Покосившись на свою благоверную, палач принял самое верное решение.
– Конечно, дорогая, – и вышел из комнаты.
– Натаниэлла, я всегда считала тебя очень умной и рассудительной женщиной, но знаешь, когда дело касается принца, ты глупеешь на глазах. С чего это ты решила уехать?
– Да потому что я влюбилась в него, как кошка! И как бы долго ни пыталась себя обманывать, всему приходит конец.
– Тогда выходи за него.
– Когда мы обнимались, он мне сказал, что этого не стоит делать, что я потом пожалею.
– Натаниэлла, вставь мозги обратно и разуй глаза. Этот мужик тебя любит. У него крышу от желания сносит, и, несмотря ни на что, он попытался тебя остановить из-за того, что ты – ты, а не он, можешь пожалеть. Он себя забывает ради тебя. Уедешь ты, и каковы шансы, что он найдет себе другую желанную женщину, да еще которую так полюбит? Не знаешь? А я тебе скажу. Никаких, Натаниэлла! Они настолько мизерны, что можно считать, что их нет. И готова поспорить, он отпустит тебя, как только ты попросишь.
– Я…
– После вчерашнего Перси несколько часов приводил его в себя. И ты решила уехать от такого мужика? Ты что, не в себе? В каких-то вопросах ты мудра не по годам, а где-то – как маленькая девочка. Иди и сейчас же поговори с ним. Он уже шесть часов как сидит у себя в кабинете.
– Знаешь, Кристиана, за что я ценю нашу с тобой дружбу? За то, что она прекрасна своей ненавязчивостью.
И, увидев, как Ло пошла красными пятнами, добавила:
– Ты за время нашего знакомства дала мне всего два совета, и, последовав им, я ни разу не пожалела. А сейчас можешь помочь мне одеться и привести себя в порядок? – попросила я уже улыбающуюся подругу.
Его высочество действительно обнаружился у себя в кабинете вместе со своим секретарем. Выглядел он плохо, под глазами залегли темные круги. Интересно, он вообще спал? Если мне еще и были нужны какие-то доказательства его чувств, то я их получила сполна.
– Добрый день, магистр Хос, – поздоровался со мной секретарь.
Хотя мы не были представлены, я прекрасно знала, как зовут этого молодого темного.
– Добрый день, О'Нил. Вы закончили с его высочеством?
– Да. Осталось только уточнить дату свадьбы.
– Мы должны объявить, что не…
– Через месяц, – перебила я принца. – Точное число скажем чуть позже, но вы уже можете работать.
– Хорошо, магистр. Я могу идти?
– Да. И проследите, чтобы нас никто не побеспокоил. Вообще никто, вы поняли, О'Нил? – И, дождавшись кивка, добавила: – Вот и хорошо.
Когда за секретарем закрылась дверь, я подошла к замку и, проведя по нему рукой, поставила свою гарантию того, что к нам никто без разрешения не войдет.
Сделав дело, я села в кресло напротив хозяина кабинета и внимательно на него посмотрела. Теперь, после разговора с Кристианой, я стала лучше понимать и себя, и его. А в глазах Ринтара сейчас бушевала целая буря чувств. И страх, и тоска, и… любовь.
– Зачем ты сказала про дату свадьбы?
– Ты не хочешь на мне жениться?
Принц молча посмотрел на меня и выдохнул:
– Хочу!
– Тогда почему мы не можем этого сделать?
– Натаниэлла, не играй со мной.
Встав из кресла, я обошла стол и села к нему на колени. Он напрягся и закрыл глаза. Руки остались лежать на подлокотниках, крепко в них вцепившись. А я, облокотившись о его грудь, стала внимательно рассматривать своего жениха, не говоря ни слова. Посидев так пару минут, мужчина открыл глаза и выдал:
– Я тебя никуда не отпущу.
Я уже хотела согласиться, но нужна была вся правда, поэтому мне осталось только удивиться:
– Вот Кристиана расстроится! Она была уверена в обратном.
– Я не смогу. Если хочешь уйти, то попробуй сейчас.
– Попробуй?
– Да.
Взяв его за подбородок и приблизив свое лицо практически вплотную, я сказала:
– Не играй со мной. Хочу услышать все.
– С самого начала?
– Да, Ринтар, с самого начала.
В его глазах засветилась надежда.
– Я не хотел ехать в Общину. Не хотел связывать себя клятвой с женщиной, которая противна моей натуре, и молиться, чтобы не загрызть ее в постели, идя на вынужденный риск. Вот так мне представлялись последствия этой поездки. За всю жизнь я встретил очень мало женщин, запах которых я смог просто переносить. Потом стали известны имена кандидаток, и наша разведка собрала на каждую досье. Боже, что это был за кошмар! Приехав, я тогда, на собрании, подглядывал за вами в щелку. По досье… – Он набрал побольше воздуха и выдохнул, решившись: – В общем, я посчитал Кристиану не в себе, а тебя – старой девой.
