Ну-ну. Она еще не в курсе, что на светлых ни одна магия не действует?
– Мне, пожалуйста, вот эти и еще те, в синей коробочке. Спасибо.
Девочка ждет, пока Аид расплатится за свои покупки, и пытается их взять, но не тут-то было. Коробки вырывают из ее рук и спокойно идут в мою сторону, обогнув малявку.
– Ах. Так!
– Осторожно!
Эльф не обращает ни малейшего внимания на мое предупреждение и продолжает идти, пока девчонка чертит в воздухе странные символы и говорит что-то вслед.
Секунда, другая. Ничего. Ни криков боли, ни рассыпанного по земле шоколада. Эльф доходит до очередной палатки, поворачивает за нее и скрывается из вида. Рей ошарашенно смотрит на свои руки, она явно ничего не понимает.
– Пошли. Бери свои три конфеты, и пошли.
– Почему я… не смогла?
– Потом у него же и спросишь. И если будешь хорошей девочкой, возможно, он тебе расскажет.
Рей не отвечает, молча берет с прилавка конфеты и бежит вслед за Аидом. Ох, чую, огребу я еще с ней неприятностей. И вообще, почему именно я должен быть нянькой для ставосьмилетней эльфийки? Других дураков, что ли, больше нет?
Наверное, нет.
День проходит в целом неплохо. Мы гуляем вдоль берега, едим шоколад, которым Аид щедро делится после многочисленных просьб Рей. Пьем холодную воду и ни о чем не думаем. Потом я решаю искупаться и впервые окунаюсь в соленые воды. Странно ощущать, как тело становится легким и практически невесомым. Еще более странным кажется мне подводный мир. Я могу задерживать дыхание примерно минут на десять и поэтому глубже всех ныряю. Подводные поля поражают меня своей красотой и изобилием красок. Рыбы, медузы, крабы и многие другие подводные жители шарахаются от меня в разные стороны, зарываются в песок или прячутся среди кораллов. Там очень красиво и тихо. И если бы не Рей, от которой мне нельзя удаляться более чем на сто метров, я бы оттуда до вечера не вылез… В тот момент даже слегка позавидовал сиренам. Они могут это видеть каждый день. Но я еще вернусь. Завтра. Или послезавтра. Неважно когда, главное, что я обязательно вернусь сюда.
…Мы сушим вещи над огнем и готовим на костре пойманных мною крабов в найденной на дне моря кастрюле без ручек. Конечно, ничего из этого получиться не может, но Рей очищает воду от морской соли. Аид же говорит, что мясо будет не очень нежным. Не знаю, я не привередлив, и мне очень нравится. Рей тоже не имеет ничего против вареного краба и только причмокивает от удовольствия. Она выглядит слегка растерянной. И постоянно жмется ко мне, стараясь быть как можно ближе. Я – не возражаю. У меня на душе такое умиротворение, что даже сказки гоблина, которые решил поведать нам светлый, не раздражают.
В таверну мы возвращаемся далеко за полночь. Рей засыпает сразу. Аид разводит камин и пододвигает к нему пару кресел. Так что можно с комфортом сесть у огня и вытянуть к нему ноги.
– А теперь давай поговорим начистоту, – говорю я, усаживаясь в кресло.
– Вина хочешь?
– Хочу. – Беру протянутую кружку и принюхиваюсь к содержимому. Что ж, не самое плохое вино. Теперь можно будет согреться еще и изнутри. – Рассказывай. Зачем я тебе сдался?
– Ты когда-нибудь испытывал чувство одиночества?
Подозрительно на него кошусь. Он издевается?
– Темные эльфы – одиночки с рождения. Мы никому не доверяем и никогда не подставляем спину.
– Знаю-знаю. Вы чудовища, у которых нет слабостей и чьи души пожрал монстр еще до рождения.
Я кашляю, подавившись глотком.
– Чего?!
– Не ори. Рей разбудишь.
Вытираю рот рукавом и мрачно смотрю на эту заразу.
– Так вот, Фтор. Я вернулся, потому что знаю, что такое одиночество. Когда живешь, как мы с тобой, постепенно учишься видеть других насквозь. Кто бы к тебе ни подошел, кто бы ни заговорил – сразу понимаешь, насколько долго вы сможете общаться и что получится в итоге. Это я к тому, что редко встретишь разумное существо, искреннее как снаружи, так и внутри.
– Хочешь сказать, что я – простак, которого можно использовать как хочется?
– Нет. Я хочу сказать, что вижу в тебе друга. Если хочешь, назови это сумасбродством, но только зверь по имени «одиночество» боится тебя и исчезает, когда ты рядом.
– Ты точно не извращенец?
Он смеется. Хмуро изучаю этого ненормального, по сути – так ничего и не поняв из всего его монолога.
– Получается, ты просто боишься оставаться один. А чего к своим родным не возвращаешься? Они же светлые. С ними наверняка проще… подружиться, как ты это называешь.
