три дня назад?
— То есть ты будешь уверять, что мою вселенную терроризируют две независимые друг от друга шайки пришельцев с иной ветки реальности?
— Ты не поверишь… — вздохнул я.
И рассказал свою историю. Просто потому, что не видел смысла играть в секретность — про большинство моих действий ИИ уже знал. Про остальное можно было догадаться исходя из предпринятых им действий — то, что он явился лично, а не прислал полицейских (или не выстрелил по сортиру ракетой), говорило о его намерениях более чем достаточно.
— То есть ты, когда рассказывал полицейским о том, что являешься искусственным интеллектом…
— …банально врал. Извини, если мои слова ввели тебя в заблуждение.
— И ты не знаешь того, другого человека, который посещает мою ветвь реальности?
— Абсолютно. Мне ничего о нём не известно, кроме предположения, что он живет в одном мире со мной. Кстати, как он сюда попадает?
— Так же, как и ты, — вылетает из ниоткуда на самолете, — киборг показал пальцем в сторону рекламной панели, на которой появилась фотография на редкость уродливого пузатого самолета.
На фоне утонченно-прекрасного биплана Никсель эта поделка выглядела как ломовая лошадь рядом с газелью. Толстые, уродливые крылья несли уродливые трубы огромных двигателей. Раздутое, как у рыбки гуппи брюхо фюзеляжа заканчивалось обгорелым носом. Покоилось это чудо инженерной мысли на прочных низеньких шасси.
И тут до меня дошло — этот уродливый пузатый триплан прилетел сюда сам. У его пилота нет призрачных крыльев Омни. До воронки входа в сеть он поднимается с поверхности своим ходом, используя реактивный двигатель. И сразу проникся к конструктору схожим с благоговением почтением — создать на Земле подобную самоделку было достижением, достойным занесения в золотую книгу побед инженерной мысли.
— Да, да, — подтвердил мою догадку ИИ, — взлетает и садится это чудо на обычном химическом движке — с вашей планеты стартует при помощи разгонной ступени, ну а у нас поднимается и спускается с орбиты при помощи лифта.
— А у тебя есть данные, кто на нем летает? — задал я наудачу интересующий меня вопрос.
— Хитрый ты, — погрозил мне пальцем ИИ, — хочешь все тайны выведать?
— Знаешь, давай без этого, а? Мы не две спецслужбы, нам-то зачем вилять? Я рассказал тебе все, что знаю. При этом ни разу не соврал и ничего не утаил. Верно? И в ответ я рассчитываю на подобную открытость.
— Данных у меня немного, — отозвался ИИ, показывая слайды, — прилетает путешественник нечасто, пилот у него — вот эта молодая особа.
На дисплее появилось фото смуглой девушки настолько смешанных кровей, что определить регион проживания было решительно невозможно.
— Хорошо, но мало.
— Это всё. После первого визита они начали использовать программы, маскирующие доступ в сеть.
— Вот только не надо мне рассказывать, что ты не сумел их обойти.
— Не то что не сумел, скорее не стал. За моей активностью наблюдают младшие зависимые разумы, и я бы не хотел, чтоб они заинтересовались гостем из иной реальности. Последствия этого, по всем прогнозам, выходят далеко не радужные.
— Понял, не дурак, — сказал я, разглядывая нарисованный на хвосте триплана черно-бело-желтый трилистник на лазурном поле, — хоть убей, не могу вспомнить, чей это логотип.
— Ну, с этим ты уже сам разберешься, — сказал кибер, добавив с нажимом, — дома.
— Намек понял, — сказал я, — и последний вопрос: с поиском биплана поможешь?
— Шестьдесят километров против вращения, ориентир — парк аттракционов, — почти по-человечески вздохнул кибер.
— А что с моим… — начал было я, но по смене моторики кибера понял, что временно гостившая в его теле сущность покинула это убогое пристанище.
Выйдя из туалета, я чуть не налетел на стоящую прямо посреди дорожки Никсель, метнувшую в меня гневный взгляд.
— Зато я твой биплан нашел, — обрадовал девушку я, — шестьдесят километров вон туда, до луна-парка.
— И что, решил, что я тебя туда потащу?
— Решай сама. Но так будет быстрее всего. На Земле уже полдень, так что нужно поторопиться.
— Как полдень? — взвизгнула Никсель, глядя на часики. — На моих всего девять часов утра!
— Стрелочка не поворачивается, Никсель, — вздохнул я.
— Если ты еще раз вспомнишь про эту треклятую стрелку… — вызверилась она.
— Я имел в виду, что, пока ты находишься вне пространства, часики не тикают.
— Ты что, нарочно скандала ищешь?
— Механические часики, Никсель! — закричал я. — Просто посмотри на стрелки!
— Черт, черт, черт! — продолжила восклицать девушка. — У меня встреча в четыре часа.
— Может быть, и успеем, если ты кочевряжиться не будешь, — оптимистично хохотнул я, — найдем Беляшика и домой.
— А где, кстати, кот?
Глава 23
С котом я разошелся пять часов назад. Так получилось.
Шарахаясь от разлетающихся осколков, я успел пролететь добрую треть кольца, после чего спрятался, прижавшись к подходящему осколку. Кот тоже затих, видимо повторив мой маневр.
Ситуация была откровенно патовая — мы добились своей цели, но не могли сбежать — стоит нам покинуть кольцо, как притихшая безумная боеголовка догонит нас. Сидеть сиднем мы тоже не могли — очень скоро к месту боя подтянутся вооруженные силы со станции.
Боеголовку нужно было уничтожить невзирая на риск.
— Я не боюсь, я не должен бояться. Ибо страх убивает разум, — начал шептать в рацию заученную в молодости цитату из «Дюны». — Страх есть малая смерть, влекущая за собой полное уничтожение. Я встречу свой страх и приму его. Я позволю ему пройти надо мной и сквозь меня. И когда он пройдет через меня, я обращу свой внутренний взор на его путь; и там, где был страх, не останется ничего. Останусь лишь я, я сам… — закончил я и замолчал.
— Мамочка? — раздался в интеркоме испуганный голосок кота. — Ты что-то говорил, но так тихо, я почти ничего не расслышал, повтори, пожалуйста.
— Я НЕ БОЮСЬ, ИБО Я НЕ ДОЛЖЕН БОЯТЬСЯ… — взревел я.
— Это хорошо, мамочка, — перебил меня кот, — потому что мне звиздец как страшненько.
— Ты видишь боеголовку?