За мной наблюдали и посчитали старой девой? Забавно.
– Но на собеседовании, рассматривая тебя, я увидел только уверенную в себе, незаурядную женщину, которая еще являлась и магистром черной магии. Естественно, появилось решение, что даже если мое животное тебя отвергнет, нужно заполучить магистра Хос для работы на империю. Когда я познакомился с запахом каждой из вас, меня никто не привлек… И не возникло желание сразу загрызть только Кристиану и одну из дворянок.
После этих слов я напряглась, а он обнял и, сильно к себе прижав, продолжал:
– Ты ведь тогда улизнула, и я смог обнюхать тебя только на твоем уроке. Запах был настолько сильным и одурманивающим, что несколько минут я просто не мог пошевелиться и сидел, как истукан. Мое животное сразу тебе подчинилось. А человеческая половина приняла тебя после того, как ты меня прокляла. Еще когда разговаривали в аудитории, я понял, что ты схулиганила. А когда со мной заговорили, меня чуть не вырвало на собеседника. Это было трудное время, постоянная непрекращающаяся гниль во рту. Мне вообще никто правды не говорил, кроме тебя и семьи.
– Я не смогла удержаться. Ты был таким… таким высочеством!
– На протяжении всего проклятия я мучился, но все равно восхищался тобой. Ты оказалась завораживающей и пугающей.
– И чем я тебя испугала?
– Своим ужасным характером и властью надо мной. Но ты меня не замечала, и ко мне пришел страх. Что будет, если мое чувство останется безответным? Но я решил бороться до конца, и ты все-таки заставила меня понервничать. Особенно когда обиделась на конкурс и физическую подготовку.
– Ты догадался?
– А кто бы не догадался? Ты видела свою картину? Это же кошмар!
– Сними ее!
– Не сниму!
– Ладно, посмотрим.
– У тебя не получится ее снять.
– Почему?
– Я зачаровал ее, как семейную реликвию. Снять картину или повредить ее может только владелец.
– Посмотрим. Не уходи от разговора.
– Это было так несправедливо, что я нашел свою женщину именно тогда, когда не мог назвать ее своей! Но насколько тяжелым будет испытание, я понял только во время бала. Ты была такой красивой и обаятельной, а твой запах так дурманил, что я даже не ощущал вкус этого проклятия. Запах преследовал меня, куда бы я ни шел, постоянно искушал. С того вечера я начал употреблять успокоительное. Это помогало удерживать свою натуру под контролем. А ты ничего не замечала и была такой довольной, что смогла меня проклясть… Тогда пришла в голову идея, как я смогу поймать предателя и заодно наказать одного несносного черного мага.
– В каком-то смысле у тебя это даже получилось. Хоть тогда я этого не осознавала, но, наверное, именно тогда в тебя и влюбилась. Я была сама себе хозяйкой и чувствовала себя уверенно, в безопасности. А тут мне показали, что все может быть иначе, выбили из колеи. Но тебе просто повезло, можно сказать, ты был на грани.
– Я уже сам не рад, что устроил все это, и готов был рвать на себе волосы, если бы таковые имелись. Но были и более неприятные моменты, когда на ужине Арего упомянула твоего поклонника…
– Он не был моим поклонником!
– Конечно, я в тот же вечер выяснил это. Но тогда мне казалось, что я сначала разорву ее, а потом найду этого «влюбленного» и займусь им.
Нет, как же много я не знала!
– Да ты ревнивец!
– Ты даже не представляешь какой. Окончательно я успокоился, когда он стал заикаться по твоей милости. И смог в полной мере насладиться прекрасным зрелищем, когда Рейдинг сидел на дереве в чем мать родила.
– О да, это было прекрасно!
– Не то слово. Я сразу заподозрил что-то неладное, когда ты согласилась отдать Арего Пушка. Если вы, мадам, замышляете пакость, у вас такое забавное выражение лица.
– Надо учесть.
– Единственными, кто тогда разбавил рутину, были Кристиана с Барсиком и ты со своим зомби. Можно сказать, произвела неизгладимое впечатление и на меня, и на окружающих, правда, немного разное. И я совсем не знал о твоих проблемах с лошадьми. Прости.
В ответ я его поцеловала.
– Ты ко многим меня ревновал?
– Ко всем, кто приближался ближе, чем на два метра, и всегда знал, где ты и что делаешь. Заметила, что к моей матери ни один мужчина, кроме нас с братьями, близко не подходит? – спросил он, лукаво улыбаясь.
– Да уж, попала я.
– Точнее и не скажешь. Во время нашего с тобой общения я при каждом удобном случае давал повод думать о нас с тобой, как о любовниках.
