- Сам сними, - ответила она. - Можете просчитать узлы, Мистер Телефонщик.
Кори послушно нагнулся. При Бонни он всегда чувствовал себя пацаном, у которого пересохло во рту, и каждый раз, как руки Кори оказывались вблизи ее тела, они начинали трястись, словно Бонни выделяла в окружающий воздух мощные токи. Теперь Кори постоянно думал о ней. Она застряла в мыслях паренька, как болячка на внутренней стороне щеки, которую постоянно ощупываешь и проверяешь языком. Бонни даже проносилась через его сны золотистая кожа, возбуждавшая, как большая доза анаши. Изобретательность Бонни не знала границ.
- Нет, на колени, - сказала она. - Стань для меня на колени.
Кори неуклюже упал на колени и подполз к ней, пытаясь дотянуться до завязок передника. Бонни поставила ему на плечи ноги, обутые в туфли на высоком каблуке. Он нагнулся, чтобы поцеловать внутреннюю поверхность ее бедра - тело под его губами оказалось твердым и чуть теплым.
- Вот так, Кори, вот так, давай, да...
- Да-а, здорово придумано, верно?
Бонни Сойер взвизгнула.
Кори Брайант поднял глаза, смущенно моргая.
В проеме дверей спальни к косяку привалился Реджи Сойер.
Через руку свисала переломленная двустволка, стволы смотрели в пол.
Кори почувствовал, как по ногам потекло что-то теплое.
- Стало быть, это правда, - изумленно сказал Реджи. Он перешагнул порог. На губах играла улыбка. - Как вам нравится? Я проиграл этому пьянчуге Мики Сильвестру ящик "Будвайзера". Черт.
Бонни первая обрела дар речи.
- Реджи, послушай. Это вовсе не то, что ты думаешь. Он вломился в дом, он был как ненормальный, он, он...
- Заткнись... - Реджи по-прежнему улыбался. Улыбка была нежной, а Реджи - очень крупным. В том самом костюме стального цвета, который был на нем пару часов назад, когда Бонни поцеловала его на прощанье.
- Послушайте, - слабо выговорил Кори. Рот у него был полон слюны. Прошу вас. Пожалуйста, не убивайте меня. Даже если я того заслуживаю. Вы же не хотите пойти за решетку. Ну, не за это же. Излупите меня, я сам напросился, но пожалуйста...
- Подымайся-ка с коленок, Перри Мейсон, - сказал Реджи Сойер, по-прежнему ласково улыбаясь. - У тебя штаны расстегнуты.
- Послушайте, мистер Сойер...
- Да зови ты меня Реджи, - ласково улыбался Реджи. - Мы ж почти что лучшие друзья. Я ж тебя даже в самой грязной ситуевине видал, разве не так?
- Реджи, это не то, что ты думаешь, он меня изнасиловал...
Реджи взглянул на жену с ласковой, доброй улыбкой.
- Еще слово скажешь, я впихну тебе внутрь вот это и устрою специальную авиапочту.
Бонни принялась стонать. Лицо стало мучнисто-белым.
- Мистер Сойер... Реджи...
- Тебя Брайант звать, верно? Твой папаша - Пит Брайант, так, что ли?
Голова Кори бешено запрыгала в знак согласия.
- Да, правильно. Совершенно верно. Послушайте...
- Когда я шоферил у Джима Веббера, то не раз продавал ему второй бензин, - сказал Реджи, с улыбкой пускаясь в сложные воспоминания. - Было это лет за пять до того, как я тут встретил эту суку. Твой папаша знает, что ты здесь?
- Нет, сэр, это разобьет ему сердце. Можете сделать из меня отбивную, я сам напросился, но если вы меня убьете, папа узнает, и, честное слово, это сведет его в могилу, а тогда на вашей совести будет две...
- Нет, держу пари, старик не знает. Ну-ка, вали в гостиную сию же минуту. Надо поговорить. Давай. - Он ласково улыбнулся Кори, показывая, что не собирается обижать его, после чего быстро перевел взгляд на Бонни, не сводившую с него вытаращенных глаз. - А ты, кошечка, оставайся тут, или тебе никогда не узнать, как прошел дебют "Тайной Бури". Пошли, Брайант, он шевельнул ружьем.
