Ходили в Дисней-Ленд, купались в бассейне. Но главное случилось на второй день, когда перед ужином они с мальчиком гуляли по сосновому бору и Анатолий принялся объяснять, как все разумно устроено в природе.
– Вот смотри, Валерик, – говорил он мальчику, показывая на стоящие рядом березу и клен. – Видишь, у клена все ветки толстые, редкие и направлены вверх. А у березы – веточки тоненькие, их много и они все свисают вниз. Как ты думаешь, почему?
– Но ведь летом красиво. Листочков у березы много, а веточки – говорят же – «плачущая береза».
– Все верно. Только на вопрос – почему такие ветви у двух разных деревьев, ты не ответил. А дело вот в чем.
Когда выпадает снег, и он мокрый, то он облепляет ветки. У клена веток меньше, и они – толстые, поэтому выдерживают тяжесть мокрого снега и не ломаются.
А теперь подумай, что было бы с ветками березы, если бы они торчали вверх? Вот представь – их ведь много, они тоненькие…
– Они бы все обломились.
– Вот то-то. В природе все целесообразно. Давай-ка зайдем в бор!
Они зашли в бор и стоя у сосны, Анатолий рассказал, что бор – многоярусное природное сообщество.
– Смотри – первый ярус – сосны. Второй – осины, березы. Третий – рябины, черемуха. Четвертый – смородина, малина. А пятый – трава, но она уже пожухла и высохла.
Почему так устроен бор? Потому, что первому ярусу нужно очень много света, следующему – меньше, и так далее. А боровая трава вообще на открытом солнце тут же желтеет и гибнет.
Но знаешь, что интересно? Если посмотреть под землей, то корни этих растений также расположены ярусами. Глубже всех – у сосен, менее глубокие – у осин. Ну, а корешки травы почти у поверхности земли расположены.
И все корни переплетаются, но не мешают жить друг другу, а наоборот – помогают.
– Дядь Толь! А у людей?
– Что – у людей?
– Ну, людей можно как бы по корням разделить?
Монасюк засмеялся.
– У людей не корни, а прошлое. И знаешь, в отличие от растений прошлое различных людей, переплетаясь, чаще не помогает людям, а…
Внезапно он замолчал. «Прошлое, переплетаясь…»
– Дядь Толя, дядь Толя! – теребил его за рукав Валерик. – Ну, чего вы замолчали?
– Да, да… – Монасюка осенило, и он забыл про мальчика. – Пойдем-ка, прохладно, да и на ужин опоздаем.
Да, так вот у людей все не так, как у растений. Если корни – их прошлое, то роль кроны деревьев, которые возвышаются над землей, выполняет их настоящее. Ну, настоящее время, в котором живут люди. И как правило, настоящее людей может казаться одним, а вот прошлое быть совершенно другим…
Но ты прав – прошлое у людей также переплетено, как корни у растений…
На другой день, «сдав» подопечного приехавшему Диме, Монасюк перед отъездом в Москву пошел бродить по бору. Ему всегда хорошо думалось в лесу.
«Итак, Гил Бейтс, Сейдзе Сото и Паша Осиновский (вот ведь мразь, тут же мелькнуло при воспоминании о чернявой физиономии Осиновского) … Мстят одновременно всем троим. Источник мести – один. Следовательно, мстят за что-то, что совершили они когда-то все вместе!
Это – первое допущение логического силлогизма, и сомнений в этом допущении у меня нет.
Попробуем и далее рассудать логически. Если мстят за то, что они совершили все вместе, значит, где-то, когда-то и на каком-то общем деле они пересеклись. Были вместе. Делали что-то вместе, или, наоборот, не сделали, хотя должны были бы – бывает и так.
Вопрос – что это могло быть за дело?»
Монасюк замедлил шаг. Порыв ветра шевельнул кроны сосен, и лес, до этого тихий, сразу же зашумел, завозмущался.
«Нет, думал между тем Анатолий. Нужно не дело искать, которым они могли заниматься. Нужно искать нечто еще, что их объединяет…»
Он представил их, сидящих напротив него, тогда, при первой встрече… Три бодрых почти семидесятилетних старичка…
Возраст! Их объединяет возраст, они если и не одногодки, то у них проходило детство в одно и то же время, юность, учеба… Учеба!
Стоп! Один – японец, второй – американец, третий вообще русский, и во времена молодости шанс Осиновского попасть за границу был – один на миллион…»
Монасюк был страшно благодарен мальчугану – Валерик своим вопросом о сравнении корней растений и людей, кажется навел его на разгадку…
Но главное – не торопиться. Не спугнуть, не утерять мысль…
«Итак, если они и пересеклись в молодости – то только в России. Нашим поехать в капстраны было в тысячи раз труднее, чем оттуда – попасть к нам…
Ну, затем, после 1985 года, они могли как-то совместно что-то совершить уже в сфере предпринимательства, торговли, или как сейчас говорят одним словом – бизнеса.
Но тогда и узнать они должны были друг друга только после 1985 года.
Значит, проверять нужно информацию по двум направлениям – юность и пересечение интересов этих трех здесь, в России, с кем-то, кого они разозлили так, что им достается и через полвека. И второе направление – после 1985 года – все по бизнесу, под тем же углом зрения.
А когда они познакомились? Вот если это узнать…
Дома, на Котельнической, он оказался уже после обеда, быстренько, не давая себе распускаться и начать рефлексировать, собрал все, что напоминало о Джоли, а значит, отвлекало, отнес в ванную и запихал в корзину для белья. Затем первым делом дозвонился до Селезнева.
– Сергей Николаевич, собирайтесь в Москву. Но перед отлетом обязательно узнайте, когда и где познакомились Бейтс, Сото и Осиновский. Обязательно – все трое!
Думаю, это знает Джанни Абрахамс. Если не знает он – выпытайте у кого-нибудь из тех, кто начинал когда-то создавать Бейтс Индастриз, и прошел все эти годы рядом с Бейтсом.
Подумайте, у кого можно получить эту информацию.
Это очень важно знать! Очень!
Как только узнаете – первым же рейсом летите в Москву, здесь найдёте меня (адрес возьмите у Лихтштейнера).
Между тем примерно через неделю после отъезда Монасюка в Россию жизнь в Бейтс Индастриз начала налаживаться.
Восстанавливаются утраченные информационные блоки, строятся производственные помещения.
В Изумрудной долине разобран домик, который был построен для работы Монасюка. Огромные самосвалы по единственной узкой дороге вывозят обломки – правление концерна решило в полном объеме, не смотря ни на какие затраты, восстановить местный природный и производственный комплексы.
Но пока памятником возвышается посреди развалин лишь уцелевшее здание лаборатории вакуумных камер.
Однако последние трагические события не прошли бесследно для владельца корпорации. Гилмори Бейтс, 68-летний предприниматель и владелец компании, внезапно почувствовал себя плохо, прямо в кабинете потеряв сознание.
