— Где Снейк, я тебя спрашиваю?!
— Кто?.. Руки, мои руки… Больно… Мои руки…
И самое паршивое — на экранчике «Гаранта» зеленый огонек. Насыщенный зеленый цвет. И это значит, араб не врет. Не пытается улизнуть от вопроса. Ему даже в голову не приходит сопротивляться допросу.
— Где человек из Империи, который приехал сюда сутки назад?! С ним была женщина, тоже из Империи!
Глаза у араба закатывались — все же он решил потерять сознание. Тим отвесил ему еще одну пощечину.
— Где люди из Империи?!
— Он… Он там… Второй этаж, задний коридор… Но нам туда нельзя…
И на «Гаранте» опять изумрудно-зеленый огонек. Этот чертов араб не врет, он честно пытается ответить — да только ни хрена не знает!
— Жестянщик, твою мать! — крик в наушнике. — Где Снейк?!
— Сейчас!
Тим метнулся от араба — совершенно бесполезного — к пульту дежурного. На мониторах десяток картинок с камер. В основном с наружных камер, там выжженная равнина и рассветное небо. Но есть и с внутренних. Один коридор, другой. Вон и спина Дэйва, как таран несется по коридору…
Тим положил руки на пульт и стал переключить камеры, на ходу пытаясь разобраться, как нумерация камер соотносится с планом здания. Ага, вот это камеры первого этажа. Значит, вот те стоят на втором. И задний коридор оглядывают вот эти. Только…
— Найди мне Снейка!!! — взревел наушник.
Часть камер значились на пульте — но не включались. Кажется, этот Снейк не хотел, чтобы за ним наблюдали даже охранники.
— Дэйв, у меня глухо! Охранник ничего не знает, камеры вырублены! Снейк где-то в задней части здания, на втором этаже. Точнее не скажу!
Кажется, Дэйв зарычал сквозь зубы.
— Ладно, стой там! Не выпусти его из здания. И смотри за внешними камерами, чтобы он не добрался до машин!
— Хорошо…
Тим стал выводить на экран внешние камеры. Их было много, даже на крыше стояли. Тим щелкнул и этой на всякий случай…
Он был в длинном, до пят, зеленом термовике. Не гладкий, как обычно — а из мелких ячеек, словно стеганный. На руках перчатки, под капюшоном респиратор… Только глаза видны. Все остальное — словно в чешуе из меди, зеленой от времени. В каждой выпуклой чешуйке маленькое, но злое отражение алой зари.
Следом из люка в крыше показалась девушка. В гладком голубоватом термовике. Без респиратора, но в огромном капюшоне, скрывшем лицо в тени.
Снейк протянул ей руку, помог подняться. Чертовски галантно. Едва сжимая ее пальчики в своей руке. Бережно. Почти нежно.
Издевается, сволочь! Сразу и не скажешь, что это похититель с жертвой…
Тим подтянул к губам дужку гарнитуры:
— Дэйв! Он на крыше! Девка с ним! И…
Весь поджавшись от паршивого предчувствия, Тим вытащил на экраны еще одну камеру с крыши…
Ну да, конечно! Так и есть. Не просто так Снейка занесло на крышу!
Там стоял флаер. Старый, потрепанный… Но флаер. Единственный на десятки верст вокруг. И «Крузеру» за ним не угнаться.
— Дэйв, быстрее! Там флаер!
Снейк медленно шел по крыше, держа девку за руку. Нет, не шел — вел. Именно вел ее. Осторожно, словно это была не девка в термовике, а сокровище из тончайшего хрусталя.
Да и сам он двигался как-то странно. Движения какие-то ломаные, слишком резкие, будто…
Что-то знакомое. Где-то в глубине памяти ворочалось воспоминание — но слишком тусклое…
Охотник в два прыжка взлетел по лестнице, вывалился из люка под розовый свет зари…
Дракон влезал на пегаса. А она уже была на спине жеребца, перекинутая через седло, словно мешок, — лишь краешек зеленоватого плаща виднелся между огромными крыльями пегаса…
— Мри! — рявкнул охотник.
Дракон замер.
Очень медленно отпустил ногу, поднятую к стремени.
— Покажи мне свои лапы, тварь! Медленно!
Дракон очень медленно обернулся. Взглянул на охотника, на два нацеленных арбалета…
И усмехнулся:
— Даже сейчас ты будешь драться оружием простолюдинов? Не пожалеешь потом? Когда будет уже поздно… — Дракон едва заметно дернул подбородком, скосил глаза вбок.
