— Нам придется стрелять друг в друга? — голос Саленко был печален. — Пятеро человек в каменном веке и не могут поладить друг с другом.
— Этим люди отличаются от животных, беспричинной жаждой убийства, — Ада встала, — Что ты предлагаешь, Арт? Вернуться назад и попробовать счастья в другом месте?
— Нет, мы просто сделаем большой крюк, огибая возможную засаду по западу. Но идти придется быстро и долго, а у нас нет еды. Единственным вариантом вижу подняться на запад, держась правого берега Дуная, наловить и пожарить рыбы впрок. Стрелять нельзя — патроны надо беречь, да и звук выстрела может нас демаскировать. А сейчас, Вик, мы с тобой столкнем все эти бревна в воду — начинается отлив и их унесет в открытое море.
— А зачем нам это? — Саленко поднялся.
— Через день или два, не дождавшись нас, Данила с Андрием вернутся, чтобы понять, в чем дело. Отсутствие остатков плота может их натолкнуть на мысль, скорее всего так и будет, что мы попытались уйти морем. Им придется снова идти на юг вдоль побережья. Они будут привязаны к берегу моря, чтобы не пропустить из виду наш плот, на котором мы якобы уплыли. Это даст нам время и возможность уйти на юг, обойдя их по степи.
— Пас, вопросов нет, — археолог понял мои доводы.
Дойдя до остатков плота, мы потратили час, прежде чем избавились от всех бревен и веток. В магазине Глока оставалось десять патронов — пистолет и бутылку воды отдал Аде. Закинул себе на плечо оставшийся моток веревки и повесил автомат на грудь. Саленко досталось тащить металлические колышки и почти полную канистру воды. Я проигнорировал его жалобный взгляд — Ада девушка, а мои руки должны быть свободны.
— Ступайте по моим следам, — прошел по линии отлива до самых камышей на берегу Дуная. Река здесь практически не имела берегов, переливаясь, вода образовывала обширные болотца глубиной до лодыжки человека. Пройдя пару метров, убедился, что глубины воды хватает, чтобы надежно скрыть следы.
— Постарайтесь не ломать камыши, по ним можно проследить направление, — мы прошли вверх по реке около трехсот метров, прежде чем решил выйти на сухое пространство. Дальше идти было легче, ноги не вязли в болотистом грунте. Первый привал сделали ближе к обеду, укрывшись под тенью одинокого дерева недалеко от края реки. Голод пришлось утолить водой — за время движения она слегка нагрелась и отлично притупляла чувство голода. Все мы устали — я еще не восстановился, Саленко нес примерно двенадцать килограммов груза, а Ада была представительницей слабого пола.
— Как далеко мы ушли от побережья? — спросил археолог, едва я озвучил, что пора в путь.
— От восьми до десяти километров.
— Только и всего за полдня? — удивилась Ада. Она не жаловалась, хотя по ее дыханию и измученному виду было ясно, что дорога дается ей тяжело.
— Сложный ландшафт, мы идем осторожно и медленно, мы голодные, — я закинул автомат на грудь, — Это неплохое расстояние. Пройдем пару километров, найдем удачное место для костра и рыбалки, остановимся на ночь. Если сумеем заготовить еду на пару дней — завтра рванем на юг, обходя засаду.
Подходящее место нашлось примерно через полтора часа пути — берег реки здесь поднимался, образуя защитный ров, а в пяти метрах от берега на реке был небольшой островок, сплошь усыпанный хворостом. Глубина в этом месте была небольшая, Аде почти доходило до груди.
— Отдохните, потом нужно развести костер. Вик, выбирай только сухой хворост, смотри, это важно.
Немного побродив среди куч хвороста и разных палок, нашел требуемое. Отрезав ненужное, получил самодельную острогу-трезубец, наточил края. Получилось неплохо, но на крупную рыбу едва ли пойдет. Дойдя до конца островка ниже по течению, нашел место, где вода практически стояла. Рыба любит такие места — стоять на стремнине затратно, а вот в тихом месте рыба скапливается. Вода была прозрачная, и убедившись, что тень не падает на воду, я подкрался.
