почувствовал себя каким-то медицинским антикваром или врачебным археологом, когда однажды на них наткнулся. Карта с островом сокровищ лежала в пыльном сундуке, никем не востребованная, прямо у меня перед глазами.
Прочтя все эти забытые научные работы на одном дыхании, я вернулся в свою клинику и вдруг неожиданно для себя начал видеть во всех приводимых ко мне детях те самые микросимптомы неврологических нарушений, о которых писалось в этих старинных манускриптах. Дети, о которых писал великий Ратнер, основавший кафедру детской неврологии, опубликовавший десятки научных работ, собиравший еще при Советах международные конгрессы… эти дети сошли с его страниц и живьем приходили в мою клинику!
И их никто не видел в таком свете. Только я.
В общем, встав на эту поросшую травами забвения ступеньку, я начал достраивать заброшенное здание и неожиданно-ожидаемо столкнулся с тем, что невозможно никому ничего доказать, докричаться, потому что каждый врач идет своим выбранным путем и считает его самым верным, потому как ему отданы годы жизни, а их жалко больше, чем больных…
Каждый врач понимает, что такое гипоксическая и травматическая энцефалопатия. Правда, не все читатели это понимают, но мы им объясним… Энцефалопатия – болезнь мозга, попросту выражаясь. Она у новорожденных бывает травматической и вызванной катастрофическим кислородным голоданием мозга из-за разных причин – например, обвилась пуповина вокруг шеи, придушила; произошла отслойка плаценты при застревании в родовых путях – опять кровоток не поступает. А пять минут без кислорода – смерть мозга. Меньше пяти минут – ДЦП разной степени тяжести или подобные данному параличу поражения. В подобных аварийных случаях врачи стараются быстрее извлечь ребенка на свет, чтобы он смог дышать, – выдавливать его, наваливаясь на живот, рассекать промежность…
И вот парадокс – довольно часто энцефалопатией и своей изувеченной жизнью ребенок обязан стремлению акушера-гинеколога сохранить целостность промежности женщины, желанием меньше резать. Для этого существует специальная технология, суть которой в следующем… У ребенка большая голова. И вытянутая. Поэтому как его достают из бедной женщины? Чуть придерживая и подворачивая головку, чтобы уменьшить проходное сечение и тем самым избежать разрывов. А шея младенца загибается при этом самым нефизиологичным образом…
Я сейчас вспоминаю себя студентом. Нам ведь как говорили?
– Ничего страшного! У этих младенчиков иммунитет к переломам! Ничего там не сломается, одни хрящи… Главное – не допустить разрывов.
И мы верили. Ведь взрослые дяди так учили!
А что получается в реальности?..
Итак, головку придерживают, чтобы вылезла макушка почти по самую шею, потом должны выходить плечи, и тогда точно будут разрывы, поэтому быстро «достают лицо», опасно перегибая шею в обратную сторону, плечики выкручиваются, и тогда ребенок выходит легче. То есть шею младенцу подламывают, как ломают пацаны алюминиевую проволоку – двойным перегибом туда-сюда. И потом уже достают плечи, выкручивая их. Тут считается, что можно и ключицу при этом сломать, ничего – заживет как на собаке, всё же мягкое… Зато вылезет быстрее, как из автобуса.
Так вот, та самая хорошо известная врачам «гипоксическая энцефалопатия», которую ставят многим детям как диагноз, на самом деле не диагноз, а просто констатация факта. А причина – родовая травма. И об этом не только я говорю, это отмечал в свое время и Ратнер, который боролся, чтобы от данного диагноза врачи уходили. Но когда он умер, его великая борьба закончилась, и сейчас этот «недиагноз» один черт ставят!
Что же делать?
Однажды, еще в конце 50-х годов прошлого века, известный советский акушер, доктор медицинских наук С. А. Фрайман решил изменить медицинские каноны акушерства и провел 7000 родов по своей методике, более приближенной к природной, то есть более физиологической – без ручного вспоможения, при котором акушер, придерживая головку ребенка, практически мешает нормальным родам. Результаты, как пишет Ратнер, изучивший опыт Фраймана, «превзошли все ожидания: кефалогематомы уменьшились в 4 раза, асфиксия – в 2,2 раза, внутричерепные кровоизлияния и смертность – в 4 (!) раза».
Свою докторскую диссертацию Соломон Абрамович Фрайман как раз и защитил на этом материале. И что вы думаете? Медицина с восторгом приняла этот опыт? Ничего подобного! Произошло то же, что и с наработками Ратнера, – после смерти автора о них напрочь забыли.
Современная медицина полностью переориентировалась на таблетки, ее несет, словно лодочку, в мощной полноводной зеленой реке из миллиардов долларов, которые текут в море химической промышленности. И всё, что не укладывается в этот мейнстрим, просто не замечается. Ни новые методы родовспоможения без «рукоприкладства», ни новые прорывные методы профилактики онкологических болезней, ни физиологические, не требующие таблеток способы борьбы с гипертонией, диабетом, атеросклерозом.
Печально! Но зато у вас есть эта книга, и вы уже вооружены…
Кстати, чтобы завершить тему с мифическими плекситами, которые до сих пор ставят и потом лечат эту несуществующую болезнь, танцуя с бубнами, обращу внимание на то, на что наверняка обратили внимание и впечатлительные будущие мамочки – на тот факт, что во время родов младенцу врачи иногда ломают ключицу в стремлении уменьшить риски разрывов. Считается, что обломки ключицы могут травмировать нервное сплетение, отсюда и плексит, который снижает чувствительность руки. Так вот, никоим образом никакие обломки и переломы не могут травмировать хорошо защищенное нервное сплетение, что доказывают как анатомия (которую врачам не мешало бы восстановить в памяти), так и статистика. Снова процитирую того же автора: «…Мы проследили за большой группой новорожденных с акушерским параличом руки и разделили их на три группы в зависимости от выраженности пареза. Результаты оказались совершенно неожиданными – у обладателей грубого пареза руки ключица оказалась неповрежденной и, наоборот, у обладателей перелома ключицы парез руки был негрубым. Объяснить этот, на первый взгляд, странный феномен можно лишь одним способом: при переломе ключицы плечики новорожденных легче складываются и плод рождается с минимальной нагрузкой на шейный отдел позвоночника. К повреждению “сплетения” перелом ключицы никакого отношения не имеет».
Когда проводили опыты на трупиках несчастных новорожденных, так ведь и не получилось ни у кого повредить плечевое нервное сплетение! Поэтому тот факт, что Ратнер отменил сей дурацкий диагноз – плексит, – я считаю величайшим достижением казанского невролога. Достижением, совершенно не замеченным медициной. Ко мне порой даже взрослые люди приходят, которым поставили этот плексит, потому что рука болит, плохо двигается. Им лечат плечо, электрофорезы делают, таблетки прописывают, на массажи отправляют. Ничего не помогает… А тут надо заниматься шейными позвонками и позвоночными артериями.
Когда-то в Новокузнецке был Всесоюзный центр нейрохирургического лечения родовой травмы, следов которого мне в интернете даже обнаружить не удалось. Сгинул полностью! Стерся из памяти человечества! А между тем, именно в этом центре в лохматые
