Андрей опять начинал впадать в панику. Что бы он ни делал, как бы ни хлестал себя по щекам, ни кричал и ни дергался, но он продолжал ощущать лишь холодную жижу трясины. Муравьи обернулись совсем не муравьями, а мелкорослыми уродливыми людишками, которые растаскивали остров и игнорировали Андрея. Похоже, они уже подогнали какую–то технику или корабль. Видеть Андрей не мог, но слышал периодические гудки и сигналы.
Ничего поделать Андрей не мог. Он не был в состоянии им помешать, он не был в состоянии выбраться из трясины, он даже не был в состоянии проснуться. От безысходности положения Андрей постепенно впал в полную апатию. Он уже не хотел ни двигаться, ни бороться, ни просыпаться. Он хотел просто покоя. Как ни странно, но теперь его стало клонить ко сну, и Андрей перестал обращать внимание на происходящее вокруг, это его больше не волновало. Единственным, что его все еще продолжало раздражать, так это гудки их проклятых машин, мешавших окончательно заснуть. Впав в дрему, Андрей вздрогнул и, с трудом разлепляя глаза, повернулся в сторону звука. Неловким движением руки он смахнул со стола журнал, и тут же выпрямившись на стуле, стал с недоверием оглядывать свою комнату. Он совершенно потерял чувство реальности и времени. В течение минуты Андрей пытался вернуться к действительности и определить, проснулся он на самом деле, или во сне ему снится, что он проснулся у себя в комнате.
Снова раздавшийся звонок во входную дверь привел его в себя и заставил вспомнить о Ю, который должен был зайти вечером. Протирая глаза, Андрей потащился открывать дверь, размышляя, как долго Ю стоит за дверью.
— С такими делами мой отпуск, похоже, окончательно накрылся, — грустно подвел итог Андрей и вопросительно посмотрел на Ю. — Ты как думаешь, это надолго?
— Какой отпуск? Андрей! Ты меня удивляешь. Ты меня дразнишь, да? — Ю нетерпеливо подскочил на стуле, и в его голосе проскользнули нотки не свойственного ему раздражения.
— Никого я не дразню. Я упустил, может, последнюю возможность спокойно провести отпуск в свое удовольствие. Кто его знает, когда теперь все уляжется. Отпуск ничуть не менее важен для меня.
Андрей взял в руки высокий стакан с холодным пивом и с удовольствием сделал большой глоток, проследил за образованием капельки воды на запотевшей стенке и аккуратно поставил стакан на подставку. Глядя на сырую ладонь, он полез второй рукой в карман брюк и достал носовой платок. Андрей тщательно обтер руку, стакан и убрал платок обратно в карман, предварительно убедившись, что на стенках стакана не осталось влаги.
Продолжая недоумевать, Ю взялся за свой бокал и начал быстро пить маленькими глотками. Опустошив больше половины стакана, он заерзал на стуле, но сдержался и не стал ничего говорить. Озабоченность отпуском выглядела совершенно неуместной, и Ю все еще не мог определить, говорит Андрей серьезно или шутит. Иногда он не понимал его реакции и чувства юмора, возможно, сказывалась разница их национального менталитета. События последних дней застали врасплох оптимистичного Ю, и он находился в постоянном возбуждении. Его обычная разговорчивость больше не могла удовлетвориться монологами, требуя активного участия собеседника. Непонятная реакция Андрея на новости и отсутствие видимого желания если не к немедленным действиям, то, по крайней мере, к обсуждению ситуации, казалась Ю выражением странного безразличия. Как будто нет ничего более важного, чем сорвавшиеся планы Андрея провести отпуск за границей, а остальное его не касается, и ничего особенного не происходит.
Неделю назад никто из них двоих и правда не обратил внимание на первое сообщение о заражении неизвестной инфекционной болезнью. Они восприняли его, как и все предыдущие сенсации подобного рода. Как водится, газеты и телевиденье стали на все лады эксплуатировать эту тему, и последующие выпуски новостей превратились в занудное повторение одних и тех же фактов, а по большей части, просто слухов. Уже через два дня новости преподносились с такой агрессивной навязчивостью, что нужно было быть слепым и глухим, чтобы не знать о новых вспышках болезни, появившихся сразу в нескольких странах. Реально интересной информации почти не передавали, выдумки и спекуляции журналистов только запутывали своими мрачными прогнозами эпидемии глобального масштаба, как очень удобной темы для повышения рейтинга программ за счет запугивания обывателя. Даже после официального подтверждения министром здравоохранения наличия случаев заражения неизвестным гриппоподобным вирусом Андрей с Ю достаточно резонно полагали, что в худшем случае речь шла о каком–нибудь неизвестном штамме, например, птичьего гриппа.
Андрей напрягся, когда внезапно поток информации резко сократился в большинстве центральных каналов, и возникло множество неофициальных разговоров о готовящемся правительством заявлении о мерах по контролю эпидемиологической обстановки в стране, сокрытии истинных масштабов эпидемии и намерении объявить чрезвычайное положение в связи с биологической угрозой, вплоть до сплетен о терроризме.
— Андрей, это все не шутки. Что–то явно происходит! Ты знаешь, что Роя и Хэнка нет на месте, а вся наша лаборатория должна быть готова к оказанию срочной помощи Рою, — в крайнем возбуждении заявил тогда Ю.
Он настолько поддался обстановке общего психоза, что теперь много жестикулировал в добавок к своей неутомимой манере постоянно говорить. Ю бегал по комнате, хаотично переходил с крика на шепот и, несмотря на свои скромные размеры, во время разговора занимал все свободное пространство в комнате, одновременно находясь во всех ее углах. Он даже начал утомлять Андрея своим присутствием и генерированием все новых предположений с невероятной скоростью. Надо сказать, что террористы волновали Андрея меньше всего, а отсутствие Роя и Хэнка без каких–либо объяснений с их стороны предполагали наличие еще более удручающих фактов, от которых Андрей не ждал ничего хорошего. Предчувствия его не обманули.
Слухи не только полностью оправдались, но и превзошли худшие ожидания Андрея. Введение чрезвычайного положения коснулось не только мест обнаружения случаев заболевания, а полностью всей страны, которая была объявлена на положении карантина. Все границы на въезд и выезд закрыли, включая транспортные перевозки. Государственные и частные медицинские организации, госпиталя, университеты и любые компании, хоть как–то связанные с исследованиями в области вирусологии, временно перешли под прямое руководство специальной комиссии по организации биологической безопасности страны. Разумеется, правительство долго и нудно призывало сограждан не беспокоиться, обещало принять все необходимые меры и вообще сохранять спокойствие и порядок, поскольку ситуация находится под контролем правительства, а все объявленные меры являются частью плана, специально разработанного на случай опасности глобальных эпидемий.
