Весь мир! Который выжил, жизнь продолжилась. А так быть не должно! Потому что тысячелетия они стояли над всеми, над миром, над жизнью и смертью. И только с их позволения этот мир имел право на существование!
В конце концов безумная ненависть опустила могущественных элвен в Бездну, навсегда изуродовала и оторвала от Жизни.
Они не позволят такому миру жить. Они его никогда не простят за предательство. Значит, мир должен исчезнуть, всё живое должно заплатить!
Отныне появилась скверна — яд, ненавидящий всё живое.
Эльгарнан, Фалон’Дин, Диртамен, Андруил, Силейз, Джун, Гиланнайн — все эти имена и их носители навечно пали во тьму, осталось лишь одно чудовище, единая сущность, которая только несёт ненависть к самой Жизни и сеет Смерть. Оно… нет, не «оно», а «это», потому что падшая сущность — это не личность, а просто олицетворение стремления семи наказанных богов отомстить всему живому и их всепоглощающей ненависти. И это скрылось в Черном городе от праведного гнева Тени и терпеливо ждало.
Ложные боги вели людей веками, направляли их развитие, способствовали становлению новой Империи над миром. Подходящий момент наступил, когда Тевинтер оказался на пике своего могущества. Только тогда можно было добиться, что для ритуала никто не пожалеет пустить на свойства две трети рабов империи и вовлечь в ритуал самых сильных магов современности.
И оно рассчитало верно: людям наконец хватило сил повредить творение Ужасного Волка, создать в Завесе брешь, через которую вся копившаяся веками скверна, вся ненависть, хлынула в реальный мир, а Жрецы стали её первыми носителями.
И вот уже тринадцать веков скверна, следуя заветам своего создателя, пытается уничтожить мир. И прекрасно справляется — Моры сильно истощили землю, порождениям тьмы осталось захватить только Орзаммар, тогда Глубинные Тропы кончатся и они рванут в наземный мир, а Корифей, очередная марионетка скверны, уже был близок к тому, чтобы всё разрушить.
Получается, вот уже восемь тысяч лет Тедас не прекращает страдать от кучки остроухих эгоистов. По сути, всю свою письменную историю…
Этими размышлениями Волк поделился и был понят, потому что Безумец испытывал схожие чувства от увиденного и приходил к тем же выводам. Не зря он скрыл правду от Инквизиции — Солас понимал его решение и был согласен, что для и без того по уши завязнувшего в катастрофах Тедаса такая истина будет плачевной.
— Ты не оставишь это всё, как есть? — спросил тогда с надеждой эльф, думая, что магистр хоть от мира правду и скрыл, но не может ею не воспользоваться.
Сам Солас не горел сейчас решительностью бежать и все исправлять. Он боялся. Когда он ступил на истинный путь спасения своего Народа — начал думать прежде, чем делать, Волк боялся первым же своим действием опять поспешить и сделать только хуже, поэтому хотел для начала выслушать человека, который, собственно, и вдохновил старого гордеца на такой образ мышления.
— Бездействие при данных обстоятельствах стоит приравнивать к преступлению против здравого смысла, — вздохнул Безумец, пока увёл взгляд в сторону гор, ведь желанного покоя от освободившейся памяти он не получил — только новые проблемы.
И пусть в нём никогда не было героизма, того же, как у Совета, альтруистического порыва спасать чужой мир, но магистр признавал, что сейчас испугаться, трусливо уйти в тень, сделать вид, что он ничего не знает, значить, предать не просто мир, а саму жизнь, всё своё существование, фактически, уподобиться Корифею и порождениям тьмы.
— Увиденное… — магистра не обошли стороной мурашки, когда он вновь мысленно возвращался в Чёрный город, — теперь позволяет точно утверждать, что амнезия, нас настигнутая, неслучайна и не реакция тела, а антропогена по происхождению, причём умышленна. Значит, они хотели и дальше хранить своё существование в тайне. Это усугубило безумие Жрецов Синода — не дало им и шанса противиться влиянию скверны. Сетий, не помня правды, в один момент — как воспроизвели кристаллы памяти в храме Думата — вполне помнил, что там нас встретила лишь тьма, но уже позднее — при нашей встрече в Убежище — он с той же уверенностью заявлял о кресле Создателя.
Безумцу неприятно было об этом рассуждать. Смотря с высоты своего уцелевшего разума на то, что произошло с Синодом, мужчина как никогда почувствовал инородность своего пребывания здесь. Мужчина ссутулился, обнял себя руками, словно ему стало невыносимо холодно. Но он не мог определиться, что его пугало больше. Что на самом деле обстоятельства для него могли сложиться настолько удачно? Будто по велению кого-то непостижимого он всё пережил и ворвался в новый мир — Солас был прав, когда поделился своим ощущением, что магистра не должно быть в этой истории. Сейчас хромой маг это сам как никогда остро почувствовал. Или что, если бы не сверхъестественные силы, игры судьбы или удача (а по сути, всё это одно и то же), его бы ждал исход в сто крат хуже — судьба Жрецов: века скитаний во тьме, в боли, в безумии и в бесплотных мечтах о долгожданной смерти?
— Также из-за этого Тедас борется с последствиями, а не причинами Моров. Поэтому неудачно. Я считаю, что убийство всех архидемонов не остановит Мор — станет только хуже, — поддержал рассуждение Солас, зная, что лучший способ вытащить магистра из опасной рефлексии — подкинуть мысль, которую тот привычно дотошно раскроет.
— Станет. С большой вероятностью, начнётся нескончаемый Мор, потому что не будет фактора, идеи, который обычно заставлял порождений тьмы весьма коллективно отступить и скрыться на время на Глубинных Тропах, — согласился хромой маг. — Вопреки странному для меня заблуждению скверна никогда не существовала сама по себе. Невозможно создать что-либо из ничего — обычный закон круговорота в природе, почему-то ныне недооцениваемый. Болезни, которые вызывает скверна, неестественные, они не похожи на эпидемии чумы или холеры. Моровое поветрие и янтарный гнев, как и сама скверна, — магической природы. Значит, у неё должен быть источник, из-за которого её концентрация постоянно увеличивается. И как мы теперь знаем, таковым является Черный город. Очевидно, до сих пор. Значит, пока он существует — а точнее те, кто паразитирует на Тени, уродует её магию своей ненавистью, а потом этим ядом заражает мир, — Мор не остановить.
— Но всё-таки можно? — заинтриговано спросил Солас. Подобные смелые предположения от магистра при их беседах эльф слышал частно, но всегда знал, что они будут обоснованы.
— Можно. Если исходить из моих рассуждений, то путём уничтожения Чёрного города. Я позволю себе сделать оптимистический прогноз и сказать, что искоренение источника остановит дальнейшее распространение скверны по миру. Но надо понимать, что
