за Источник, зачем он Корифею и можно ли после такого взрыва воскреснуть, но Безумец не участвовал в пустом, по его мнению, гадании на винной глади. Вот войдут они в храм, тогда и узнают, что эльфы скрывают от мира. Мужчине и так было тяжело поспевать за остальными, ввиду вновь проснувшейся метки и накатившейся слабости. Вместо обсуждения или осмотра поля битвы сновидец предпочёл подойти к мосту, чтобы изучить место взрыва. Благодаря чему вскоре вынес вердикт, что барьер в этой области ослаб и Инквизиция может спокойно пройти дальше, не боясь быть испепелённой.
«Т-ты? Почему ты здесь, почему среди глупцов, отвергших своё спасение?»
Однако сообщить об этом союзникам маг не успел. Вдруг слабость, которая пришла вместе с болью, мгновенно усилилась и стала невыносимой.
«Мы могли спасти этот мир, могли направить его к истине. Ты должен был быть рядом, когда я взойду на трон.»
Мужчина, вроде только-только смотрящий на всё ясным взором, почувствовал головную боль, головокружение, потом в глазах резко потемнело. А его самого бесконтрольно повело.
«Но ты не принял мой дар… Ты отвернулся!»
Маг даже не мог понять, устоял он на ногах, смог на что-то опереться или просто упал на землю, доламывая ноги, потому что сознание его не просто отключалось, а словно вообще покидало тело, погружаясь в безвольную тьму.
«Предатель!!! Предатель своего народа! Они оплевали наш мир, нашу историю, а ты им подчинился!»
Яростный голос породил жгучую боль в голове, заставил человека взвыть, схватиться за волосы. Но легче не становилось. Гул усиливался, звоном раздавался в ушах, выгоняя сознание из собственного тела. В один момент рассудительность и спокойствие, свойственные хромому магу, начали отступать чужой ненависти и неистовой злости, так близко подступили к сердцу, что стали ощущаться изначально его… Будто это он ненавидит всё живое. Будто это он уверен, что исправит этот мир с помощью скверны.
Будто он… уже и не он…
«Уходи прочь… Убирайся», — этот слабый хрип был столь инстинктивным проявлением борьбы, что даже непонятно, принадлежал ли он лишь опалённому рассудку или был произнесён в реальности поражённым голосом.
«Ты не смеешь указывать Богу! Ты ничто, позор для Империи! Лживая крыса!»
«А ты не бог и не имперец — лишь безвольная оболочка для яда.»
«Скверна — это не яд, это наш дар! Она поможет мне вернуть Тевинтеру былое величие!»
«Его уничтожив.»
«Молчи! Ты доказал, что не достоин этого дара. Не смеешь лицезреть мою победу. Империя не терпит предателей — скверна станет для тебя палачом!»
«Для тебя — тоже.»
Вместо следующих самоуверенных грозных слов, раздался лишь невнятный гул, всё такой же яростный и неистовый, но постепенно и он начал стихать. Вскоре мужчина почувствовал себя, своё тело, попытался открыть глаза, но когда это у него почти получилось и наступил миг сладостной эйфории, тут же пришли тяжесть в области груди, проблема с дыханием, переходящим в рваный кашель, а затем к горлу и вовсе подступил рвотный порыв.
Маг сидел на земле, откинувшись спиной на разрушенный фрагмент статуи, его тело содрогалось в судорогах, то и дело норовило согнуться самым неестественном образом. Но худшие предположения не сбылись — вскоре сновидец дёрнулся в последний раз, склонился в сторону, руками смог удержаться себя от падения на землю прямо лицом вниз, и напоследок его вырвало чёрной кровью.
Вопреки мерзкому виду такого исхода, он ознаменовал освобождение от пугающего приступа. Когда мужчина сплюнул остатки густой отвратной на вкус чёрной субстанции, ему стало намного легче. Жадно хватая ртом воздух, будто доказывая себе, что он жив, сновидец уже вполне мог себя контролировать и даже вновь сесть, не прибегая к чужой помощи, на которую всё равно не рассчитывал. Однако сегодня его не оставили без помощи, удерживая за плечи, помогли подняться, что сидеть на остове статуи, а не на земле, а потом протянули фляжку с водой. Маг, ещё неспособный открыть глаза полностью, потому что свет был невыносимо ярким, догадался, что именно Лелиана была той, кто не побоялся приблизиться к нему в момент приступа. И от её помощи он не думал отказываться.
— С кем вы разговаривали? — вскоре услышал он обеспокоенный вопрос Соловья, которая всё ещё стояла рядом и удерживала слабого мага от очередного падения. Раз такой вопрос возник, значит, он действительно говорил вслух.
— Корифей. Он наконец-то понял, что я не разделяю его виденье блага для этого мира. И впал из-за этого в ярость, — ответил Безумец, не жалея воды в фляжке не только на утоление страшной жажды, но и на смывание с лица разводов поражённой крови. Хотя её отвратительный вкус во рту ощущаться будет ещё долго. — И кажется… это была попытка подчинения.
Когда сомниари смог осмотреться, то ожидаемо увидел ошарашенные гримасы союзников — настолько наблюдаемый приступ, за гранью всего естественно, поразил каждого. Как и своим видом, ведь магистр сейчас выглядел ещё хуже обычного: его кожа стала почти серой из-за того, что отчётливо проявились вены, словно в один момент кровь в них потекла столь же черная, как та, которую он выплюнул.
— Корифей выбрал его тело для своего перерождения, как делал с другими Стражами, — спустя какое-то время, когда новых приступов не наметилось и все перестали дёргаться от одного взгляда на магистра, рассудила Морриган, продолжая внимательно его рассматривать. К магу у неё было множество вопросов, а сейчас прибавилось только ещё больше. Если Корифей на него воздействовал, значит, перед ней Серый Страж, но ведьма чувствовала, что это далеко не так и Инквизиция ей умышленно не раскрывает что-то воистину интересное, касательно этого человека. — Только не понятно, почему он не смог закончить начатое.
— Магия в крови Безумца и в частности Якорь не дали разрастись скверне до такой степени, что сопротивляться он бы уже не смог, — объяснил Солас, даже не скрывая радости в голосе. Приступ, из-за которого он почти лишился своего теневого собеседника, его искренне напугал.
В том числе слова эльфа успокоили воительницу, которая до этого продолжала с недоверием коситься на ненавистного мага, ожидая, что обращение продолжится. Впрочем, нельзя сказать, что благополучное завершение её не порадовало: как бы этот маг ей не нравился, однако лишаться полезного и важного союзника желания не было.
— Так и знала, что ему здесь не место! Если бы не удача, он бы обратился, — всё-таки проворчала воительница.
— Ты знала, что Корифей будет убит на наших глазах и тут же сможет захватить чужое тело? — скептически хмыкнула Лелиана.
Магистру тут не место — насколько бы было лучше, если бы
