— Прости, — сказала я, когда он отпустил меня. — Если бы не я, то анклав послушал бы тебя, и ты, возможно, остановил это прежде, чем все началось.
Трент широко распахнул глаза.
— Это то, что ты думаешь? Рейчел, если бы не ты, тогда я, вероятно, был бы тем, кто первый это начал. Мне нравится, кто я. Ты знаешь, сколько времени прошло, с тех пор как я делал что-то такое? Послушай меня. — Он взял меня за плечи и наклонился, чтобы заглянуть мне в глаза. — Ты и я — повод для дьюара, попытаться бороться за контроль на расстоянии. Это произошло бы независимо от нас.
— Но не до такой же степени, — сказала я, и он шлепнулся на кровать, держа мои руки между нами, когда он подбирал свои следующие слова. — Ты не можете быть Са’аном, если ты со мной, — сказала я несчастно. — Они не позволят тебе.
— Это просто название, — сказал он, но я могла услышать ложь.
— Название, которое дает тебе голос, тот, за которым следуют люди.
Его губы сжались в решительную линию.
— Я никуда тебя не отпущу, чтобы остановить это. Мы пройдем через это вместе. Кроме того, если демоны называют меня Са’ан, то возможно этого уже достаточно, — сказал он, намек беспокойства читался в уголках его глаз.
— Возможно, — сказала я несчастно. Я не буду плакать. Я не буду плакать!
— Демоны не будут слушать Лэндона, но они могли бы послушать меня. Я охотился вместе с ними. Боролся рядом с ними, чтобы устранить угрозу. Если это не Са’ан, то, что?
Глубина его приверженность дрожью прошла через меня в предрассветном мраке.
— Но как…
— Это не твоя вина, — сказал он, снова притягивая меня к себе, и покалывания и его шепот помчались через меня. — Мы можем сделать это вместе. Я не могу сделать это один. И не хочу.
Я закрыла глаза, когда нежилась в его тепле, его руки крепко держали меня, их медленное поглаживание внезапно приобрело новое значение. Я сделала вдох, и быстро мои желания пошли в другом направлении. Я облизала губы, и дыхание Трента ускорилось.
— Ты знаешь, у нас есть хорошие десять минут до восхода солнца, — сказал он, его пальцы прослеживали путь по мне и тонкой ночной рубашке, которая была здесь у меня. — У них не будет реальной информации о Цинциннати, по крайней мере, двадцать минут.
Я отступила, чтобы увидеть жар в его глазах, желание.
— Мы не можем, — прошептала я, улыбаясь.
— Почему нет?
Он не был смущен по сути, но явно был осторожен от моей улыбки, и я потянула его ближе, повернувшись в нашем объятии, менее любовно и более дружественно.
— Потому что кто-то зажимает мои пальцы ног, — сказала я. Трент заколебался, и я почти рассмеялся. — Правда. Кто-то зажимает мои пальцы ног.
Поняв, что я серьезно, он наклонился, чтобы посмотреть за меня.
— Рэй! — воскликнул он, и я протянула руки к маленькой девочке. Ей было приблизительно восемнадцать месяцев, милая с одеялом в ее руке, темные волосы были аккуратно расчесаны, а еще более темные глаза выглядели торжественными, когда она зажимала мои пальцы ног для привлечения нашего внимания. Она, возможно, не была очень высокой, но ее выражение лица было обеспокоенным.
— Папа? — сказала она высоким ясным голосом. — Юси нет. Нет! — потребовала она, указав на дверь, теперь чуть приоткрытую. Я даже не услышала, как она открыла ее, но она была маленькой и тихой.
Трент поднял малышку, принеся аромат детской присыпки и печенья сникердудл с ней. Одетая и готовая ко дню, она снова указала на дверь, ее черты лица сжались от беды. Я могла услышать Люси, ее сестру, вопящую что-то на заднем плане, когда я поправляла воротник Рэй.
— Что делает Люси, что не должна? — сказал Трент терпеливо, и Рэй нахмурилась, явно желая рассказать, но еще не имея словарного запаса. — Люси? — громко прокричал Трент, и восторженные крики маленькой девочки стали ближе.
— Папа! — прокричала малышка, пихая дверь настолько сильно, что та открылась в стену и почти закрылась снова. Но белокурая, взволнованная девочка уже была здесь, держа полоску туалетной бумаги в своей руке, когда она танцевала вокруг, так или иначе, не разрывая ее. — С Днем Рождения! — прокричала она, подбрасывая в воздух бумагу и тихо наблюдая, как та опускается вниз.
— О, черт возьми, это так мило, — прошептала я, и клянусь, Рэй закатила глаза.
Люси хлопнула в ладоши и пробежала за кроватью.
— Пивет, Тетя Эчел! — прокричала она, шлепаясь против коленей Трента, заставляя Рэй убрать руки Люси от него.
Я потянула Люси к себе, довольная, что Трент не начал одевать их одинаково. Люси была всего на три месяца старше Рэй, но их личностная разница, казалось, была гораздо больше. Мягкая и волнистая, Люси подпрыгнула на моих коленях, пока я не обняла ее, принеся замечательный запах невиновности.
— Привет, Люси, — сказала я осторожно, чтобы не говорить с ней так, будто она была ребенком, а живым человеком. — Это туалетная бумага? Разве она не должна быть на рулоне?
Она выскользнула у меня из рук, подбегая туда, где бумала лежала на полу и подбрасывая ее обратно в воздух с ликующим криком «Сюрприз!».
Трент поднял глаза от игры с пальчиками Рэй.
— Там были растяжки для вечеринки, и теперь она не оставит туалетную бумагу в покое. — Рэй потянулась ко мне, и я охотно взяла ее. — Эласбет, как предполагается, присматривает за ними, — сказал Трент, глядя на дверь. — Хотя, честно говоря, Квен тоже следит за ними. И Джон. Все.
— Думая, что она в порядке?
Вставая, Трент провел рукой по подбородку, мягко почесывая его.
— Она все еще борется с нарушениями биоритма. Возможно, она снова заснула, читая им. Если она не уехала. Это было бы хорошо.
— Она не сделала бы этого, — сказала я, когда поправила очень темные волосы Рэй. Я знала, что Трент верил, что Эласбет согласится с мнением эльфийского дьюара, что мир будет лучше, если мы не будем его частью, но я не была так уверена. — Возможно, ты должен проверить ее, — сказала я, потому что я, безусловно, не пойду. Не в моей длинной ночной рубашке.
Трент кивнул и протянул свою руку Рэй.
— Рэй, где Эласбет?
Моргая своими темными глазами, Рэй скользнула от меня. Ее рука выглядела маленькой, когда она схватилась за Трента. Немного качаясь, она посмотрела на дверь.
— Ш-ш-ш. Спит, — сказала маленькая девочка, и я опустила ноги на пол.
— Это может означать что угодно, — сказала я, когда встала и посмотрела на свой телефон. Был почти восход солнца. Теперь не оставалось никакого времени на душ. Я смогу сделать это после новостей.
В хмуром взгляде Трента читался оттенок беспокойства.
— Я скоро вернусь, — сказал он, направляясь к двери. — Люси? Где твоя мама?
