― Тебе удалось узнать, кто и зачем к генералу прилетал? ― спросила я миролюбиво.
― Кто-то мне все печеньки отдать обещал, ― вместо ответа напомнил Тель.
Ах да! Печеньки. Кажется, я поторопилась пообещать чешуйчатому обжоре все и сразу.
― Сначала рассказ ― потом печеньку.
Я собрала со стола грязную посуду, сложила в таз ― то ли оловянный, то ли еще из какого-то легкого металла. Отыскала котелок с ручкой, набрала в него воды, подвесила в камине над углями ― греться.
Тель повздыхал, помялся, потом рассказал таинственным голосом, что к генералу прилетал не кто-нибудь, а целый третий принц империи Салманаах.
― И чего же он хотел? ― заинтересовалась я.
― Печеньку!
― Принц печеньку хотел? ― заморгала я от неожиданности.
Тель фыркнул, встряхнул крылышками:
― Пока не дашь печеньку ― больше ни на один вопрос не отвечу! ― заявил сурово.
Пришлось достать припрятанный в выдвижном ящике пакетик с печеньем и выдать мелкому вымогателю лакомство. Крылатик слопал его в один укус, проводил голодным взглядом оставшееся печенье и без напоминаний вернулся к рассказу.
― В общем, принц Фазил просил, чтобы экти Ардашир снова принял его под своё крыло.
― Под крыло? И что это значит? ― Я насторожилась.
Если мои догадки верны, то этот самый принц явно набивается к генералу в близкие соратники, а значит, будет много времени проводить рядом. Рассчитывать, что у принца Фазила с обонянием такие же проблемы, как у генерала, было бы с моей стороны совершеннейшей глупостью. А это значит, что меня могут очень скоро рассекретить!
― Я так понял, его высочество был напарником его превосходительства и мечтает снова летать с ним, ― подтвердил мои опасения Тель.
― А что экти Ардашир? Согласился? ― спросила я с опаской.
― Отказался. Категорически. Сказал, что не достоин брать учеников, раз не умеет учить их армейской дисциплине и четкому выполнению команд, ― отчитался дракончик.
Хм… Меня генералу пока что тоже построить не удалось. Похоже, сердце у него куда мягче, чем он показывает. За что и страдает. Я вдруг пожалела истинного и даже пообещала себе, что постараюсь его поменьше расстраивать.
― А потом? ― вернулась к разговору с Телем.
― А потом принц передал генералу приглашение посетить императорскую башню и убыл.
― Ага! Уже хорошо! ― я выдохнула с облегчением и на радостях выдала крылатику еще одну печеньку. Надеюсь, Ардашир проявит стойкость и отправит принца… подальше. К степным замблезанам, например. Они тут, похоже, такое же ругательство, как в моем старом мире – черти.
Пока вода для мытья посуды грелась, я взялась чистить испачканные и закопченные стеки. Работа эта была нетрудная, но долгая и монотонная, как и процесс зарядки. Вполне подходящее занятие, чтобы поразмыслить об услышанном.
Итого, что у нас получается? Экти Ардашир отказывается учить самого третьего принца. Похоже, того самого, из-за которого лишился нюха. А император зовет генерала на аудиенцию. Неужели станет убеждать его превосходительство, чтобы тот сменил гнев на милость? Это было бы некстати… во всяком случае сейчас, пока я не успела раздобыть драконьей слюны и приготовить зелье отворота.
Вообще, в столице, где драконов ― тьма тьмущая, оставаться так же опасно, как было опасно задерживаться в генеральском поместье, поблизости от имения родителей Мартеллы. Вот бы смотаться куда-нибудь подальше! Только ведь его превосходительство не отпустит, а сбежать без его разрешения я не могу ― клятва не дает. Магическая. Остается что? ― правильно: повлиять на его превосходительство. Он ведь и сам, насколько я поняла, в столицу только из-за меня вернуться решил. Ну и зачем нам такие жертвы?
Драконище вернулся к ужину, как и обещал. Прилетел, тяжело махая крыльями, болтаясь в воздухе, как яхта в штормовом море, и чуть не падая. Не сел ― бухнулся с размаху на площадку своей башни. Замер, лежа на пузе и раскинув крылья.
Я это все наблюдала собственными глазами: как раз сидела там, прислонившись спиной к ограждению, и чесала спинку Теля кухонными магическими стеками, которые с трудом очистила от жира и копоти. Стеки медленно, но заряжались.
