— Интересно, почему на Форрестере гор нет, — за что удостоилась насмешливого взгляда Никиты.
— Ну ты, мать, даёшь! Как это нет? Ты хоть не забывай у смежников новостями интересоваться.
— А что есть? Я же видела спутниковые фотографии…
— Есть. Не слишком высокие и полностью заросшие лесом, а потому слабо различимые, но есть.
Он ещё долго бурчал себе под нос, возясь с приборами, что-то вроде: «Ну, надо же! Гор нет!». А Елена думала, что если есть горы, то и пещеры наверняка имеются. И стоит проверить их на наличие жизни. Когда-то давно, на Земле, ей довелось участвовать в интереснейших исследованиях жителей пещер в зоне распространения классического карста, в Моравии. И стоит задуматься, что ещё скрывается под многометровым лесным шатром. Оказывается, даже горы можно спрятать.
На ночь расположились у самого края леса: и не так неуютно, и костерок разжечь можно. И хотя в нём не было особенной необходимости (взятые с собой армейские рационы были саморазогревающимися, а ночи Форрестера теплы), оба за сезон дождей соскучились по живому огню. До позднее ночи они сидели и болтали ниочём, время от времени подбрасывая сухие ветки и наслаждаясь покоем и взаимопониманием.
— Слушай, а ты уже можешь сказать, подтверждаются подозрения Марка или нет?
— Не могу. У меня слегка не та специализация. Я, конечно тоже физик, но для того, чтобы ответить на твой вопрос, нужно не только понимать что за данные снимаешь, но и правильно их истолковывать.
А утром, с первыми лучами солнца, собрав оставленную на ночь работать аппаратуру, двинулись в обратный путь.
Слышно команду ремонтников стало задолго до появления в зоне видимости. Для искоренения языковой проблемы солдаты использовали самый интернациональный язык — матерный. Кроме того, единственная женщина в их компании отсутствовала, и можно было не сдерживаться в самовыражении. Елена на это внимания не обратила. Матюков она не слышала, что ли? Зато, только приблизившись к ремонтной площадке, она поняла, что до сих пор не представляла, как планировали поднять в воздух отремонтированную машину. На границе сознания мелькали какие-то смутные идеи вроде антигравитационной подушки или дополнительного винта, но всё оказалось намного проще и рациональней. В полутора метрах под днищем вертолёта было собрано из подручных материалов некое подобие платформы, на которую пытались в данный момент осторожно опустить освобождённую из зелёного плена машину. Потом останется только подрубить несколько мешающих веток, чтобы образовался своеобразный колодец, и можно взлетать.
Дождавшись успешного окончания тонкой операции, Елена подошла к командиру, который искренне обрадовался их возвращению и недаром:
— Госпожа Елена, у вас ведь есть техническое образование?
— Есть. Только я мало чем смогу вам помочь: вертолётные двигатели — не моя специализация. Проще говоря, я в них ничего не понимаю.
— Двигатель мы отремонтировали. Там всего лишь забарахлила система контроля подачи топлива. Но пока он здесь висел без присмотра, часть механизмов попортилась от избытка влаги, кое-что погрызли и порвали местные мыши.
— Может мышанки?
— Да, какая разница!?
— Большая. Мышанки — небольшие ящерки, покрытые коротким редким пухом, а мыши здесь не водятся, — педантично поправила командира Елена, тот только отмахнулся.
— Так как, поможете нам с ремонтом?
— Почему нет? В некоторых вспомогательных системах я наверняка смогу разобраться.
И ей пришлось включаться в работу, впрочем, не ей одой, всем остальным тоже нашлось занятие по способностям. Те, кто не имел технического образования, занимались тяжёлым физическим трудом, которого тоже было предостаточно, и добычей пропитания, потому как взятые с базы запасы провизии закончились, как их не пытались растягивать.
Фронт работ был неохватным. Джунгли и так быстро уничтожают все следы человеческой деятельности, а после того, как больше месяца непрерывно шёл дождь… попорчено оказалось слишком много, чтобы вертолёт можно было всерьёз назвать отремонтированным, но до базы он дотянуть должен. И, разумеется, когда пришла пора отправляться, вертолёт оказался переполнен. Не рассчитана была эта модель на такую толпу народа. Поэтому, а ещё потому, что устали находиться в постоянном контакте с полузнакомыми и не всегда приятными людьми, наша троица решила добираться домой своим ходом. Тем более что он как раз находился на полпути к базе. Как всё-таки меняются представления о расстоянии с изменением скорости передвижения. То, что для группы чуть ползущих людей стало целым путешествием, для эльфов было лёгкой пробежкой.
Подходя к дому, они ожидали увидеть традиционную картину: София хлопочет над профессором, тем более что тот совсем недавно пережил превращение в эльфа. Ситуация оказалась прямо противоположной: София сидела на мостках у хижины профессора, с растерянным выражением лица и блуждающим, расфокусированным взглядом, а над ней, как курица над единственным цыплёнком, суетился Иван Иванович.
— Что с ней? — кинулся Славик к своей девушке.
— Переживает шок от встречи с твоими родителями. Они прибыли как раз в тот день, когда вы отправились за своим вертолётом. И поскольку тебя на месте не оказалось, им представили бедную девочку как твою невесту, — Иван Иванович подошёл к стоящим в отдалении Елене с Никитой, оставив Софию на попечение Славика.
— Это настолько страшно? — понизив голос, спросила Елена.
— Даже ещё хуже. Это же знаменитая академическая семья!
— А вы их знаете?
— В нашем кругу все со всеми знакомы, хотя бы шапочно. Там на всю семью приходится два академика, три доктора наук, один профессор и Славик у них единственный на всех сын и внук. Я вообще подозреваю, что сюда на Форрестер, парень просто сбежал от их опеки.
— Затюкали, — Никита сочувственно глянул на Софию. — И где они сейчас?
— Уехали уже. Они только на неделю приезжали, проведать своего мальчика.
— Однако не бедная семья у Славика. Портальная переброска шести человек — дорогое удовольствие, — удивлённо покачал головой Никита и они с Еленой направились к своим домикам, которые постепенно срастались в один. Во всяком случае, крытая галерея соединяющая их, уже была готова. Но ушли ненадолго. После длительного путешествия больше всего хотелось помыться, так что, захватив свежую одежду, оба вернулись к озеру. На мостках всё так же в обнимку сидели Славик с Софией. Девушка уже выглядела несколько веселей, зато у Славика был вид, словно его заставили прожевать кусок лайма (кто пробовал — тот поймёт!). До Елены донёсся тяжкий вздох:
