Елена Звездная - Все ведьмы рыжие, или Будь моей ведьмой[СИ]

— Очень приятно было узнать, что некоторые из нас все же уделяют внимание изучению кодекса и истории нашей организации, — пауза и явно различимый скрежет зубов. От Вовчинского! На что Князь отреагировал вежливой улыбкой и продолжил: — Однако я должен указать на некоторые моменты…

— «Ты должен», — Волк издевательски спародировал нотки Стужева, и презрительно фыркнул. — Давай откровенно, Князь, ты запал на рыжую, мы все понимаем и как сильнейшему уступаем право быть первым, на этом все, понял?!

В темном неуютном помещении прозвучал спокойный голос Князя:

— Я интересовался твоим мнением?

И вроде ничего такого, но даже хамоватый Вовчинский поежился, а Мастеру как-то стало явно не по себе, от чего он поерзал на кресле… Я вдруг подумала, что кресло вряд ли высохло после вчерашнего поливания…

Стужев же продолжил, все так же невозмутимо:

— Вернемся к рассмотрению предложения выдвинутого не самым разумным членом нашей группы, — Вовчинский резко выдохнул, но промолчал. — Закон «О восстановлении магической энергии» предусматривает совместное пользование ведьмой…

Мне поплохело.

— Вот именно! — прозвучал голос Водяного.

На это Князь ответил спокойным:

— У меня ангельское терпение, но не безграничное.

И тишина опустилась на всех присутствующих, мне же просто очень хотелось предложить им всем пива!

Князь обвел взглядом притихших няшек яойных, проигнорил меня и продолжил:

— Однако в законе говорится о группе находящейся в глубоком погружении, мы же являемся мобильным отрядом.

Я уже ничего не понимала, но продолжала внимательно слушать. Остальные тоже слушали, но на лице Вовчинского было такое кислое выражение.

— Таким образом, — продолжил Стужев, — в отличие от наших предшественников, действующих на Темной стороне, вынужденных сохранять инкогнито и находящихся в погружении месяцы, а то и годы, мы имеем возможность возвращаться на землю, где в вашем распоряжении тысячи девушек и отпадает необходимость в наличии сексуально доступной ведьмы.

Пауза и рык Волка:

— Закон есть закон, Князь!

Губы Стужева растянулись в откровенно презрительной ухмылке, не мене презрительно прозвучал и ответ:

— Закон, Вовчинский, предусматривал ситуацию, в которой трое-четверо мужчин вынуждены экстренно восстанавливать магический резерв, тем самым наиболее действенным способом, предусмотренным самой природой. Я повторюсь для некоторых, не отличающихся особым интеллектом — трое-четверо на одну ведьму в условиях на грани выживания, когда использование туземного женского населения грозило нарушением конспирации. — Пауза, затем ехидное: — Нападение белок, Вовчинский, не относится к формулировке «условия на грани выживания».

Снова воцарилась тишина. Ненадолго:

— В законе четко указывается, что ведьма является собственностью отряда, — уверенно произнес Водяной, — нашей собственностью.

На губах Князя вежливая улыбка приобрела оттенок какого-то изощренного издевательства, и вопрос был таким же:

— Ностальгия по коммунистическому прошлому? — и, не дожидаясь ответа: — Первопроходцы, Водяной, не получали зарплату, следовательно являлись не наемными рабочими, а собственниками так сказать закрытого акционерного общества под названием «Вылазка в иной мир», в этом случае да — собственность являлась общей. Но если ты готов отказаться от достаточно весомой оплаты и получить в пользование столь сомнительную собственность как ведьма с паршивым характером, я… — пауза, — готов выслушать пожелания и донести до руководящего состава. И да, маленький нюанс — контора вправе отобрать выплаченные авансы в условиях, вносимых в контракт изменений.

Так бывает — вроде все были настроены на достижение поставленной задачи и тут оп — ветер поменялся, все решили сделать вид, что вопрос вообще не поднимался, а Вовчинский внес новое предложение:

— По пиву?

Все поддержали, няшки мускулистые начали подниматься, выходить, обтекая меня по кругу, и вообще тупо игноря, и только Колдун, выходя, весело подмигнул, счастливый такой.

В темной зале остались я, Игнат, Князь и Мастер. Что Мастер, что Демон глаз на меня не поднимали, и только Стужев с самой самодовольной ухмылкой взирал на растерянную, но осознавшую что беда прошла стороной, ведьму.

— То есть брачный период у этих был связан с каким-то законом?

— Ага, — весело отозвался Князь. — Но прости, детка, мечту о гареме из тридцати трех самцов привлекательной наружности придется забыть.

