— Привет, — с придыханием произнесла она, увидев, что я проснулся.
— Привет, — ответил я. — А ты кто? Апологет?
— Ты меня не узнал? — она подвинулась поближе ко мне и улыбнулась широкой улыбкой. — Ах, ну да, прости ну-у, за то что напугала… Я частенько забываю, что мой истинный облик воспринимается людьми, эм-м… Не очень позитивно.
— Хо? — от неожиданности рассмеялся я. — Это ты, что ли? Ну ты даёшь.
— Нравлюсь? — она кокетливо покачнулась.
— Безусловно, в этом виде ты смотришься гораздо привлекательнее, чем в обычном.
— Сомнительный комплимент, ну да ладно. Человеческие вкусы такие… А, не важно. Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо. Но мог бы чувствовать себя лучше, если бы ты мне немного помогла с эндлкроном и суларитами.
— Если бы я тебе не помогала, ты бы сейчас лежал не здесь, живой и здоровый, а гнил бы нанизанный на шест, посреди площади. На потеху поклоняющимся мне идиотам.
— Да, Латуриэль явно не ожидал от нас такого поворота. Это было круто. Спасибо тебе.
— На здоровье. Только больше не нарывайся на подобные неприятности. Я помогала тебе ради себя, но больше этого делать не собираюсь. Слишком рискованно. И слишком чревато. Для тебя.
— Не понимаю. Чем чревато?
— Как тебе объяснить? Сейчас я внутри тебя. То что ты видишь сейчас — иллюзия. И то, что мы сейчас общаемся, на самом деле, не очень хорошо. Потому что моя активность пагубно влияет на твой разум и на твою внутреннюю структуру. Хочу я этого, или нет — но это происходит. Моё присутствие внутри твоей энергетической основы нарушает её, оказывает разрушительное воздействие на твою психику. Начинается необратимая психомутация. И чем я активнее — тем хуже последствия для тебя. Когда я помогла тебе, то нанесла очень много вреда. Но у меня не было выбора, ведь иначе тебя бы убили. Конечно же, пока что нарушения не критические. Но это только пока.
— Что же нам делать?
— Так, или иначе, я «отравляю» тебя своим присутствием. Остановить это не получится. Но можно минимизировать причиняемый вред, если я больше не буду помогать тебе и выходить с тобой на связь. Я спрячусь в глубинах твоего естества, и буду сидеть там тихо-тихо, пока ты не покинешь город. Тебе придётся доделать всё самостоятельно.
— Что доделать?
— Разберёшься сам. Я буду «появляться» только в самые критические моменты. Но постарайся до этого не доводить. Ладно?
— Боюсь, что без этого я не обойдусь.
— Возможно и не обойдёшься. Просто делай это как можно реже. В любом случае, беседовать так же долго и непринуждённо, как сейчас, у нас с тобой отныне не получится.
— Я понял. И как же мы будем выбираться из города? Я вытащил тебя из лаборатории, выманил эндлкрона и убил главаря суларитов.
— Остепенись, зазнайка. С первыми двумя пунктами я соглашусь, но вот последний ты себе приписал зря. Этот болван подох без твоей помощи. Он бы убил тебя, если бы не моя протекция. А ты даже не сумел воспользоваться моментом, чтобы нанести ему смертельный удар. В результате, он гонялся за тобой ещё несколько часов, и вновь чуть не убил. Я права?
— Права, — признал я. — Этот Латуриэль был образцовой сволочью и лжецом. Но другие сулариты поклонялись тебе искренне. А ты отзываешься о них, как о дерьме.
— Как и любое божество, — пожала плечами Хо.
— Циничное заявление.
— Нормальное заявление. Мне незачем думать о ерунде. Есть дела поважнее. Например, меня сильно заботит тот факт, что теперь Тенебрариум остался без моего контроля. Я не знаю, сколько времени он протянет без оптимизаций и корректировок. Надеюсь, что мы покинем город раньше, чем… — она замолчала.
— Чем что? — не выдержал я.
— Чем эта пространственно-временная конструкция сколлапсирует. Я уже рассказывала, откуда берутся аномалии. Ты видел, какие сказочные «дыры» в материи и эфире проделывают все эти корявые несостыковки. Без моего воздействия, трещины и перекосы будут постепенно расширяться и деформироваться всё сильнее и сильнее. Какое-то время всё будет идти по-инерции, но потом, в городе постепенно начнётся сущее безумие из наслаивающихся друг на друга парадоксов. А когда законы физики окончательно рухнут — сработает защита. Тенебрариум самоуничтожится. Быстро и эффективно. Сожмётся сам в себя. Сумеречникам не придётся его уничтожать. Да у них и не получилось бы. Даже их технологии не способны уничтожить всё это нагромождение из атипично-парадоксальных антиномий. Максимум — в пяти измерениях. Но никак не во всех девяти. Поэтому нам остаётся лишь надеяться, что твой куратор проявит расторопность. И да. Теперь он не сможет общаться с тобой через мои внешние контакты. Такие дела… Что-то мы с тобой заболтались, — Хо поднялась с кресла. — Всё, мне пора. К тебе идут посетители.
— Кто? — я оглянулся на открывающуюся дверь. — О, господи…
— Нет-нет, не вставай, — властно остановила меня вошедшая Лариса.
За ней следом в комнату вошли Елизавета и Маргарита.
— Здравствуйте. Не ждал вас увидеть. А это… — вернувшись взглядом к Хо, я осёкся, поняв, что она исчезла.
— Ты о ком? — Лариса оглядела пустое кресло.
— Эм… Из-звините. Я хотел предложить вам сесть, но забыл, что кресло только одно.
— Ничего страшного. Я постою, — старшая сестра остановилась напротив меня.
— А я сяду, — Маргарита прыгнула в кресло.
— Как ты себя чувствуешь? — Елизавета присела на край кровати, и взяла меня за руку.
— Неплохо. Нога заживает… Надышался пыли, но это пустяки.
— Как оно? — строго спросила Лариса.
— Нормально, — повторил я, думая, что она имеет в виду моё здоровье.
— Я не про тебя. Я про то, что внутри. Что ты вытащил оттуда.
Вот, чёрт. Значит они знают про Хо.
— Ларис, не надо, — остановила сестру Елизавета. — Мы ведь знали, что так будет. Он — курьер. Это его предназначение.
— Ты даже не представляешь, во что ввязался, — склонилась надо мной Лариса. — Какому риску подвергаешь себя и нас.
— Лариса, — повысила голос Елизавета.
Впервые я услышал, как она возмущается. Даже старшая сестра слегка оторопела.
— Я просто хочу, чтобы он осознал всю полноту риска.
— Он это осознаёт. Прекрасно осознаёт, — Лиза погладила меня по щеке. — Он стал другим. Это уже не тот Писатель, который когда-то пришёл в город. И даже не тот Писатель, который когда-то пришёл к нам. Это кеаксуалити Скрибелар, благодаря которому поток продолжает течь. И уже ничто не грозит нашему проекту. Благодаря этому герою Латуриэль пал, а суларитское войско разбито без единой потери со стороны Апологетики. Он подарил нам то, чего нам так не хватало — время.
Лариса вздохнула.
— Когда я вступилась за него, доверив эту сложную миссию, то не сомневалась в его успехе, — продолжала Елизавета. — Но я никак не рассчитывала, что его победа будет такой блестящей. И ты, сестра, должна это признать.