В крупных целиться не рискнул — такие могли сломать острогу или унести с собой, вырвав из рук. Долго целился, боясь промахнуться — резкий удар и сопротивление живой плоти. Быстро, прежде чем добыча сорвется с остроги, вытащил на берег сомика килограмма на три. Оглушив рыбу ударами камня по голове, отнес добычу Аде и передал нож. Вик уже разжег костер, дыма практически не было — сухой хворост так и горит.
— Выпотроши и нарежь на куски. Костей в нем нет, но запашок, конечно, не самый приятный, и если пару раз промыть и избавиться от слизи, запах уйдет.
Ада молча взяла рыбу и нож. Еще раз оглянувшись, убедился, что место для стоянки выбрано удачно. Остров хорошо просматривался с противоположного берега, с нашего берега был скрыт склоном. Дым демаскировал, но он был белесый и жидкий. На расстоянии нескольких сотен метров его физически не разглядеть, тем более, если смотреть против солнца. А светило уже давно перевалило за точку зенита и все дальше уходило на запад.
Вернувшись на свое место, вновь попытал удачу. Но, похоже, лимит везения был исчерпан — из трех попыток удачной была одна, но вытащить рыбу не успел, сорвалась. Рыбы не имеют памяти, неоднократно пойманная и отпущенная рыба, все также кидается на наживку. Но что-то их спугнуло, сомики просто ушли на глубину. Уже собираясь уходить, заметил довольно большую рыбину, плывущую к месту моей рыбалки. Прозрачная чистая вода позволила разглядеть: то, что я принял за щуку, оказалась осетровой. Вода, преломляя свет, увеличивает размеры, но даже с учетом этого в осетре было не меньше метра.
Моя самодельная рогатина из палки вряд ли пробьет ее пластины по хребту. Я хотел проигнорировать осетра, но меня привлекло, что он плыл почти на боку. Подплыв к камням, торчащим у воды, осетр остановился, сунув узкую морду между камней. Теперь я отчетливо видел, что рыба ранена, на ее правом боку зияла рана. Кто мог ее нанести — выдра или другой хищник я не знал, но упускать такой шанс не хотелось. Осетр периодически принимал вертикальное положение, но минуту спустя заваливался на бок. Дождавшись такого момента, с силой вонзил острогу, одновременно прыгая в воду. Моя палка с зазубринами не смогла бы удержать такую сильную рыбу, надежда была только на руки. Рванувшись, осетр смог ударить меня острогой по лицу, но мне удалось обхватить его тело, придавливая ко дну. Глубина здесь была в районе полуметра. Правой рукой нашел жабры, надежно фиксируя свою добычу.
Рыба предприняла отчаянную попытку освободиться из моих рук — даже дважды раненый, осетр едва не сбил меня с ног, но мне удалось его вытащить на островок. Отчаянно прыгая, извиваясь, осетр рвался на свободу, я с не меньшим остервенением бил его по голове камнем, пока рыба не затихла. О первом улове можно было забыть — что такое сом против царской рыбы?
Вторую мою добычу встретили с восхищением — эта рыбина была крупнее той, что я поймал в первый день нашей телепортации. Саленко чуть не прыгал от радости — после жесткого гусиного мяса осетр вспоминался с благоговением. Даже Ада натянула на своем лице улыбку, давая понять, что не собирается меня убивать, пока о ней забочусь.
Наши шампура из колышков приходилось постоянно переворачивать, без маринада мясо рыбы быстро покрывалось плотной горелой коркой. Когда солнце наполовину скрылось за горизонтом, мы досыта наелись, и еще около семи десяти килограммов готовой продукции тихо громоздилось на большом плоском камне.
— Вскипятим воду и спать, выйдем в дорогу еще затемно. Если повезет, завтра пройдем порядка двадцати пяти километров, обойдя Данилу с Андрием. Ночь теплая, обойдемся без костра, не думаю, что хищники захотят преодолевать воду, чтобы полакомиться нами.
— Может, лучше жечь? — с сомнением в голосе поинтересовался Саленко, — Как бы звери не пожаловали.
— Ветер слабый, но постоянный с юга на север. Учуять они нас вряд ли учуют, а просто так лезть в воду им смысла нет. Кроме того, мы по дороге видели много следов травоядных, прошли три места водопоя. Зачем львам или другим хищникам менять рацион, а вот костер нас демаскирует, его отсветы на воде можно будет заметить с большого расстояния.
