– А вы счастливы?
– Нет. И на этом, разумеется, моя теория разваливается.
– Жаль, – посочувствовал Артур. – Если бы не это, то ваш образ жизни был бы просто идеальным.
На стене замигала маленькая белая лампочка.
– Пойдемте, – сказал Слартибартфаст, – вам предстоит встреча с мышами. Ваше прибытие на планету произвело большой фурор. Оно уже, как я понял, было провозглашено третьим самым невероятным событием за всю историю Вселенной.
– А какие были первые два?
– Да небось, как всегда, какие-нибудь случайные совпадения, – бросил Слартибартфаст без интереса. Он открыл дверь и ждал, когда Артур последует за ним.
Артур напоследок еще раз окинул взором комнату, а потом посмотрел на себя, на свой грязный пропотевший халат, в котором он лежал в грязи в четверг утром.
– С моим вот образом жизни происходит что-то непонятное, – пробормотал он себе под нос.
– Простите, не расслышал, – вежливо сказал старик.
– Нет, нет, ничего, – замотал головой Артур, – я просто пошутил.
Общеизвестно, что слово не воробей и что неосторожное высказывание может стоить жизни, однако не все и не всегда понимают подлинное значение этих прописных истин.
Например, в ту самую секунду, как Артур сказал: “с моим вот образом жизни происходит что-то непонятное”, в ткани континуума пространства-времени образовалась причудливая дыра. Сквозь эту дыру слова Артура унеслись далеко-далеко назад во времени в неизведанные дали Вселенной, где на грани страшной межзвездной битвы застыли причудливые воинственные создания.
Вожди двух воюющих сторон встречались в последний раз.
Над столом переговоров висело леденящее молчание, и предводитель Фл’хургов, разодетый в украшенные драгоценными камнями черные боевые шорты, пытался смерить взглядом предводителя Г’гугвунтов, сидящего перед ним на корточках в облаке зеленого сладко пахнущего пара, и, имея в распоряжении миллион акулоподобных звездолайнеров в полном боевом оснащении, готовых по первому его приказу выпустить в мир электрическую смерть, требовал от отвратительного создания, чтобы то взяло назад слова, которые только что сказало о его матери.
Создание пошевелилось в своем омерзительном соусе, и в этот самый момент над столом переговоров проплыли слова “с моим вот образом жизни происходит что-то непонятное”.
К несчастью, на языке Фл’хургов это было самое ужасное оскорбление, которое только можно было себе представить, и в ответ не оставалось ничего иного, кроме как на многие столетия развязать ужасную войну.
Со временем, после того, как Галактика Фл’хургов в течение нескольких тысяч лет подвергалась целенаправленному истреблению, они осознали, что все произошедшее было чудовищной ошибкой, и собрали остатки своих боевых флотилий для объединенной атаки на нашу собственную Галактику – выявленную как источник оскорбительного замечания.
Еще многие тысячи лет могучие корабли разрывали пустынные космические пространства и наконец с визгом обрушились на первую же попавшуюся планету – это оказалась Земля – где, из-за несовпадения масштабов, боевая флотилия оказалась без остатка проглочена маленькой собачкой.
Те, кто занят изучением сложного переплетения причин и следствий в истории Вселенной, утверждают, что подобные вещи происходят постоянно, и что мы бессильны предотвратить их.
– Такова жизнь, – говорят они.
После короткого полета на аэромобиле Артур вместе со старым магратеанцем оказались у дверей. Они оставили машину и прошли в приемную, заставленную стеклянными столиками и плексигласовыми наградами. Практически сразу же над дверью с противоположной стороны комнаты замигала лампочка, и они вошли.
– Артур! Ты жив! – закричал голос.
– Правда? – сказал Артур довольно испуганно. – Это хорошо.
Освещение было приглушенным, и он не сразу разглядел за большим столом, уставленным экзотическими яствами, странными цукатами и непонятными фруктами, Форда, Триллиан и Зафода. Те уписывали за обе щеки.
– Куда вы пропали? – призвал их к ответу Артур.
– Ну, – начал Зафод, атакуя огромную жареную ногу, – наши хозяева, которых ты видишь перед собой, травили нас газом, сканировали нам мозги и вообще вели себя как придурки, а теперь угощают нас недурным обедом, чтобы как-то компенсировать причиненные неудобства. Вот, – он выудил из миски кусок дурнопахнущего мяса, – возьми котлетку из веганского носорога. Деликатес. Если, конечно, тебе нравится веганская кухня.
– Хозяева? – удивился Артур. – Какие хозяева? Я не вижу никаких…
Тоненький голосок произнес:
– Добро пожаловать к обеду, земное создание.
Артур осмотрелся и издал звук омерзения.
– Фу, – сказал он. – На столе мыши!
Повисло неловкое молчание. Все выразительно посмотрели на Артура.
Артур же в это время смотрел на двух белых мышей, восседавших на столе в чем-то похожем на стаканы для виски. Наконец Артур почувствовал, что все молчат, и оглядел каждого по очереди.
– Ой! – воскликнул он, внезапно понимая, в чем дело. – Ой, простите, я не был готов к…
– Позволь мне представить тебе, – сказала Триллиан. – Артур, это мышь Бенжи.
– Привет, – произнесла одна из мышей. Ее усики легонько коснулись чего-то на внутренней поверхности емкости, похожей на стакан для виски, что, судя по всему, было чувствительной к прикосновению панелью, и емкость слегка выдвинулась вперед.
– А это мышь Фрэнки.
Другая мышь сказала:
– Очень приятно, – и повторила действия первой.
Артур смотрел не шевелясь.
– Не те ли это…
– Да, – кивнула Триллиан, – это те самые мыши, которых я привезла с собой с Земли.
Она поглядела Артуру в глаза, и Артур уловил в них легчайшее недоуменное пожатие плечами.
– Будь добр, передай мне блюдо с тертым арктуранским мегаосликом, – попросила она.
Слартибартфаст вежливо кашлянул.
– Извините, – напомнил он о своем присутствии.
– Да-да, спасибо, Слартибартфаст, – резко сказал Бенжи, – можете идти.
– Что? А… что ж, очень хорошо, – старик слегка опешил. – Пойду займусь фьордами.
– На самом деле, это уже не нужно, – сказал Фрэнки. – Очень похоже, что нам не понадобится новая Земля. – Он повел маленькими розовыми глазками. – Раз нашелся абориген, который был на планете за секунду до ее уничтожения.
– Что? – вскричал Слартибартфаст негодующе. – Вы не можете! У меня подготовлены тысячи ледников для покрытия Африки!
– Ну что ж, устройте себе каникулы и покатайтесь на лыжах, прежде чем снять их, – ядовито процедил Фрэнки.
– Покататься на лыжах! – возмутился старик. – Эти ледники – произведение искусства! Элегантно вылепленные контуры, сияющие ледяные вершины, великолепные глубокие ущелья! Это святотатство – кататься на произведении искусства!
