглецы оказались в разгаре вечеринки с традиционным набором толстяков и полуодетых девиц, чьи пышные формы заставляли трепетать мужские сердца.
— Должно быть, сейчас позже, чем я думала, — заметила Самми.
— Здесь так в любое время суток, — отозвался отец Марко. — Пошли поищем укромное местечко для наших медитаций.
Если спросить Дара, то он бы с удовольствием медитировал бы здесь, в окружении прелестниц в неглиже. Но священник уже пробирался вдоль стены к лестнице, ведущей на второй этаж.
— Марко! — пышногрудая матрона налетела на него, выпятив накрашенные губы сердечком, и впилась священнику в щеку с невероятным чмоканьем, потом отогнулась в талии, держа мужчину за плечи. — Каким ветром тебя занесло?
Может, передумал и тебя снова потянуло на мои «котлетки», — она подмигнула. — Имеются такие розанчики!
— Я не голоден, — он нежно похлопал по руке хозяйку «котлетной». — Просто устал и ищу место, где мог бы поболтать со своими приятелями.
Мадам Тесси покачала головой.
— Поди ж ты, видный мужчина и так себя растрачивает! Друг мой, я так надеялась... Вообще-то, стоило на тебя рассердиться, — она кокетливо прикрылась веером, выскользнувшим из рукава.
— Из-за Розамунды, что ли? — отец Марко развел руками. — Ничего нельзя было поделать, у тебя своя работа, у меня — своя.
— Обычно моим «котлеткам» это не вредит, поплачет, погорюет, а потом снова в салон. Это придает им даже некоторую свежесть, клиенты ценят. Но вышибить девочку из моего дела насовсем, это уже слишком. Не находишь? — она шутливо похлопала веером ему по пальцам. — Шалунишка!
Священник мягко высвободился из объятий.
— Ну, будет-будет, Тесси. Кстати, что с ней потом стало?
Матрона передернула пухлыми плечами.
— Наверное, устроилась на какой-нибудь лайнер, мы же здесь все пришлые...
— Отец Марко! — через секунду беглецов окружил эскадрон сюсюкающих девиц, обдав их облаком сладких духов и запаха разгоряченных тел.
«Котлетки» гладили священника и непрестанно щебетали: «Отче, я пыталась сопротивляться, но...» «У меня так много чего рассказать...» «Святой отец, я так рада вас видеть...»
— Да, девы мои, понимаю вас, накопилось, но терпение, терпение и еще раз терпение. Если не успею переговорить с каждой сегодня, приду завтра.
— Вы, случайно, не ученик священника? — рыжекудрая девица оттянула рубашку Дара и забралась под нее прохладными пальчиками.
— Нет... не совсем. Правда, меня больше интересуют добродетели...
— И меня, — проворковала «котлетка», поглаживая голый живот Дара, — это такая соблазнительная тема...
Кто-то ущипнул Дара за ягодицу. Из-за его плеча высунулась ослепительная блондинка в ажурном лифчике с одной чашечкой.
— Друг святого отца — мой друг! — она ненавязчиво прижалось к нему той грудью, которую забыли прикрыть.
— Вообще-то, я обожаю дружить, — Дар проглотил скопившуюся во рту слюну.
Девиц было пятеро и все как одна игривые. Конечно, лучше было бы иметь с ними дело по очереди, а не скопом, но «котлеткам» мадам Тесси был, очевидно, изначально присущ инстинкт коллективизма...
Звонкий аккорд взмыл под потолок.
— Леди и джентльмены, — Уайти стоял на стуле, а рядом примостилась Лона. — Для вашего развлечения позвольте предложить песенку о законе Грешема!
Недовольный ропот пробежался среди клиентов заведения.
Снова раздался оглушительный аккорд и дед с внучкой запели в унисон:
Когда леди в город прибывают,
Тут же образуется круг,
Чтобы организовать клуб и в нем решить,
Кого в него впускать.
Кто-то похлопал Дара по плечу и голос отца Марко прошептал на ухо:
— Прости, что отвлекаю, но у нас есть дела, которые требуется обдумать.
И тут Дар вспомнил, про электрическую дубинку, и содрогнулся.
— Конечно, отче, конечно. Нам, кажется, действительно следует поторопиться.
Он протолкался за священником сквозь назойливые приставания поклонниц, которые не только внимали пению. Песенка, должно быть, затрагивала какие-то потаенные струны женской души. Ее строки ставили с ног на голову представления о том, кто такая порядочная женщина, а кто шлюха:
Взгляни на монету, которой ты платишь заработок трудного дня.
Сравни их с «честной» платой, за которую ничего купить нельзя.
Толстяки загоготали, а лица девиц покрыла вуаль некоторой задумчивости. Дару пришло в голову, что Уайти, по всей видимости, осуществлял ту же задачу, что и священник, но совершенно иными средствами.
— И это срочно, — втолковывал отец Марко Тесси, вставшей грудью на его пути.
— Не надо ничего рассказывать, отче, иначе меня сочтут соучастницей. Кроме того, прекрасно понимаю вас, мне самой иногда приходилось так спешить, что я оставляла в руках воздыхателя какую-нибудь интимную деталь своего туалета... Идите за мной! — мадам Тесси провела их через затемненную комнату. Кто-то тихонько взвизгнул, кто-то выругался. — Вольно! — скомандовала она невидимым голосам: мужскому и женскому, устремляясь вперед.
Процессия свернула и оказалась либо в чересчур маленькой комнатушке, либо в слишком просторном встроенном шкафу. Стены были увешаны костюмами, сшитыми на небольших носорогов.
— Иногда наши... э... клиенты чувствуют потребность сменить гардероб, после чего покидают мой гостеприимный салон через черный ход, — объяснила владелица «котлетной». — За многие годы, как видите, накопилась приличная коллекция. Естественно, вам придется кое-где подложить, но подушечек в заведении достаточно. Вот этот смокинг подойдет вам, а этот блейзер вашему юному приятелю...
* * *
Через полчаса, облаченные в опереточные костюмы, все пятеро вышли от мадам Тесси, словно череда беременных пингвинов.
— Не станешь же ты отрицать, что девочки радушны, — Дар не мог сдержать блаженной улыбки.
— Не надо мне такого радушия, — кипела Самми.
Дара больше волновало отношение Лоны, которая воспринимала происходящее как должное.
— А вот мне так даже работу предложили, — сказала она.
— Тебя это больше всего разозлило? — поинтересовался Дар у Самми.
— Как бы не так, — возразила Самми, — меня тревожит налет на бар.
— Обычная реакция на потасовку, — вступил в разговор Уайти. — Копов винить нельзя — это их работа.