– Ты опять ничего не понял. Наверное, я слишком упростил для тебя сказанное выше. Просто ты – моя вторая половинка. Еще одна часть души, которая когда-то распалась на несколько осколков. Встретить такой осколок сложно, но если найдешь – нельзя отпускать. Только тогда появляется шанс однажды стать единым целым. Потерянные осколки могут всю жизнь мучиться и искать тех, кого, возможно, даже нет в живых. Многие так и умирают в одиночестве, сходят с ума, не понимая, чего именно им не хватает в жизни. Но мне повезло.
На меня смотрят так ласково, что я понимаю: этот идиот и впрямь верит в то, что говорит.
– Осколки, говоришь. И когда и кто тебя так расколол?
– Не меня. А того, кто жил до меня.
– Хорошо. Кто его так наколол… расколол в смысле.
– Я не знаю. Да мне все равно.
– Обалдеть. Может, еще и жениться предложишь?
Эльф громко смеется, у него даже слезы из глаз текут. Сижу злой и ни капли не понимаю, чего это он ржет как сивый мерин.
– Какой же ты забавный.
– Представь себе, я это уже слышал. И не один раз. Рей, похоже, тоже считает меня каким-то осколком, вцепилась так, что мама не горюй.
– Возможно. Изначальный узор сложен. И моя душа не была рядом с ней. Поэтому я ее не узнаю.
– А меня, значит, узнал.
– Да.
И снова эта мягкая улыбка, которая меня так бесит.
– Короче. Я понял: правды ты мне не скажешь плюс еще и за идиота держишь. Я – спать.
– Я найду тебя.
– Что? – оборачиваюсь, уже подойдя к кровати.
Его голос как-то странно изменяется.
– Где бы ты ни был – я снова найду тебя. Так что лучше смирись с этим сразу.
– Скажи, вы, светлые, все такие?
– Какие? – спрашивает, покачивая в руке кружку с вином.
– Придурковатые.
Аид фыркает. А я ложусь спать, подвинув Рей, и стараюсь ни о чем не думать.
– Итак! Я – будущий величайший бард всех времени и народов! И хватит зевать!!! Я с тобой разговариваю.
Эльф закрывает глаза и снова широко зевает.
– Разбуди меня, когда будет что-нибудь интересное. Пока твои метания по комнате и разглагольствования на тему «я великий бла-бла» – не впечатляют.
– Есть хочу.
– О! Вот и Рей проснулась. Ты бы сходил за едой, что ли. Все лучше, чем орать спозаранку.
Сжимаю кулаки и прожигаю эту заразу взглядом. Не выходит. Он еще и сладко улыбается!
Позади меня распахивается дверь, и в комнату буквально влетает Таичи.
– Фтор, Аида не видел? А, вот же он! У меня, кстати, для тебя, Фтор, отличная новость. Вот это объявление повесили на стене в нашей клинике.
Мне в руки суют какую-то разноцветную бумажку.
– Читай вслух, – гворит Аид сонно.
– Обойдешься!
– Мне тоже интересно! – отзывается с кровати Рей.
– Открытие новой таверны. Требуются: повар, конюший, разносчицы и… бард!
– Говорят, там уже очередь из местных пьянчужек выстроилась. Все считают, что быть бардом несложно. Но я уверена, что тебя точно возьмут!
– Но… мне и здесь неплохо. Я, правда, давно не пел…
– Ты не понял! – Глаза девушки сияют, а юбка едва прикрывает изящные лодыжки. Как она из дома-то в таком наряде вышла? И впрямь сильно торопилась. – Это новая таверна, говорят, ее откроет один из богатейших купцов города, и как раз к началу Великих торгов! Ты прочти ниже, там платят одну серебряную монету в неделю плюс чаевые.
Сколько?!
Даже эльф встал и перегнулся через мое плечо, вчитываясь в завитушки.
– Сколько шоколада можно купить на серебряную монету? – Рей сидит с идеально прямой спиной и смотрит крайне требовательно.
– Аид вчера купил шоколада на одну серебряную. Это много или мало для тебя?
– Тогда ты там работаешь.
– Эй, эй. Погоди. Я сам выберу, где и когда мне работать! – вырываю лист у эльфа.
Девочка просто проводит пальцем по шее и склоняет голову набок. По спине проходит холодок. Лист Аиду я отдаю.
– Ладно. Уговорила.
Таичи со светлым удивленно на меня смотрят.
– Ну. Отлично! Тогда предлагаю идти туда.
– Сначала надо поесть, – отбираю объявление у Аида и выхожу за дверь. Судя по топоту ножек за спиной, Рей идет за мной. Оборачиваюсь и изучаю растрепанное существо в одной рубашке, надетой на голое тело.
– Ты ничего не забыла?
Девочка отрицательно качает головой.
– А одеться?
– Стой здесь, иначе…
Она снова скрывается за дверью, чтобы буквально через пару минут выскочить обратно полностью одетой.
