Изображение дрожало и дергалось.
Первым на мониторе показался обгорелый фюзеляж. Этот бесстыжий уродливый огрызок принимал солнечную ванну прямо у подножия пика.
Не очень то они и заметали следы, подумал Скайуокер. Просто ушли. Разобрали свои ангары и казармы — здесь тепло, значит, это были временные сооружения. Наверно, из металлопластика…
Они просто ушли.
То есть сначала они получили сигнал о нашем прибытии. А потом ушли.
Сигнал…
— Передайте на все корабли соединения отмену боевой готовности.
— Эскадрилью вернуть? — спросил Карпино.
— Нет. Если там все же кто-то остался, они будут прикрывать людей Баумгардена на высадке.
— Да, сэр.
Возможность засады, о которой говорил Скайуокер, была ничтожной.
Старший помощник это понимал. Как понимал он и то, что они — республиканцы — только что проиграли.
Проиграли, сказал про себя Скайуокер.
Все офицеры в рубке сейчас смотрели на него. Ждали решений. Не решений — чуда. Ждали, что он вдруг скажет: обойти пик по правому борту, батареи к бою, огонь!
Он же командир! Он должен знать, где враг. Он не имеет права на ошибку. Он не имеет права на безвыходную ситуацию.
Батареи к бою, огонь?
Он этого сказать не мог.
Уйти с мостика он тоже не мог. Надо было ждать, пока Баумгарден высадит свой десант, пока десант прочешет долину, пока станут известны результаты анализов почвы и воздуха…
Ждать.
Выдерживать на себе взгляды и мысли.
— Карпино, — он посмотрел на хронометр, — объявить в пять экстренное совещание старших офицеров.
— Есть, сэр.
А пока ждать.
Думать о том, как он доложит Цандерсу о провале своего первого рейда. О провале первого рейда «Виктории».
Ждать не хотелось. Под тяжестью командирских погон хотелось провалиться сквозь.
Я справлюсь, подумал он.
— Значит, их предупредили, — сказал Карпино.
На банальную фразу, слышанную за последний час уже раз десять, полагался такой же банальный ответ.
…Да. Согласен. Несомненно. Безусловно. Конечно. Естественно. Их предупредили…
Скайуокер решил промолчать. Не выплескивать злость. А злости было много. На прилипающие взгляды. Ожидание. Недоумение. Удивление.
Больше всего он ненавидел глупую надежду на то, что все объяснится.
И то, что обвинить было некого.
Все, хватит.
Собраться, стянуть нервы в комок, выпрямиться. Начинаем долбать ситуацию логикой.
— Результаты анализа атмосферы уже есть?
— Сейчас будут, сэр, — ответил Карпино.
Скайуокер обратился к Баумгардену.
— Полковник, ваши люди заметили на поверхности что-нибудь необычное?
— Пока нет, капитан.
— Тогда имеет смысл их возвратить.
— Я уже отдал приказ свертывать операцию.
— Результаты, сэр.
Это снова был старший помощник.
— Давайте сюда.
— Девять часов, — прочитал Карпино, передавая принесенные техником распечатки Скайуокеру. — Люди были здесь девять часов назад.
— Еще бы немножко…, - задумчиво проговорил Джиллард.
— Это «немножко» было невозможно, — ответил Скайуокер, стараясь не показывать раздражения. Получилось плохо — в голосе лязгнуло металлом. — Дредноут шел на максимальной скорости.
— Но они успели.
— Они-то успели, — сказал Скайуокер и добавил. — Они просто знали, что успеют.
Взглядом скользнул по лицам. Правильнее сказать: сквозь лица. Когда смотрят ни на кого и на всех.
Помогло. Отлипло. Глупая надежда ослепла и умерла.
Нет времени надеяться. Надо работать. Думать. Искать дыры в тактике и стратегии.
— На борту есть информатор, — сказал Скайуокер.
Баумгарден пожал плечами.
— Или в штабе Цандерса.
— На борту, — упрямо повторил Скайуокер.
— Почему вы так уверены?
Скайуокер не ответил. Он этого и сам не знал.
— Капитан, судя по виду оставленной базы, сепаратисты не очень спешили. Это значит, что у них было достаточно времени. И если предположить, что сигнал сепаратистам поступил из штаба до вашего разговора с Цандерсом, то это объяснимо.
— Цандерс сам узнал об этом за несколько часов до того, как связался со мной, — возразил Скайуокер.
— И сразу принял решение?
— И сразу принял решение. Из крупных кораблей мы были ближе всех к базе. И вряд ли кто-то в штабе мог заранее предполагать, что на рейд пошлют дредноут, который даже не прошел все ходовые испытания.
— Причем тут «Виктория»? Сигнал мог быть и просто о том, что база раскрыта и сюда идет флот Республики.
— Как раз тогда бы они спешили.
— Почему?
— Потому что в этом случае они не знали бы точно, какой именно флот идет к Кьету. Крупный корабль типа «Виктории» или несколько эскадрилий истребителей.
— Если на Кьете размещалось десять эскадрилий, они вполне могли решиться отбить атаку, — ввернул Карпино.
— В том и дело. Сепаратисты не спешили именно потому, что точно знали время нашего прибытия. Знали, с какой скоростью и откуда мы идем. Значит, кто-то сообщил им о визите «Виктории».
— Это мог сообщить и кто-то с «Магуса», — заметил Баумгарден.
Скайуокер покачал головой.
— Никто на «Магусе» не мог бы точно сказать, когда именно мы ушли с Ахвена.
— Вы уверены? А Цандерс?
— Цандерс, безусловно, получил рапорт об отбытии «Виктории».
— Значит, в курсе был весь его штаб.
— Наш штаб тоже. Был в курсе.
— Превосходная версия, капитан. Но увы, не единственная.
В голосе Баумгардена послышались нотки высокомерия, и Скайуокер едва удержался, чтобы не ответить колкостью.
Для этого еще будет время, сказал он себе.
— Так предложите свою, — сказал Скайуокер. — Желательно единственно правильную.
— Шпион может находиться где угодно. Но я скорее поверю, что предатель сидит внутри службы безопасности, чем на этом корабле. Двойной агент — не такая уж и редкость. И потом, не станете же вы подозревать всех наших людей?
— Стану. Но не всех.
— И кого вы подозреваете в первую очередь?
— Пока никого. Пока я анализирую и сравниваю. И вспоминаю.
— Что именно?
— То, что нас предупреждали.
— О чем? Кто?
— О саботаже. Служба безопасности Республики.
Баумгарден скривил губы.
— Я думал, что саботаж должен был коснуться техники.
— Я тоже так думал. Но то, что случилось — это и есть саботаж. Тот самый, который мы искали. Которого ждали. И в который в конце концов просто перестали верить.
Честнее было бы сказать «в который перестал верить я», подумал Анакин. Конечно, неудобно постоянно теребить свои нервы мыслями о предательстве, неудобно все время оглядываться, ожидая удара со спины.
