После подобных заявлений обычно следовала долгая пауза, в течение которой все присутствующие размышляли над сказанными словами, но троица диверсантов оказалась в жестоком цейтноте. Каждая секунда была дорога, и решение необходимо было принимать незамедлительно.
- Хорошо, коли так, - сказал Михаил, взваливая на себя бремя лидерства. - Допустим, мы их увидим, что тогда? Мы сможем их поразить?
Пространственный объем, ограниченный барьером Макса, вновь попытались взять штурмом. Сначала его несколько секунд поливали свинцом, затем, по всей видимости, враг попытался применить приемы рукопашного боя, но защита не подвела.
"Наступают, засранцы, - выругался Удав. - Еще пара таких лобовых атак, и противник сподобится на очередную подлость".
"Или высокотехнологичную гадость, - добавил Кондратьев. - Стоит поспешить, пока нас не ухлопали. Гриша, твой план - хорош, спору нет, но давай проясним два момента. Первый, как нам отыскать эту самую границу взаимодействий? И второе: как мы убьем тех, кто, как я понял, находится в другом пространственно-временном континууме? Это вообще реально?"
"Не в другом, ты не так понял, или я не понятно объяснил, - возразил Мезенцев. - Они находятся в таком же пространственно-временном континууме, что и мы, просто один из параметров этого континуума, а именно показатель компрессии времени, изменен по средствам применения противником неизвестной технологии. А раз так, то поразить противника можно, хоть и сложно. Наши пушки против него бесполезны, поскольку враг всегда сможет уклониться от любого числа пуль. Плотность огня не будет играть никакой роли, если противник быстрее тебя в тысячу раз."
"И как же быть?"- спросил Макс.
"Вот ты нам и поможешь, - ответил Григорий. - Психо-кинетические атаки действуют мгновенно. Во всяком случае, если скорость распространения психо-кинетического воздействия и имеет ограничение, то она никак не меньше скорости света, а это, согласись, куда выше, скорости любой пули. У нас появляется шанс, и мы должны его использовать."
Михаил коротко кивнул, соглашаясь с доводами псионика.
"Пункт два, считай, решили. Что будем делать с пунктом один?"
Григорий глубоко вздохнул, собираясь с силами.
"Мне придется кое-что поменять в собственном мировосприятии, и это... может оказаться опасным. Для меня."
"А по-другому никак нельзя? Без геройства?" - спросил суперсолдат.
"Боюсь, что нет, - сказал как отрезал Григорий. - Я буду не только отслеживать перемещения противника. Мне придется наводить атаки Макса, поскольку его чувствительность слабее моей. Все это потребует огромных затрат психической энергии и концентрации. Ты мне понадобишься для подстраховки, если я... ну... начну отдавать концы."
Он произнес это столь спокойно, что любого, услышавшего эти слова, пришлось бы немедля откачивать. К счастью диверсанты оказались людьми понимающими и психически крепкими. Они доверяли друг другу. Они верили в то, что говорил Мезенцев, и принимали любые его решения.
"А почему бы тебе, Макс, не долбануть по площади чем-нибудь тяжеленьким?- спросил Кондратьев, удивляясь, почему он до сих пор не предложил нечто подобное."
"Я думал об этом и пришел к выводу, что это ничего не изменит", - ответил ему Долматов.
"Почему?" - не унимался Михаил. Неаргументированные ответы никогда не устраивали суперсолдата.
"Потому что это не поле и не лес. Мы под землей, и если нашим глазам кажется, что эта пещера достаточно просторна, то мне здесь развернуться негде. Если я начну бить по площади, то, скорее всего, я, конечно, смогу достать наших противников, но при этом разрушу здесь все до основания. Нас просто завалит ко всем чертям."
Кондратьев буквально выстрелил глазами, окинув Макса своим взглядом.
"Значит, последний аргумент?"
"Если понадобиться, то да, действительно последний" - кивнул Удав.
- Что-то мы рано начали себя хоронить, - сказал Мезенцев. - Давайте лучше начнем, а то нас, пожалуй, заждались.
Михаил кивнул, выводя все психофизиологические процессы в собственном теле на максимальный уровень.
- Давай, Гриша, - сказал он, - на тебя вся надежда.
Ободряющие слова напарника в подобной ситуации отнюдь не были лишними. Григорий сосредоточился, привычно концентрируясь на чувствах внутри себя. До сей поры он занимался сканированием психо-энергетических оболочек людей и животных, попросту говоря, считывал ауры живых существ, что помогало псионику всегда ощущать присутствие других представителей животного мира. Сейчас же его задача заключалась несколько в ином. Он должен был отыскать границу взаимодействий континуумов с разными временными потоками. Для столь мощного и искусного пси-оператора, каким считал себя Григорий, плевая задача, если б не одно но: он не знал, как должно выглядеть то, что ему следовало отыскать. Он не знал, с какими энергиями ему придется работать. Сейчас парачувствительная сфера Мезенцева напоминала собой обыкновенный радиоприемник, а сплав его сознания и воли - палец оператора, который перебирал частоты, пытаясь поймать нужную ему волну.
К тому же, сказывалась ограниченность во времени, из-за которой Григорий вынужден был работать очень быстро, а скорость, как известно, важна была лишь при ловле блох. Никогда еще излишняя спешка не приводила к положительным результатам, но сейчас у псионика просто отсутствовал всякий выбор. Он должен был справиться со своей задачей или погибнуть, и никакой третьей альтернативы для него не существовало.
Паранормальное зрение кардинальным образом отличалось от общепринятого человеческого. Мезенцев ощущал себя в роли подопытного, согласившего на безумный эксперимент, входе которого ему прививали биологический локатор, призванный заменить обычное зрение. Григорий ощущал пространство сразу целиком, а психоэнергические сферы живых существ видел яркими точками, разбросанными по объему. Теперь же перед его внутренним взором распахнулась настоящая тьма, и псионик во все "глаза" пытался разглядеть в ней сполохи, просветы, вспышки - все, что хотя бы теоретически могло обуславливаться взаимодействием двух континуумов с разным коэффициентом хронокомпрессии.
И он узрел их. На самой границе своих непомерно раздувшихся чувств, на пределе собственных отнюдь не слабых возможностей. Призрачный, едва заметный свет, окружал пять сфер, радиусом чуть больше одного метра. Каждая из них с дикой скоростью перемещалась по пространству, и чем выше была эта скорость, тем ярче сияли сферы. Пять противников окружили безопасное пространство внутри психо-китетического щита Макса и готовились к решающему штурму. Ликвидаторам была поставлена четкая задача: во что бы то ни стало нейтрализовать назойливых людишек, зашедших слишком далеко.
