– Ну хорошо, хорошо, – заторопился Дурволл, – не мог бы ты сказать, в чем вопрос?
– Главный Вопрос?
– Да!
– О Жизни, Вселенной и Всяком Таком?
– Да!
Глубокий Мыслитель помедлил.
– Ишь ты, – обронил он.
– Ты можешь дать ответ? – выкрикнул Дурволл.
Глубокий Мыслитель еще помедлил. И наконец:
– Нет, – ответил он твердо.
Оба ученых в отчаянии упали в кресла.
– Но я могу сказать, кто может, – сказал Глубокий Мыслитель.
Оба ученых резко вскинули головы.
– Кто? Скажи!
В это время волосы на в общем-то несуществующей голове Артура встали дыбом, потому что его непреодилимо, хоть и медленно, потащило прямо на консоль, но, как он быстро догадался, это был всего лишь наезд камеры, показавшийся эффектным тому, кто в свое время был оператором этого репортажа.
– Я говорю ни о ком другом, как о компьютере, который придет после меня, – певуче заговорил компьютер, и в его голосе вновь зазвучали напыщенные ноты. – Компьютер, чьи рабочие параметры я не достоин даже вычислить – и все же я создам его для вас. Компьютер, который сможет вычислить Вопрос к Главному Ответу, компьютер такой бесконечно-непостижимой сложности, что частью его операционной системы станут органические формы жизни. Вы сами также примете новые формы и станете частью самого компьютера и частью работы его десятимиллионолетней программы! Да! Я создам этот компьютер для вас. И я дам ему имя! Он будет называться… Земля.
Фугх уставился на Глубокого Мыслителя.
– Какое скучное имя, – поморщился он, и по его телу пошли глубокие борозды. Дурволл тоже вдруг неизвестно с чего покрылся прорезями. Консоль компьютера пошла пятнами и треснула, стены замигали, скомкались, комната ушла в собственный потолок…
Перед Артуром стоял Слартибартфаст, держа в руках два оголенных провода.
– Конец записи, – объяснил он.
– Зафод! Проснись!
– Ммммвввврррр?
– Давай, давай, просыпайся.
– Нет уж, позвольте мне заниматься тем, что я умею делать хорошо, – Зафод откатился подальше от тревожившего его голоса, обратно в свой сон.
– Ногами тебя, что ли, пинать? – воскликнул Форд.
– А тебе от этого будет лучше? – невнятно пробормотал Зафод.
– Нет.
– И мне нет. Тогда какой смысл? Отстань. – Зафод заворочался, устраиваясь поудобнее.
– Он получил двойную дозу газа, – объяснила Триллиан, глядя сверху. – Два горла.
– Хорош трепаться, – потребовал Зафод, – и так спать трудно. Земля такая твердая и холодная.
– Это золото, – сказал Форд.
С балетной грацией, какой трудно было от него ожидать, Зафод вскочил на ноги и принялся озирать окрестности – во всех направлениях до самого горизонта простиралась золотая земля. Она сверкала как… невозможно сказать как, потому что ничто во всей Вселенной не сверкает так же, как планета, целиком состоящая из чистого золота высочайшей пробы.
– Кто это все сюда натащил?! – закричал Зафод, вытаращив глаза.
– Не возбуждайся, – лениво бросил Форд. – Это каталог.
– Катакто?
– Каталог, – объяснила Триллиан, – иллюзия.
– Какая еще иллюзия? – Зафод упал на четвереньки и пристально уставился в землю. Он потыкал ее пальцем: твердая и при этом чуть мягкая – можно процарапать ногтем. Очень желтая и очень блестящая. Когда Зафод подышал на нее, его дыхание испарилось тем особенным образом, каким дыхание испаряется с чистого золота.
– Мы с Триллиан очнулись некоторое время назад, – сказал Форд, – и стали кричать и вопить. Потом пришли какие-то люди, и тогда мы стали кричать и вопить на них, пока им не надоело и нас не поместили в планетный каталог, чтобы мы помолчали, пока они не придумают, что с нами делать. А это все Сенс-О-Пленка.
Зафод горько посмотрел на Форда.
– Черт тебя побери, – тяжко вздохнул он, – стоило меня вытаскивать из моего собственного интересного сна, чтобы показать чей-то чужой.
В гневе он сел на землю.
– Что это там за выемка? – спросил он.
– Это проба, – ответил Форд. – Мы смотрели.
– Мы не хотели тебя раньше будить, – сказала Триллиан. – Предпоследняя планета была вся по колено в рыбе.
– В рыбе?
– У каждого свои пристрастия.
– А до этого была платина. Скучновато. Но мы решили, что эта тебе понравится.
Куда ни взглянь, отовсюду на них светили океаны ослепительного света.
– Очень красиво, – раздраженно процедил Зафод.
В небе появился огромный зеленый порядковый номер. Несколько раз моргнув, он сменился. Путешественники посмотрели вокруг, и оказалось, что пейзаж тоже поменялся.
Все дружно сказали:
– Ой.
Небо стало пурпурным. Пляж, на котором они очутились, состоял из крохотных желтых и зеленых камешков, по всей видимости, чрезвычайно драгоценных. Горный массив вдали – сплошь красные пики – казался поролоновым. Неподалеку стоял серебряный пляжный столик под кружевным лиловым зонтиком с серебряными кисточками.
Заменив собой порядковый номер, в небе появилась огромная вывеска. Она гласила: “Магратея удовлетворит любому, даже самому взыскательному вкусу. Мы не из хвастливых.”
После чего с неба на парашютах повалили пять сотен совершенно обнаженных женщин.
Через секунду они испарились, оставив путешественников на весеннем лугу, где паслось множество коров.
– Оой, – простонал Зафод, – мои мозги!
– Кстати, может, расскажешь, что было дальше? – вспомнил Форд.
– Да, наверно, – отозвался Зафод. Все трое сели и перестали обращать внимание на сменяющиеся пейзажи.
– Я думаю так, – начал Зафод, – что бы ни случилось с моей памятью, я сделал это сам. И сделал это так, чтобы правительственные проверочные тесты не смогли этого выявить. К тому же, я сам ничего не должен был об этом помнить. Ужас, да?
Остальные двое согласно покивали.
– Вот я и думаю, что же это за секрет такой, что никому нельзя показать, что я его знаю? Ни Галактическому Правительству, ни даже себе самому? Черт его знает. Но я пока еще в состоянии сложить два и два и вроде начал догадываться. Помните, когда я решил баллотироваться в президенты? Вскоре после смерти Президента Йодена Франкса. Помнишь Йодена, Форд?
– Ага, – сказал Форд, – мы с ним в детстве встречались. Арктуранский капитан. Классный был мужик. Мы забрались к нему в мегалет, и он дал нам каштанов. Еще сказал, что ты самый потрясающий ребенок, которого он когда-либо видел.
– О чем это вы? – спросила Триллиан.
– Это древняя история, – ответил Форд, – это случилось на Бетельгейзе, когда мы еще были маленькими. Тогда арктуранские грузовые мегалеты перевозили основную часть товаров из Центра Галактики в отдаленные районы. Агенты с Бетельгейзе находили новые рынки сбыта, а арктуранцы доставляли туда товары. В те времена еще было много пиратов – это было до того, как все пираты погибли в дорделийских войнах – и мегалеты тогда были оборудованы защитными полями по последнему слову Галактической науки. Эти мегалеты были настоящие красавцы. Гиганты! На орбите планеты они закрывали солнце.