Не пытаясь поднять огромную голову, увенчанную шипами и прямыми, как сталагмиты, рогами, дракон зажмурил глаза, повел носом.
― М-м-р-р? ― Нос нацелился прямиком на меня. А говорит, с чутьем у него плохо.
― Вы бы приняли человеческий облик, ваше превосходительство, ― вежливо напомнила я.
― О-о-у-м-м? ― Драконище скосил глаза, шевельнул крылом, разглядывая огромный коготь на сгибе так, будто видит его впервые.
― Экти Ардашир, а вы не того? ― Меня вдруг пронзила догадка, что истинный сильно пьян. Но разве драконы бывают пьяными? ― Вы, может, не совсем трезвый, а?
― Ы-ы-ы… Ффыр! ― Драконище оскалился, мотнул головой.
Похоже, пытался сказать, что абсолютно трезв. Но один из черных шипов, тот самый, что торчал из виска в сторону, зацепил ограждение и пробил его.
― Ну вот… Сейчас еще и собственную башню покрошите в песок! ― мягко пожурила я. ― Прошу вас, примите человеческий облик!
― Мн-н-не-а-а, ― отказался генерал.
Задрал крыло, потянулся когтем к гребню на спине ― похоже, решил почесаться. Не дотянулся, вздохнул сокрушенно. Уставился на меня печально и просяще.
― Тель, чего он от меня хочет? ― Не то чтобы я не догадывалась, но решила проверить свои соображения.
― Думаю, его превосходительство надеется, что ты почешешь ему спинку, ― неуверенно отозвался мой дракончик.
Ардашир при словах Теля повеселел, зашевелился, приподнял голову. Попытался кивнуть ― и ударился нижней челюстью о камень посадочной площадки. По счастью, не сильно. Но вид у него стал еще более несчастный, чем раньше.
Моё сердце сжалось от жалости. Я не выдержала. Встала, пошла к драконищу, на ходу вкладывая заряженные стеки в колчан на поясе. Приблизилась, положила ладонь на лоб ящера, будто проверяя температуру.
Ардашир зажмурился, вздохнул протяжно, едва заметно подался головой вперед, прижимаясь плотнее к моей ладони. Генерал явно напрашивался на ласку! Бодался, как кот или пес. Правда, при его размерах делать это было… скажем так, проблематично. Я тоже оказалась в затруднении: как чесать махину размером с минивэн и покрытую с ног до головы чешуёй? И, главное ― чем?
Пару раз провела ладонью по выступающим роговым валикам над глазами дракона, отчего тот сладко зажмурился. Потом влезла на спину генерала, встала между крыльями и, держась за один из шипов, начала шаркать ногой по чешуе ― так сильно, как только могла.
Ардаширу мои действия пришлись по сердцу. Он снова вздохнул ― на этот раз с протяжным довольным рыком, раскинул крылья в стороны, заелозил хвостом по камню площадки, а потом застрекотал, как Тель. Правда, стрекотание этой огромной туши больше напоминало шум двигателя автомобиля на холостых оборотах, но сомневаться не приходилось: это было именно оно!
Не знаю, как надолго бы меня хватило ― все-таки шаркать ногами, то правой, то левой ― та еще физическая нагрузка! Однако очень скоро дракон перестал елозить хвостом, полностью расслабился, обмяк, а потом и урчать-стрекотать перестал. Уснул! И в человека так и не перекинулся…
― Тель, он спит! ― позвала я дракончика.
― Вижу, ― согласился тот.
― И что теперь делать? ― Я слезла со спины спящего дракона.
Встала возле его головы, впервые внимательно разглядывая черты драконьей морды. Они были по-своему прекрасны. Острые углы. Твердые четкие линии. Агрессивная, жесткая красота смертельно опасного создания.
― Тоже спать иди. ― Тель был на удивление спокоен.
― А… генерал не замерзнет? Ночью? ― продолжала беспокоиться я о драконьем здоровье.
Спящий, беззащитный и даже будто бы беспомощный дракон будил во мне чисто женские инстинкты: пригреть, приласкать, позаботиться…
― Драконы на снегу могут спать, и не замерзают! ― гордо оповестил Тель. ― Правда, мы с Мартеллой читали, будто можно заковать истинного в лед целиком. Но и тогда он не умрет, а лишь погрузится в долгий-долгий сон.
