«Я бык, а она матадор», — подумал Хават. Он убрал руку с оружия и посмотрел на капли пота, блестевшие на его ладони.
Он знал, что, чем бы ни закончилось это дело, он всегда будет вспоминать эту минуту и никогда не утратит чувства глубокого восхищения перед превосходством леди Джессики.
Он повернулся и вышел из комнаты.
Джессика отвела взгляд от окон, обернулась и посмотрела на закрытую дверь.
— Теперь будем ждать нужного действия, — прошептала она.
Дурман пьянящей дремоты опоил вас, борющиеся со скалами, сражающиеся с тенями. Ваше время ушло. Жизнь ваша украдена: жертвы собственной глупости, вы погрязли в пустяках…
Принцесса Ирулэн. Погребальная песня Муаддиба.
Лето стоял в фойе своего дома, изучая записку при свете единственной лампы. До рассвета было еще несколько часов, и он чувствовал усталость. Посланец Свободных только что передал эту записку одному из солдат наружной охраны. Герцог как раз вернулся с командного поста. В записке было: «Столб дыма днем, сноп огня ночью». Подписи не было. Что бы это могло означать?
Посланец ушел раньше, не дожидаясь ответа. Он растаял в ночи. Лето сунул записку в карман туники, думая позже показать ее Хавату. Откинув со лба прядь волос, он глубоко вздохнул. Таблетки против усталости уже не помогали. Прошло два долгих дня со времени званого обеда, и все это время он не сомкнул глаз.
Больше всего его утомило совещание с Хаватом, отчет о их встрече с Джессикой.
«Следует ли мне разбудить ее? — думал он. — Нет больше смысла играть с ней в таинственность. Или есть? Черт бы побрал этого Дункана Айдахо!»
Он покачал головой. «Нет, не Дункан виноват. Это я ошибся в самом начале, не оказав ей полного доверия. Я должен что-то сделать, пока не случилось новой беды».
Приняв это решение, он почувствовал себя бодрым и торопливо направился к фойе большого холла и потом по коридору — к семейному крылу.
На повороте, который вел в помещение для слуг, он остановился. Из одного коридора доносились странные мяукающие звуки. Лето поднес руку к выключателю защитного пояса и схватился за рукоятку кинжала. Это вернуло ему чувство уверенности, так как эти звуки вызвали в нем дрожь.
Он тихо двинулся по проходу, кляня плохое освещение. Самые маленькие лампы были расположены примерно в восьми метрах друг от друга и поставлены на минимальную мощность. Темные каменные стены поглощали свет.
Из царившего впереди мрака вырисовывались неясные очертания человеческой фигуры, лежащей на полу.
Лето заколебался. Почти уже активизировав защитное поле, он в последний момент все же передумал, потому что это ограничило бы его подвижность, его слуховые возможности… И еще потому, что он помнил про попытку захвата корабля с ласганами.
Соблюдая предосторожности, он подошел ближе. Кто-то лежал на полу ничком. Не отнимая руки от рукоятки ножа, Лето ногой повернул человека на спину и наклонился над ним, вглядываясь в лицо при тусклом свете лампы. Это был контрабандист Туек. На его груди темнело мокрое пятно. Широко раскрытые мертвые глаза напоминали два пустых темных провала. Лето тронул его руку — она была еще теплая.
«Как мог этот человек оказаться здесь? — спросил себя Лето. — Кто убил его?»
Звук, напоминающий мяуканье, послышался громче. Он доносился спереди, из бокового коридора, ведущего в комнату, где был установлен главный генератор защитного поля.
Держа одну руку на выключателе личного защитного поля, а другую на рукоятке кинжала, Лето перешагнул через труп, скользнул дальше по коридору, завернул за угол и направился к генераторной.
На полу, в нескольких шагах от него, виднелась еще одна груда, и он сразу понял, что это и был источник шума. Тот, кто лежал на полу, медленно пополз к нему, задыхаясь и что-то бормоча.
Подавив внезапный приступ страха, Лето бросился вперед и наклонился над распростертой фигурой. Это была Шадоут, домоправительница из Свободных. Волосы падали ей на лицо, одежда была в беспорядке. Темная дорожка виднелась на ее боку и спине. Он тронул ее за плечо, и она приподнялась на локтях, устремив на него глаза, которые уже заволакивались темнотой.
— Это вы… — выдохнула она. — Убит… охранник… послал Туек… побег… моя госпожа… вы… вы… здесь… нет… — она упала головой вперед и ударилась о камень.
Лето пощупал пульс у нее на виске. Его не было. Он посмотрел на рану. Ее ударили ножом в спину. Кто? Мысли лихорадочно бились в его мозгу. Она сказала, что убили охранника. А Туек? За ним послала Джессика? Почему?
Его предупредило какое-то шестое чувство, и он схватился за выключатель защитного поля. Слишком поздно… На его руку обрушился страшный удар. Почувствовав боль, он увидел торчащий в руке дротик. Рука в месте удара онемела, и онемение распространялось дальше. С огромным усилием он выпрямился и посмотрел в глубь коридора.
В открытой двери генераторной стоял Уйе. Его лицо казалось желтым в свете яркой лампы над дверью. В комнате за его спиной царила тишина — генератор не действовал.
«Уйе вывел из строя генератор, — подумал он. — Мы совершенно беспомощны!»
Уйе кинулся к нему, убирая в карман парализатор. Обнаружив, что он еще может говорить, Лето крикнул:
— Уйе! Как ты… — Паралич достиг его ног, он соскользнул на пол и остался сидеть, прислонившись головой к стене.
Лицо Уйе было печально, когда он наклонился над герцогом и потрогал ему лоб. Лето ощутил его прикосновение, но оно показалось ему таким далеким, ускользающим.
— Это селективный наркотик, — сказал Уйе. — Вы можете говорить, но я бы не советовал вам этого делать. — Он оглядел коридор, потом снова наклонился над Лето, вытащил стрелу и отбросил ее в сторону. Стук дротика о каменный пол отозвался в ушах герцога отдаленным шумом.
«Невозможно, чтобы это был Уйе, — подумал герцог. — Он ведь воспитывался в Высшем колледже».
— Как? — прошептал Лето.
— Мне очень жаль, мой бедный герцог, но есть вещи более ценные, чем это. — Он тронул татуировку у себя на лбу. — Я сам считаю ее могущественной, невзирая на мое теперешнее лихорадочное состояние, но я всей душой желаю убить человека. И я не успокоюсь, пока не сделаю это. — Он посмотрел на герцога. — Не вас, мой дорогой герцог. Я хочу убить барона Харконнена.
— Бар-он-а Хар…
— Пожалуйста, успокойтесь, мой бедный герцог. У нас мало времени. Зуб, который я вам вставил вместо выдернутого, должен быть заменен. Я ввергну вас в бессознательное состояние и заменю зуб. — Он разжал руку. — Этот зуб является точной копией первого, он сделан очень искусно, наподобие зуба с нервом. Он недоступен изучению с помощью детекторов и даже с помощью телеразвертки. Но если вы с силой надавите на него, то покрытие разрушится. Когда вы втянете в себя воздух, ваш рот наполнится ядовитым газом — самым сильным из всех ядов.
