— И что из этого?
— Если бы ты выкинул сейчас ключи от квартиры и от этой тачки, если бы забил на телок, на шмотки, если бы остался без копейки, один, на улице, а еще лучше зимой, — знаешь, кем бы ты стал?
Чуб прищурился, в его глазах мелькнула тень понимания.
— Ты бы стал ментом. Как и мечтал.
— Дурак я, что ли? — усмехнулся он. — Иди ты на фиг.
— А почему сказал, что мне повезло?
— По привычке. Короче, ты меня базаром не путай. А то сейчас брататься начнем. У меня жизнь сложилась, у тебя тоже. Тебе сидеть в гараже, а мне тебя мудохать ногами. Нормально.
Андрей понял, что номер с братанием не прошел. Возникла еще одна мысль. Бредовая.
— А чем кончилась та история, когда ты ментам бригаду сдал? — осторожно спросил Андрей.
— Понятно чем. Взяли их.
— И что, совесть не мучает?
— Дурак ты, — усмехнулся Чуб. — Хоть и воевал. Я же не свою бригаду сдал. Конкурентов. Ментам без разницы, кого садить, а мне разница есть. Доедай давай, я не собираюсь с тобой тут сидеть до обеда.
— Погоди, — сказал Андрей. — Мы с тобой не договорились о главном. Я не хочу зря тратить свое и твое время. У меня хотят что-то спросить, я готов ответить.
— Честно?
— Как на Библии.
— Ладно, я передам.
— Кому?
— Кому надо. — Бандит размотал цепь с руки. — С чего ты взял, что я знаю, о чем они собираются спрашивать? Мое дело — тебя довести до кондиции. Скажу, что дошел. Больше сделать ничего не могу. А сейчас давай руки.
Андрей зло протянул вперед еще не пришедшие в норму кисти.
— Не затягивай сильно.
— Не буду, — пообещал Чуб.
Врать не стал, действительно застегнул наручники вполне приемлемо, а главное — спереди. Затем пропустил принесенную цепь через торчащую из стены стальную петлю и пристегнул к цепочке наручников небольшим навесным замком.
— От дивана до умывальника хватит, — прикинул Чуб. — А дальше тебе и не надо. Чтоб в ворота не колотил.
Он пошел к выходу.
— Возвращайся скорее! — крикнул Андрей ему вслед.
— Как только, так сразу, — пообещал бандит и запер гараж.
Лязгнул засов, едва слышно щелкнула автомобильная дверца. Еще некоторое время слышался удаляющийся рокот мотора.
— Хреново, — подвел итог Андрей.
На cамом деле он понимал, что единственное дело, за которое его могли похитить, — это разработка квантового компьютера. Никакого другого интереса для преступников его личность не представляла, зато о связях группы Самохина с мафией давно ходили слухи. И явно не без оснований. В мозгу выстроилась стройная цепь событий: погибает Самохин, причем явно не своей смертью. Его группа, заявившая о скором результате, остается ни с чем, поскольку профессор-мафиози не любил публиковать информацию. Затем Андрей заявляет по телефону, что секрет защиты кубита у него в кармане. Тут с дядей Колей выходит промашка. Ну никак Андрей не мог предположить, что его поселят в одной палате с бандитом, точнее, с наводчиком. Наверняка в этом деле доктор замешан, только он мог все так гладко подстроить. Бандюки получают информацию, передают в пакете с пирожками пистолет, а дальше начинается…
Нападение на броневик, похищение… Гараж. Недоеденный гамбургер, полный пакет картошки и застегнутые наручники.
— Хреново, — повторил Андрей.
Он распечатал упаковку с соусом и принялся за картошку, время от времени откусывая от «Ройяла». То, что в истории с квантовым компьютером замешана мафия, казалось вполне объяснимым. Удивительно только, что пока проявилась лишь одна группировка. В то время, когда человечество уперлось в стену, за это изобретение можно получить немыслимые деньги. С атомной бомбой так уже было — бандитская бригада во главе с паханом Гитлером держала взаперти десятки физиков. Не в гаражах, конечно, но у них просто уровень был покруче. Размах. Однако, с точки зрения самих физиков, что эти бандиты, что те — мало разницы.
«Каким же будет их следующий ход?» — макая картошку в соус, подумал Андрей.
Наручники почти не мешали — привык.
А следующим ходом можно предположить написание статьи. Скорее всего, прямо в этом гараже. Только сдавать ее придется не в журнал «Квантовые вычисления», а в некие частные руки. Эти частные руки опубликовать ее не смогут, так что авторство будет, скорее всего, за кем-нибудь из группы Самохина.
— Премия Нобеля под угрозой, — зло прошептал Андрей.
Обидно было до тихой истерики. Столько лет работать ночами, чтобы какие-то гниды просто так заграбастали всю славу? А может, хрен им? Вот хрен, и все. Лучше быть спасителем человечества посмертно, чем никак.
Стало страшно, но этот страх был совсем иным — сумасшедшим страхом, какой бывает только в бою. Это даже не страх, это его оборотная сторона, когда уже пройден всякий предел нервного напряжения, когда организм устал от потоков адреналина, когда все равно — убьют тебя или нет. Перед атакой почти всегда страшно, и этот страх совершенно оправдан, потому что пули свистят, грохот, минометы работают без передышки, танки прут. Это не ты боишься, это организм боится, тот зверь, который сидит в каждом из нас, пока его не сорвешь с места острыми шпорами разума. А затем выскакиваешь из окопа, глохнешь, шалеешь от злости, рядом падают, и ты точно знаешь — в этой атаке тебя точно убьют. И нет другого выхода. Только вперед. А еще чуть позже тебе за отвагу дают медаль. За отвагу! Андрей едва не рассмеялся, когда ему вручили коробочку с медалью. Хотя, может быть, это и есть самая настоящая отвага. Хрен ее знает. Может, это так называется.
— А ведь Пашка мог бы довести работу до конца. Суть он знает, а толкового физика ввести в курс дела не составит труда.
«Даже если меня здесь грохнут, все равно выйдет статья о нелинейной зависимости Марковича — Резнова. Это если не испугаться. Иначе ту же зависимость назовут другим именем».
— Хрен вам по всей морде, — усмехнулся Андрей. — Ухо вам от селедки, а не результат. Думаете, если очкарик, то все — в штаны наложил?
Андрей вытер пальцы и скованными руками полез под рубашку. С третьей попытки мобильник удалось сорвать с провода и уронить на диван. Надолго ли хватит севших аккумуляторов? Надо делать все быстро и безошибочно.
«Пашке звонить нельзя, — подумал Андрей. — Пока он думает, что это я устроил бойню в больнице».
Он с трудом набрал номер. Раздался гудок, затем еще один.
— Алло! Артемыч? У меня мало времени, аккумулятор садится. Срочно созвонись с Валентином, пусть заявит о краже мобильника, который он мне дал. Пусть его менты пеленгуют.
Телефон пискнул, предупреждая о разрядке.
