— Император просит помочь в борьбе с церковью, жмет она ему на мозоли. Что это за мерзость — сами знаете. Не попытаться ли открыть людям глаза на тысячелетний обман, раз случай представился?
— И думать нечего, — запустил всю пятерню в бороду Геф, — кто поручится, что не вылезет из-за спины этого реформатора дьявол почище нынешнего наместника Иса.
Да и сам он, похоже, в средствах не слишком разборчив. А вспомни, даже Ртеп…
— Но здесь — мы, люди, способные разъяснить суть этой мерзости.
— Не кипятись, Сид. Да распнут нас эти же самые люди, науськанные теми, кто лучше нас знает темные извилины их душ. А мы что?
— Волков бояться, уважаемый Зер…
— Дело не в боязни, — перебил темпераментный академик, — а в том, что перестроить сознание без перестройки всего уклада — задача бесполезная. И идеалистическая, уважаемый Сид.
— Что предлагаешь? Отказаться?
— Именно! Свернуть экспедицию и возвратиться восвояси!
— Так нас и выпустили, — буркнул Нави, — до района перехода черт знает сколько идти, а здешнюю точку еще найти надо. Да и возможен ли здесь переход — неизвестно. Затем сюда и шли.
— Может быть, самим, не пачкаясь с императором? — негромко предложил Геф.
— Тогда уж распнут наверняка, опереться-то здесь не на кого!
Не успел Сид закончить, как по лестнице застучали шаги. Раскрылась дверь, и в неровный круг света вошел Грез.
— Благодарю тебя, Сид, — сказал вошедший и сел на лавку рядом с потеснившимся Зером. — Если бы не твое слово, слетела бы моя голова.
Он взял лепешку и подцепил ножом кусок мяса с плоского блюда — там, где он был, видимо, едой не баловали.
— Вот вам и связь с массами, — мгновенно отреагировал Зер. — Грез, будь добр, ты достаточно хорошо изучил наш язык…
— Понял, у этих стен есть уши. Да и государь просил доносить обо всех ваших разговорах. Но передам я только то, что разрешил Сид.
— А как теперь у тебя с наместником Иса? — поинтересовался Зер.
— Хрен редьки не слаще, — щегольнул приобретенными знаниями Грез, — здесь меня ждал топор, там — на всякий случай — отрава. Друзья у меня — только вы.
— Ты умный человек, Грез.
— Можно и без этого.
— Конечно, можно, — неловко поправился Сад, — нужен выход к людям.
— Каким?
— Прежде всего — умным.
— Наш император умен.
— Мы с Зером это заметили.
— Тем более… — тут Грез внимательно посмотрел на Сида и прекратил игру в остроумие. — Я понимаю, кто вам нужен. Такие есть, но не там, где ты ждешь. Нет их среди любезных тебе простолюдинов.
— Время придет, будут и простолюдины, Грез.
— Может быть, но мне не прожить тысячи лет.
— К делу, — прервал пикировку Зер, — кто, где и как встретиться?
— Есть знакомый монах, два алхимика. Правда, одному из них на той неделе отрубят голову, если он не добудет из глины золота. От второго всегда несет серой, но драгоценностей он не обещает.
— На что же он живет?
— Этот из благородных. Живет безвылазно в своем замке.
— Ты с ним близок?
— С Маргом? Да. Мы рядом рубились в южном ущелье, когда император впервые поднялся против наместника Иса.
— А потом?
— Я попал в плен. А император, сойдя с коня, просил прощения у святого старца.
— Что ж так?
— Их копья стояли гуще, чем наши. Мужичье не поддержало. Теперь император стал дальновиднее.
— Ты, я вижу, тоже.
— Не я один. Да я — в стороне.
— Кто же теперь — купцы, горожане, мужики?
— И рыцари, Сид. Север — против наместника.
— Ты согласился служить наместнику в плену?
— У императора не нашлось ни денег, ни желания меня выкупить, а там многое обещали.
— А теперь?
— Я сказал — не отступлюсь.
— Ладно, знакомь со своим бароном-алхимиком.
— Завтра. Но за нами будут следить.
— Открыто — нет. Нам дали понять, что мы гости, а не пленники.
— Да, а как быть с Лием Восьмым?
— Будем тянуть время, — подал голос Нави.
— Но ухо держать востро и не лезть в аферы, — скрепя сердце отступил непримиримый Зер.
—Примут ли нас сегодня? — спросил прибывшего спозаранку вчерашнего черного офицера Сид.
— Сегодня — большая охота. Государь примет вас завтра.
— Можем ли мы гулять за стенами города?
— Разумеется, вы же гости, — удивленно поднял брови офицер.
— А что за люди прячутся в подворотнях, едва мы выходим на улицу?
— Понятия не имею, — сделал непроницаемое лицо офицер, — но постараюсь узнать и наказать наглецов.
— Избавьте нас от них, а наказывать не стоит.
Когда они выехали за город, лишь раз мелькнула вдали подозрительная серенькая лошаденка.
— Проверяет, куда направимся, — обронил Без.
— Хрен с ними, пусть стараются, — откликнулся Геф.
С круглых булыжников они свернули на грунтовую дорогу и вскоре, проехав узкую полосу сорного леса, подъехали к замку. Здесь все было как положено — ров шириной в два копья, затянутый ряской, подъемный мост, готовый к приему гостей, и широкие башни на углах невысокой стены, сложенной из неровного серого камня. Хозяин встретил гостей в воротах. Видимо, Грез успел предупредить.
Барон стоял, выпятив залоснившееся пузо и улыбаясь во всю ширину своей конопатой физиономии. Он не был похож ни на аристократа, ни на мыслителя. Скорее, это был местный вариант Санчо Пансы. Однако Сиду внешность барона понравилась — начальник экспедиции к красавцам относился с предубеждением.
Хозяин помог Мер и Сиду сойти с коней, остальные спешились сами. Ведя коней в поводу, все вошли в замковый двор. За ними закрылись ворота и заскрипел поднимаемый мост.
Посередине замкового двора, на небольшом холме, возвышалась еще одна, самая высокая и громоздкая башня — последний оплот при штурме, а в спокойные времена — жилище хозяина. Туда-то, в нижнюю залу башни, и провели гостей. В конце залы, в каменной выемке, над огнем на вертеле поворачивался здоровенный кабан. А у дубового стола, протянувшегося на половину залы, ходили два неторопливых ладных малых в кожаных куртках и мягких сапогах, ставя на эти отполированные локтями доски деревянные и глиняные блюда — кувшины с питьем и объемистые чаши уже стояли на столе от одного конца до другого. Гости заметно оживились — дома, подгоняемые Грезом, они почти не ели.
— Рад вас видеть, — распахивая руки и щуря простоватые глаза, пригласил к столу хозяин. И кивком отослал слуг. Но, прежде чем уйти, они водрузили на стол кабана.
Упрашивать не пришлось — едва отодвинулись и вновь придвинулись скамьи, пропустив гостей к столу, как по примеру, хозяина, взявшего одной рукой чашу, а другой — кость с дымящимся куском мяса, с которого капал жир на добрый кусок домашнего хлеба, все взялись за дело. В течение десяти минут только булькала жидкость да мерно работали челюсти.