— Какая жалость, — меня начало отпускать нервное напряжение после пережитого, от чего немного потряхивало.

— Не грусти, дорогая, готов взять на себя повышенные обязательства и заменить как минимум троих, — улыбка на грани фола.

— О, это так мило с твоей стороны, — протянула я, — а что, на большее не способен, да? Старость не радость.

— Молодость гадость, — улыбка у Стужева стала запредельной и он проникновенно произнес: — Я сказал как минимум троих, а на что способен мой максимум ты обязательно узнаешь.

— Ага, чувствую фраза «милая, я импотент» действительно станет сюрпризом, — я тоже постаралась улыбнуться, но нервно так вышло.

— Маргош, ты все еще веришь в сказки? — Стужев продолжал самодовольно ухмыляться, не отрывая взгляда от меня. — Окстись, дорогая, и прими как данность три непреложные аксиомы — деда мороза не существует, конца света не будет и в постели я неутомим.

Молча смотрю на Князя, а он мне с такой милой улыбочкой:

— Видишь ли, малыш, ты теперь принадлежишь мне.

— Что?! — я сорвалась на крик. — Это еще почему?

И вот тут уже без тени улыбки на лице, Стужев произнес:

— По закону.

— По какому закону? — мой возмущенный вопль.

Князь молча указал на свиток, который продолжал держать в руке.

— Но… — я беспомощно указала на вышедших няшек, на мастера, на… — ты же сам только что сказал… ты же… какой еще закон?!

Жестокая усмешка и спокойно-ироничное:

— Закон «О восстановлении магической энергии».

— Но! — у меня слов не было, опять одни жесты на няшек, окружающее пространство и вообще даже жесты кончились. — Ты же… он же… это ведь…

— Видишь ли, малыш, — глаза Стужева чуть сузились, — я всегда был вне штата, а в сложившихся условиях вынужден сформировать команду, и угадай кого я выбрал?

Я потрясенно смотрела на него.

— Мм, не догадываешься? — вот теперь Князь издевался. — Кстати нас ждет погружение как минимум на несколько дней, и именно на такие случаи предусмотрен закон «О восстановлении магической энергии».

Вот теперь я поняла, почему отвернулся Мастер, и почему Демон не вмешивается. Закон действительно есть, и закону они подчиняются беспрекословно, а с остальными няшками Князь просто играл, прекрасно зная, что если не удастся договориться, он припечатает их, вот как сейчас меня. Правда есть один момент — сказанное Князем: «И да, маленький нюанс — контора вправе отобрать выплаченные авансы в условиях, вносимых в контракт изменений».

— Стужев, — начала я, — один маленький нюанс, я никаких контрактов не заключала, деньги не снимала и вообще, на работу в команде не подписывалась.

— Пррравильно говоришь, прррравильно, — тоном кота из Простоквашино протянул Князь. Усмехнулся, и протянул мне удерживаемый свиток, со словами: — Подписывай.

И не взглянув на протянутое, мрачно сказала:

— Хрен тебе, няшка яойная, а не контракт.

На губах Князя расплылась очень жестокая ухмылка, и он произнес одно единственное слово:

— Ромочка.

И все! Меня можно было выносить!

— Ты можешь хотя бы дать его мне прочитать? — прошипел вдруг Игнат.

— А ты ей кто, крестная фея? — насмешливо поинтересовался Стужев, не сводя с меня взгляда.

— Я ее в это втянул, — голос Демона прозвучал приглушенно.

— Удачного общения с собственной совестью, — усмехнулся Князь. — Маргоша, я жду.

Мне ничего иного не оставалось. Под неотрывным взглядом светло-синих глаз, на негнущихся ногах я подошла и взяла протянутую перьевую ручку. С победной усмешкой Князь протянул свиток, свернув так, чтобы текст я не увидела. И я замерла, стоя над сидевшим парнем и глядя на него с бессильной яростью.

— Давай, Маргош, — от одного только тона его голоса хотелось просто растерзать противную рожу, но тут Стужев добавил: — С невинностью ты тоже рассталась неохотно, но больно ведь не было, малыш, — усмешка зазмеилась на четко очерченных губах.

А я застыла. Не то, что больно не было — ничего ведь не было. Вообще ничего! Об этом знали я и он. Так на что намекает сейчас Стужев?! На доверие? На какое?!

Я стояла, глядя в светло-синие глаза, и все пыталась понять — в какую игру играет Князь и какая роль в ней у меня. Второе важнее из чисто эгоистического желания выжить.