Конвоируемый Реджи Кори, которого немного шатало, проследовал в гостиную. Ноги стали резиновыми. Дико зачесалась точка между лопатками. "Вот туда он пулю и вгонит, - думал Кори, - точнехонько промеж лопаток. Интересно, увижу я, как мои кишки шмякнутся об стенку или сдохну раньше..."
- Кру-гом! - скомандовал Реджи.
Кори развернулся. Он уже распустил нюни. Плакать он не хотел, но, похоже, поделать с собой ничего не мог. Он считал, что неважно, плачет он или нет, ведь он уже обмочился.
Ружье, до сих пор небрежно болтавшееся на руке Реджи, смотрело сдвоенными стволами прямо в лицо Кори.
Зияющие дыры-близнецы разверзлись и превратились в бездонные колодцы.
- Знаешь, чем ты занимался? - спросил Реджи. Улыбка пропала. Лицо стало очень серьезным.
Кори не ответил (вопрос был глупым), однако плакать не перестал.
- Ты спал с чужой женой, Кори. Ты ведь Кори?
Кори кивнул. По щекам катились слезы.
- А знаешь, что бывает с такими хмырями, когда их поймают?
Кори кивнул.
- Берись-ка за ствол ружья, Кори. Только полегче. Чтоб соскочить, курку надо пять фунтов, а три на нем уже есть. Так что прикинься, будто это... о! прикинься, будто хватаешь титьку моей жены.
Протянув трясущуюся руку, Кори положил ее на ствол ружья. Металл холодил разгоряченную ладонь. Из горла Кори вырвался долгий мучительный стон. Больше ничего не оставалось. С мольбами было покончено.
- Суй в рот, Кори. Оба ствола. Вот так, правильно. Легче!.. нормалек. Да, пасть у тебя подходящая. Засунь-ка поглубже. Ты ж у нас все знаешь про то, как засовывать, разве не так?
Кори разинул рот так, что шире некуда. Реджи втолкнул ему ружейные стволы до самого неба, и пришедший в ужас желудок попытался освободиться от своего содержимого.
Сталь оставляла на зубах маслянистый привкус.
- Закрой глазки, Кори.
Кори только таращил на своего мучителя большие, как блюдца, плывущие глаза.
- Ну, Кори, детка, закрой свои голубенькие глазки.
Кори зажмурился. Его сфинктер расслабился. Он сознавал это лишь смутно. Реджи взвел оба курка. Двойное клик-клак - бойки упали на пустые патронники. Кори повалился на пол в глубоком обмороке. Реджи с ласковой улыбкой взглянул на него сверху вниз, потом перевернул ружье прикладом вверх. И развернулся в сторону спальни.
- Бонни, я иду, готова ты или нет.
Бонни Сойер принялась визжать.
Кори Брайант, спотыкаясь, брел по Дип-Кат-роуд туда, где оставил фургон телефонной компании. От Кори воняло. Налитые кровью глаза остекленели. На затылке, там, где он ударился об пол, потеряв сознание, была здоровенная шишка. Башмаки шаркали по мягкой обочине дороги. Кори старался думать только об этом шарканье, больше ни о чем, и особенно гнал от себя мысли о внезапном и полном крушении своей жизни. Была четверть девятого.
Выкидывая Кори через черный ход, Реджи Сойер продолжал ласково улыбаться. Контрапунктом к его словам из спальни доносились беспрерывные мучительные всхлипы Бонни.
- Теперь будь умницей: вали на дорогу. Садись в свой грузовик и возвращайся в город. Без четверти десять там бывает автобус, который идет из Льюистона в Бостон, а из Бостона можно добраться автобусом куда хошь. Автобус этот останавливается у Спенсера. Сядешь на него. Потому как если я еще хоть раз тебя увижу - порешу. А с ней все будет в порядке. Она получила хорошую трепку. Пару недель придется поносить портки и кофты с длинным рукавом, но рожу я не тронул. А ты давай катись из Салимова Удела, пока не отчистился и не начал думать, что опять мужик.