На черного пегаса, нетерпеливо бьющего копытом в крышу. Ветерок трепал его гриву и перья, — пряча ту, что сидела в седле…
— Дэйв, какого черта ты не стреляешь?!
На экране, на крыше происходило то — чего просто не могло быть!
Дэйв слушал Снейка.
Забыв первую и главную заповедь любого охотника, любого солдата удачи, любого пса войны: никогда не смешивай бизнес с человеческими отношениями!
Когда ты начинаешь думать, что победа любой ценой не самое важное в этой жизни — все, ты уже спекся. Это первый шаг к поражению. Первый — и он же почти всегда и последний…
— Дэйв!!!
Дэйв на экране что-то сказал — но наушник остался глух.
— Дэйв, виброфон! И не смей заговаривать с этим…
Тим осекся.
Потому что Дэйв опустил пистолеты.
А потом и вовсе выпустил их из рук. «Эскалибуры» ухнули вниз, улетели по ступеням лестницы вниз, на второй этаж…
Дэйв пригнулся и выхватил из кобуры на голени боевой нож.
— Милорд, не делайте этого! Он обманет!
Охотник мотнул головой, прогоняя призрачный голос чароплета.
Нет, дракон не обманет.
По крайней мере, на этот раз…
Охотник сделал мечом бабочку — шух! шух! вспорол клинок жаркий воздух, — разминая суставы и давая рукам вспомнить меч. Его вес, как он на поворот, на полувзмах, на выпад…
В голове, словно шум ветра, родился вкрадчивый голос чароплета
— Ты, ковбой хренов! Не смей!
Дэйв на экране шлепнул себя по уху тыльной стороной ладони. Пуговица наушника вылетела и весело запрыгала по керамической плитке крыши.
Тим взвыл от бессильной ярости. Дэйв Стальные Яйца все же смешал бизнес с выяснением отношений! Явно устраивал дуэль «на равных»!
Дэйв перехватил нож боевым хватом, пригнулся и заскользил вокруг Снейка тягучим, плавным шагом, словно в каком-то странном танце…
Дракон прищурился на блеск меча, но стоял неподвижно. Медленно-медленно его губы искривила усмешка.
— Я рад, что не ошибся в тебе… Мы с тобой скрестим мечи. Но не сейчас.
— Сейчас, тварь, сейчас….
— Нет. Не сейчас, — хочешь ты этого или нет. Но поверь, так будет лучше дня нас обо…
Охотник крутанулся волчком, нанося удар без замаха, не силой рук — так будет слишком медленно! — а рывком ног…
И нож дошел до шеи — почти.
В последний момент Снейк среагировал. Среагировал слишком поздно — если бы речь шла о человеческих мышцах. Но он…
Нож Дэйва блеснул в свете зари — и словно вспышка осветила память.
Диаморф! Вот откуда эти ломаные движения!
Почти человек — да не совсем. Отдел среднего мозга подправлен, связан искусственными нейронами напрямую с корой. Диаморф может сознательно управлять выбросом гормонов в кровь. Может сознательно использовать то, что у обычного человека доступно только на пике страха — не замечать боли и включить резервные мощности организма, черпать из неприкосновенного запаса. И может использовать эти резервы не секунду-две, как это бывает обычно, — а минутами. Корежа свое тело диким выбросом гормонов, старея за минуту на несколько дней — но зато в эту минуту обретая способность сделать то, что не под силу даже накаченному стероидами культуристу…
И может черпать оттуда сколько хочет. Пока не остановится сам — или его не остановит смерть. Обычно очень быстрая: одновременный разрыв сердца, брюшной аорты и инсульт. Не считая мелочей вроде полной потери зрения и превратившихся в безвольную губку мышц, весь белок которых от перегрева свернулся, как в яйце всмятку…
Вот отчего эти резкие, словно рваные движения!
К этому чудовищному приливу сил у тела нет привычки — и координация становится хуже. Снейк заранее включил перестройку организма, еще несколько минут назад. И теперь его тело уже перестроилось, уже целиком на форсаже…
Меч вспорол бы его — но Дракон уже не был человеком.
В один миг сбросил человеческую личину, и по дней…
Его вторая сущность.
Правой рука — уже не рука, уже бронированная лапа! — без труда отбила меч, а левая…
Глаз не успевает даже толком понять движение, настолько оно быстрое. Лишь что-то сверкающее в розовом свете зари, слившееся в размазанную дугу — и чудовищный удар в грудь, от которого на весь мир падет ночь.
Ночь, — и жаркий комок ярости. Кто говорил, что эти твари благородны?!
Обманул. Все-таки обманул. Он не должен был покидать человеческий облик…
