– Да, я об этом читал. Почему одни коматозники просыпаются, а другие нет?
Евгений Борисович снял очки и потер пальцами покрасневшие от усталости глаза.
– Это загадка, которую не удалось пока разгадать никому, – ответил он. – Чаще всего срабатывает какой-то стимул. При этом стимулом может послужить что угодно. Андрей Темченко проснулся после того, как ему дали снотворное золпидем. Сейчас мы продолжаем давать ему этот препарат.
– И как? Темченко действительно восстанавливается? Сколько времени это займет?
– Выход из коматозного состояния – процесс длительный и сложный. Функции центральной нервной системы восстанавливаются медленно. Обычно это происходит в порядке, обратном их угнетению. Сначала появляются корнеальные рефлексы, потом зрачковые. Далее уменьшается степень вегетативных расстройств. Нередко отмечается спутанность сознания, а иногда даже галлюцинации. Пациент словно оглушен. Возможны судорожные припадки с последующим сумеречным состоянием…
– Я спросил не об этом. Я спросил: выздоровеет он или нет?
Чурсин надел очки, посмотрел на Глеба сквозь стекла и сказал:
– Его выздоровление под большим вопросом. Уж простите мне мою прямоту. Ваш знакомый пролежал в коме восемнадцать лет. Его пробуждение – слишком большой стресс для организма. Вполне вероятно, что его сознание снова начнет угасать. А вместе и ним и его тело.
– Если это произойдет… Сколько у него осталось времени?
– Не знаю. У Темченко большие проблемы с суставами и сосудами.
– Хотя бы приблизительно.
Врач вздохнул:
– Я бы на его месте не загадывал дальше чем на полгода. Но я не пророк, а в жизни иногда случаются чудеса. Будем надеяться на лучшее.
– Полгода, – задумчиво повторил Корсак. – Андрей об этом, конечно, не знает?
– Конечно нет. И надеюсь, вы ему об этом не скажете.
– Не скажу.
Глеб поднялся.
– Это все, что я хотел узнать, – сказал он. – До свидания!
Чурсин улыбнулся.
– До свидания! Будет славно, если вы снова к нему придете.
– Посмотрим.
В коридоре, направляясь к палате Андрея, Глеб снова столкнулся с Лизой. Она покраснела и кивнула ему. Он кивнул в ответ. Затем пошел дальше. Остановился у палаты, приоткрыл дверь и негромко окликнул:
– Андрей!
Темченко открыл глаза и безмолвно посмотрел на Корсака.
– Я сделаю то, о чем ты просил.
Андрей закрыл глаза. Глеб повернулся и ушел прочь.
Полтора часа спустя Глеб Корсак сидел в кафе и потягивал черный кофе из красивой чашки с надписью «Счастье есть!». Когда лежавший на столе мобильник завибрировал, Глеб с готовностью взял его и поднес к уху.
– Да, Толя!
– Глеб, я по поводу твоего знакомого.
– Андрея Темченко?
– Да. Я прошерстил наши базы данных и кое-что нашел. Под колеса грузовика он угодил девятого сентября девяносто пятого года. Около трех часов ночи.
Глеб подался вперед, как собака, почуявшая дичь.
– Где конкретно это произошло? – сухо уточнил он.
– На шестидесятом километре Минского шоссе. Там еще неподалеку есть деревенька Черновники. Вернее – была.
– Почему «была»? – насторожился Корсак.
– Теперь она заброшена. Там рядом обширные болота. Комары, трясина, все дела.
– Ясно. Спасибо, Толян. Я твой должник.
– Да не за что. Передавай привет Маше.
– Передам, если увижу.
– А разве вы не вместе?
– Уже нет. Еще раз спасибо. Бывай!
Глеб отключил связь и сунул телефон в карман пиджака. После чего залпом допил кофе, бросил на стол две сотенные купюры и поднялся из-за стола.
В три часа пополудни Корсак сел в машину и, включив «Радио Джаз», покатил в сторону деревеньки под названием Черновники. Около пяти часов вечера он проехал старенький обшарпанный знак «Осторожно – лоси!» и сбавил скорость.
Глеб вдруг испытал дежавю. Ему показалось, что он уже бывал здесь когда-то и видел этот знак. Чтобы прогнать неприятное ощущение, Корсак энергично тряхнул головой и проговорил вслух:
– Ерунда. Я здесь никогда не бывал.
Самовнушение подействовало, чувство дежавю ушло.
Еще через три километра он увидел табличку с надписью «Черновники», а затем и поворот на проселочную дорогу.
Глеб свернул с шоссе и медленно поехал по ухабам, заросшим травой. В одном месте на дороге валялся полуобглоданный собачий труп. Он противно хрустнул под колесом машины. В другом – из-под колеса с громким писком выскочил какой-то зверек, метнулся в сторону и скрылся в траве прежде, чем Глеб успел понять, что же это такое было.
В зеркале заднего вида Корсак увидел, как из-за мокрых деревьев выплыло что-то большое и темное. Он обернулся. Огромный лось стоял посреди дороги, как обломок корабельной мачты, вкопанной в землю, и внимательно разглядывал машину. Сначала одним выпуклым глазом, затем – повернув массивную голову, – другим, таким же выпуклым и внимательным. Посмотрел, вздохнул, как пожилой не очень здоровый человек, и, понурив голову, ушел.
Еще полчаса спустя, изрядно попрыгав по ухабам, Глеб въехал в полузаброшенную деревню, где из двух десятков домов, которые стояли на виду, пятнадцать были полными развалюхами. Бревенчатые избушки пришли в упадок, фундамент просел, дерево превратилось в труху. Сверху над всем этим апофеозом разложения молча кружили черные коршуны, то и дело ныряя камнем вниз и взмывая из травы с зажатой в когтях добычей.
Глеб вырулил на небольшую плешь – пятнадцать на пятнадцать метров – и заглушил мотор. Посреди плеши стоял колодец с треснувшим деревянным валиком и оторванной лебедкой.
Крайний домик привлек внимание Глеба тем, что из трубы его шел дымок. Корсак открыл дверцу и выбрался из салона. И тут же услышал стук топора.
Сунув в рот электронную сигарету, Корсак пересек улицу и подошел к покосившемуся заборчику. Он увидел коренастого седобородого старика в меховой жилетке и сапогах. В руке дедок держал топор.
Глеб вынул сигарету и втянул ноздрями приятный запах смолы и дерева, исходивший от разрубленных кругляков.
Старик выпрямился, посмотрел на пришельца хмурым взглядом и вытер рукавом потный лоб.
– Здравствуйте! – поприветствовал его Корсак.
– И тебе не хворать, – отозвался старик. – Ты кто? И чего тебе здесь надо?
– Меня зовут Глеб Корсак. Я журналист из Москвы.
– Журналист? И в какой газете работаешь?
– В газете «Соль земли».
Старик пошевелил бровями и сказал:
– Не слыхал о такой.
– Немного потеряли, – иронично заметил Глеб. – Я пишу статью о заброшенных деревнях. Ваша деревня кажется мне…
– Наша деревня не заброшена, пока мы здесь, – перебил его дед.
