— Сэр, я вообще-то не имею права…
— Имеете, — Скайуокер крутанул в пальцах карту с допуском. — Сейчас можно без «сэров».
— Но вы комэск?
— На данный момент я пилот. И мне нужна ваша консультация.
Минут десять они шли молча. Скайуокер специально выбирал коридоры, где было поменьше народу. В ангаре Анакин коротко кивнул вахтенному — которому заранее отдал все необходимые распоряжения. А после указал Берильону на ряд новеньких машин.
— Вам не приходилось летать на таких?
— «Ксеноны»?
— Они самые. Только у нас они называются AW-170.
— Мне приходилось их сбивать, — Берильон усмехнулся. Он почти вплотную подошел к крайнему истребителю. С минуту рассматривал конструкцию. — Штуки две.
— Их так легко подбить?
— Подбить можно любую машину.
— Когда это случилось?
— Месяц назад.
— Тогда вы еще не были…
— … в штрафной роте, — Берильон снова усмехнулся, и от этой усмешки по его лицу поползла мрачнейшая тень. — Это был мой последний полет в составе эскадрильи.
— Бой был в космосе или в атмосфере?
— В атмосфере. Сепаратисты нанесли нам на базу визит. Ночью. Нас подняли по тревоге.
— Вы отбили атаку?
— Почти, — хмуро сказал Берильон. — Ангар и склад сгорели, двух наших сбили.
— Значит, машины неплохие?
— Я видел, что они умеют делать. А за штурвалом я не был.
— Тогда прошу, — Скайуокер кивком указал на стоящий рядом истребитель.
— Вы что, серьезно?
В тоне Берильона впервые проявилась какая-то теплота.
— Берите эту машину. Я возьму вторую. Время испытаний — час. Тридцать минут на орбите и тридцать минут в атмосфере.
— Вас понял.
Не говоря более ни слова, Скайуокер шагнул к своей машине.
Первые пять минут полета в голове крутилась навязчивая мысль: а что, если я ошибся? И этот Берильон сейчас — вот буквально сразу после этого виража — попытается сбежать? На «ксенонах» нет гипердрайвов, но он может попробовать высадиться в одном из больших городов на Лоду-2 и затеряться в космопорту. Ничего, я полечу за ним следом. И просто собью до того, как он посадит истребитель. Да, это очень благородно — сначала дать сбежать, потом сбить.
И кончится вся эта моя авантюра весьма неприятной историей.
Но у нас — то есть у меня — на лучшем корабле флота очень мало хороших пилотов-истребителей…
Скайуокер внимательно следил, как Берильон вышел из очередного пике.
…А пилотов такого уровня, как этот — вообще нет. И мне наплевать, за что его упекли в штрафную роту. Хотя это тоже любопытно…
Они изучали новые истребители — прямо в полете. И одновременно следили друг за другом по экранам. Анакин обогнул правый дефлектор в метре от дюрасталевого шара. Берильон последовал его примеру. Потом оба заскользили на минимальном расстоянии от бока «Виктории».
… Посмотрим, сможет ли он сбросить меня с хвоста…
Он специально не стал пользоваться переговорным устройством. Интересно было посмотреть на реакцию другого пилота.
Скайуокер сначала ушел подальше от Виктории. Потом развернул машину и бросил ее на таран. Берильон не сплоховал — ловко увернулся от лобового столкновения.
В переговорном устройстве застыл комок тишины.
Хорошо, подумал Анакин. Об этом способе проверки нервов он когда-то слышал на Кариде. Был там один такой инструктор. Половина юных пилотов испытания не выдерживали — парни раскисали и оглашали эфир испуганными воплями.
Теперь Скайуокер пристроился точно в хвост второго истребителя.
Первые две попытки Берильона скинуть преследователя провалились. Анакин повторял все его виражи, держал одно и то же расстояние до хвоста и если бы он сейчас действительно хотел подбить второго пилота — это удалось бы без проблем. Тогда Берильон пошел на хитрость — выйдя из петли, он бросился к «Виктории». Снова к дефлекторам. Завертелся вокруг шара и вдруг резко ухнул в противоположную сторону.
В прицеле истребителя Скайуокера стало пусто.
… Этот парень мог бы быть комэском вместо Шликсена. Или комэском второй эскадрильи…
— Идем вниз, — сообщил он Берильону.
— Есть!
Через десять минут они вошли в атмосферу. А скоро уже летели над горами.
Где-то тут недалеко вилла Фирцини, вспомнил Анакин. И не то озеро, не то море, которое я видел на мониторе в первый день испытаний.
Берильон вдруг перехватил инициативу. Следующую фигуру — бочку — он выполнил первым, не дожидаясь «приглашения» Скайуокера. Вряд ли стиль Берильона можно было бы назвать бесшабашным — даже в самом трудном его вираже читались осторожность, хладнокровие, точность. И опыт.
Они снизились, проткнули парочку белых облаков. Оценив погодную обстановку, Анакин изменил направление. В запасе было еще как минимум четверть часа, и он нырнул прямо в угрюмую грозовую тучу. Следом за ним полетел Берильон.
Тяжелыми частыми каплями по крыльям и фюзеляжу забарабанил ливень. Синева сменилась вязкой, слепой чернотой. Осуществлять навигацию здесь можно было только как в космосе — по картинке на мониторе бортового компьютера. Давление воздуха постоянно менялось, то подбрасывая машину вверх, то, наоборот, заставляя пилотов покрепче держаться за штурвал.
Совсем недалеко тучу пронзила молния, и на долю секунды все вокруг стало светло. Небо громыхнуло, заглушая звуки двигателя и дежурное повизгивание приборной панели. Словно свирепым рыком кто-то хотел выгнать непрошеных гостей из грозовой обители.
А потом острые носы «Ксенонов» разорвали темное покрывало, и пилоты вырвались навстречу горизонту.
— Возвращаемся, — скомандовал Скайуокер.
Как бы строго Анакин не инструктировал вахтенного — в ангаре их уже ждало несколько любопытных человек, с мониторов следивших за полетами на орбите.
Ладно. Все, что он хотел узнать — он узнал.
— Высокий класс, — с восхищением сказал ему Берильон. — Вы в каком возрасте начали летать?
Скайуокер стянул перчатки.
— В десять.
— А я в одиннадцать. Мой дядя — тоже пилот. Квинт Берильон, не слышали?
— Д-да, — Анакин неловко замялся. О Квинте Берильоне он ничего не знал. — И как вам машина?
— Смотря с чем сравнивать. В эскадрилье у меня был ARC-1100.
— Знаю, — улыбнулся Скайуокер. — Громоздкая штуковина, правда?
— Еще бы! И только два двигателя, — Берильон смешно скривил губы. — У «Ксенона» просто офигенная маневренность.
— И ускорение повыше.
— Да процентов на двадцать! Зато здесь такое дурацкое расположение мониторов.
— Ага.
Берильон помедлил минуту.
