На всякий случай переодевшись в еще более темную и более удобную одежду, чем обычно, Марта проверила свои пистолет и меч и добавила к обычному снаряжению еще один кинжал с длинным лезвием, закрепив его ножны на ноге, и небольшой, но мощный фонарик.
Когда она оказалась на улице, замок и сад вокруг него уже укутала уютная ночная тишина. Казалось, все уже разошлись по теплым постелькам и давно спят, однако Марта не стала обманываться этой иллюзией. Вампиры никогда не спали, передвигались бесшумно и умели становиться почти невидимыми для человеческого глаза, сливаясь с тенями. Можно было идти прямо в их объятия и заметить это только в последний момент. К счастью, Марта тоже умела становиться и бесшумной, и почти невидимой, ее мог выдать только запах, но учитывая то, как много людей толкалось и в замке, и в его окрестностях уже несколько дней, она надеялась, что обоняние вечно голодных кровососов притупилось.
Марта не знала наверняка, что хочет найти в башне. Она бы ни за что не признала этого вслух, но в глубине души все же надеялась, что Виолетте все привиделось или же она ошиблась по какой-то причине. Быть может, в башне действительно находится какая-то пугающая заготовка для конкурса, а девчонки просто перепугались, не разобрались и запаниковали. И хотя Марта очень в этом сомневалась, часть нее на такой вариант продолжала надеяться. Ведь если Виолетта и Аэлита все поняли правильно, то это означало большие проблемы. Настолько большие, что Марта не знала сейчас, что с ними делать, кроме как бежать отсюда.
Трансформирующегося вампира она бы еще могла объяснить. Она видела, как тот низший укусил девушку в форменной одежде. Яд низших вампиров практически не оставлял шансов. Марта не знала точно, какова процедура в таком случае. Возможно, вампиры были обязаны дождаться полной трансформации, прежде чем обезглавить новообращенную и сжечь тело. Может быть, именно это и видела Виолетта. Однако это не объяснило бы других низших.
Интуиция давно твердила Марте, что с конкурсом не все так хорошо, как пытается казаться. Первые сомнения возникли у нее в тот момент, когда участниц изолировали даже от их охраны. Укрепились они, когда проигравшие девушки начали незаметно уезжать, ни с кем не прощаясь. За годы работы с Виолеттой Марте довелось посмотреть немало реалити-шоу, поэтому кое-что в их сюжетах и правилах она понимала. По ее мнению, прощания должны были представлять собой целые слезливые эпизоды, ведь так делали всегда. Но почему-то не в этот раз.
Однако Марта слишком хорошо знала свою нелюбовь к вампирам, чтобы доверять в подобном вопросе интуиции. Поэтому она обязана была проверить, чтобы не проколоться как днем в конкурсе на болоте. Здесь многое оказывалось не тем, чем выглядело. Быть может, у этого всего тоже есть объяснение?
Почему-то у расщелины не оказалось никакой охраны. Марта долго наблюдала из кустов, просмотрела все глаза, но никого так и не заметила. И когда она сама скользнула в уже давно образовавшуюся брешь, никто ее не остановил. Решили, что больше никто сюда не сунется?
Свет фонаря выхватил из темноты только кучи мусора, когда-то бывшего строительным и отделочным материалом и внутренним убранством. Марта вынула меч из ножен и очень медленно, прислушиваясь к каждому шороху, двинулась вперед по коридору, в котором оказалась.
Башня хранила гробовое молчание. Кроме шороха шагов самой Марты и завывания ветра в разбитых окнах и проломленных стенах, больше ничего не было слышно. Беспрепятственно добравшись до лестницы, Марта принялась подниматься по ней, заглядывая в каждое ответвление и медленно «ощупывая» его лучом фонаря.
На одном из этажей она заметила следы засохшей крови на полу, поэтому решила, что это именно тот этаж, который ей нужен, хотя никаких ужасных звуков не слышала. Вскоре она нашла и решетки, однако за ними не оказалось ни одного вампира – ни низшего, ни высшего – только грязный пол. Комнату в конце коридора она тоже увидела и сразу поняла, что дверь в нее приоткрыта, хотя Виолетта говорила, что та была заперта. Крепче сжав меч в руке, Марта двинулась к комнате, однако та оказалась пуста.
– Что за черт? – пробормотала Марта себе под нос, убирая меч в ножны.
Она вошла в комнату, скользя лучом света по стенам и полу. Комната, как и все остальное, выглядела заброшенной, словно сюда давно никто не заходил, однако что-то в этом заброшенном виде опять было не так, хотя даже дойдя до противоположной от двери стены, Марта все еще не понимала, что именно может быть «не так». Только втянув ноздрями воздух, она наконец смогла это сформулировать для себя: воздух тут все еще хранил следы чьего-то недавнего присутствия. Он пах болью и отчаянием.
Она не успела больше ни о чем подумать: позади нее едва слышно скрипнула дверь и раздался тихий шорох. Марта резко обернулась, машинально снова вытаскивая меч из ножен и понимая, что это бессмысленно, если позади нее низший. Ей просто не успеть отразить удар при таком раскладе.
Однако в горло ей так никто и не вцепился, а за ее спиной обнаружился всего лишь вездесущий Забранский со своей неизменной тростью, в тошнотворно аккуратном костюме и с отвратительной усмешкой на губах.
– Вот верите? Я даже не удивлен, – хмыкнул он, разглядывая Марту цепким взглядом. От него наверняка не укрылись ни ее слишком неприметная одежда, ни дополнительное оружие.
Марта снова убрала меч в ножны, пытаясь сохранить невозмутимый и независимый вид.
– Господин Забранский, – с ехидцей протянула она. – Тоже не спится?
– Ваш топот в закрытой части замка мешает, – кивнул он. – В моем возрасте, знаете ли, люди уже остро реагируют на внешние раздражители. Нашли что-нибудь интересное?
– А должна была?
Забранский развел руками.
– Полагаю, ваша подопечная вас уверяла, что да.
– Забранский, ну когда же вы запомните? Я телохранитель Виолетты Ремешевой. А та девочка, которая здесь якобы что-то видела, не имеет ко мне отношения.
Забранский рассмеялся. Весело и непринужденно, как будто Марта действительно сказала что-то крайне смешное.
– Я не настолько глуп, как вам бы хотелось. У вашей подопечной, которая Виолетта Ремешева, на лице вот такими буквами, – он развел руки в стороны, – было написано, что она видела то же, о чем твердила ее подружка. И я видел ваш предупреждающий взгляд в ее сторону. Вы молодец, не дали ей сделать глупость, поэтому она, в отличие от Аэлиты, не покидает конкурс.
Марта картинно развела руками и пожала плечами, как и после первого конкурса Виолетты.
– Я вообще не понимаю, о чем вы говорите, – вполне искренне заявила она, а потом поторопилась переменить тему: – Но все же возвращаясь к тому, что заявила Аэлита: это ведь стоило проверить, правда? – она беспардонно посветила ему фонариком прямо в лицо, чтобы лучше видеть реакцию. – Такое ведь не могло примерещиться на пустом месте, как считаете?
