Но тут до его натренированного слуха донесся шорох. Бенедикт напрягся и отстранился: кто-то открывал дверь террасы.
Эви издала тихий протестующий звук и снова прильнула к нему.
— Ш-ш-ш, — прошептал он, прижав палец к губам. — Кто-то идет.
Эви широко раскрыла глаза и посмотрела в сторону дома. Не хватало еще, чтобы их застали в саду.
— Это Ричард, — прошептала она, узнав в тусклом свете фигуру брата.
Ричард пересек террасу и остановился у ступенек.
— Хастингс, ты там?!
«Вчера мы с Ричардом обсуждали конец семестра. Я с трудом осознаю, что эти пять лет пролетели так быстро. Ни мои родители, ни брат не собираются приехать на церемонию. Впрочем, я не удивляюсь. Однако надеюсь, что в публике будет кто-то, кто улыбнется мне, когда настанет моя очередь».
Из писем Хастингса Эви
Услышав слова брата, упавшие на них ледяным покрывалом, Эви превратилась в каменную статую. Все разумные мысли вылетели из головы.
— Хастингс? — тупо повторила она.
Он ничего не ответил. Да и стоило ли? Безумный ужас в его глазах говорил громче любых слов.
— Эви, подождите…
Она покачала головой и повелительно подняла руку. Нет, этого просто быть не может. Тоска и боль холодными пальцами сжали сердце, лишая возможности дышать.
— Так вы Хастингс или нет?
Она ждала, что он будет все отрицать. Засмеется и скажет, что все это чушь и ерунда.
Но вместо этого он отпустил ее и тихо выдавил:
— Хастингс.
Они ей лгали? Лгали оба?
Звук шагов по дорожке только подстегивал нарастающую панику. Она оглянулась на дом. Нельзя, чтобы ее застали наедине с Бене… с этим человеком, да еще и в темноте.
Она, спотыкаясь, отступила, отчаянно желая поскорее убраться отсюда. Гравий сердито скрипел под ее ногами, когда она старалась сохранить равновесие.
— Бенедикт! — немного громче окликнул Ричард, должно быть, услышав ее.
— Ответьте ему, — прошипела она. Гнев и обида едкой кислотой кипели в горле.
Бенедикт сжал кулаки и грубо выругался.
— Иду, Ричард! Просто хотел подышать свежим воздухом.
Его голос звучал на удивление спокойно. Если бы не напряженные плечи и сжатые зубы, Эви ни за что не поняла бы, что происходит неладное. Но стоит ли удивляться? Похоже, он чертовски хороший актер!
Он посмотрел на Эви. Мириады эмоций отразились на его лице.
— Пожалуйста, позвольте объяснить…
— Нет, — отрезала она, не желая слушать его тихие мольбы. Боже, какой же идиоткой он ее считал! А она?! Ничтоже сумняшеся принимала за правду каждое его слово! Ей хотелось закричать на него. Ударить по лицу! Но ничего этого делать нельзя. Теперь она еще сильнее не желала, чтобы Ричард нашел их вдвоем.
— Идите, пока он не явился сюда!
Он поколебался, потрясенно глядя на нее. В ее глазах кипели слезы, но она скорее умрет, чем позволит упасть хотя бы одной слезинке!
Эви поискала глазами Ричарда, и ее охватила паника: он шел прямо к ним. Она умоляюще взглянула на лгуна.
— Пожалуйста, поторопитесь!
— Между нами еще ничего не кончено, — пригрозил он. — Мы обязательно поговорим.
И с досадливым стоном повернулся и ушел. Эви облегченно вздохнула, но на смену панике пришли куда более сильные чувства. Казалось, предательство наполняло ее легкие. Душило.
Она почти рухнула на каменную скамью и спрятала голову в ладони. Хастингс. Ее Хастингс. Тот, кого она считала ближайшим, лучшим другом, мальчишкой, в которого она была влюблена. Тот, который так грубо ее отрезвил. Человек, от которого она ничего не утаивала. Который знал ее вдоль и поперек. Именно он провел с ними последние несколько дней? Человек, изменивший ее видение мира, когда как ни в чем не бывало послал ей очередное письмо, раскрыв глаза на истинную природу мужчин.
Земля вдруг закружилась, как в танце, и Эви закрыла глаза, пытаясь втянуть воздух в легкие.
Он лгал ей. Лгал в лицо.
Неверие едва не парализовало ее. Он был здесь все время. Знал, кто она. Знал по десяткам, возможно, по сотням писем. И все же не открылся ей. Даже после того, как поцеловал ее здесь, в саду. Смотрел в глаза. Столько раз беседовал с ней. И все это было ложью?!
Бенедикт взбежал на террасу, хлопнул Ричарда по плечу. Друзья вошли внутрь.
Эви прищурил ась. Позже она разберется с ролью Ричарда во всем этом деле. Пока что она пыталась справиться с предательством Бенедикта, вкус губ которого до сих пор сохранился на языке.
Она не может видеть его. Не может видеть никого. При мысли о том, чтобы сидеть напротив него за ужином и пытаться поддерживать светскую беседу, словно ничего не случилось, ее тошнило. Может, завтра она найдет в себе силы, чтобы задать ему словесную порку. Но не сегодня.
Обида, гнев и сознание предательства, которые она чувствовала семь лет назад, вернулись с новой силой.
Она вдруг остановилась. О нет! Господи, ведь никто не ведает, что она узнала правду! Если Ричард и Бенедикт разыгрывали этот фарс ради нее, значит, будут просто обязаны продолжать обман: вдруг папа узнает, что это Хастингс гостит под его крышей. Отец вполне способен убить негодяя.
Эви горько усмехнулась.
Возможно, не убьет, хотя Хастингс этого заслуживает. Но по меньшей мере будет чрезвычайно недоволен. Только он знал о том, что творилось с Эви после получения последнего письма. Если папа расстроится, мама захочет узнать почему. Если мама узнает о той глупости, что совершила Эви в тот день, значит, получит полное право потребовать, чтобы дочь продолжала бесконечно выставлять себя на брачном рынке.
В конце концов, если Эви однажды показала себя полной дурой, то же самое может случиться и во второй раз.
Дрожь, охватившая ее, не имела ничего общего с ночным холодом. Она не позволит Бенедикту открыть другим свое настоящее имя. Не позволит нарушить ее планы в тот момент, когда она почти получила желаемое.
Ад и проклятие. Ничего не остается, кроме как поговорить с ним наедине. Но сначала придется выдержать ужин.
Стоя среди деревьев, Нед Барни наблюдал, как молодая леди открывает стеклянную дверь террасы и уходит в дом. Должно быть, член семьи. Слишком дорогая одежда для служанки. Впрочем, какая разница? Ему нужен только Хастингс. Не какая-то девчонка, которая неизвестно почему так долго торчит на холоде.
Осторожно ступая на левую ногу, он оттолкнулся от древесного стола. Грубая кора впилась в ладони, и Нед поморщился. Нет никаких сомнений, что он нашел тот самый дом. Достаточно велик для короля, не говоря уже о маркизе. Но именно размеры и станут причиной некоторых трудностей. Мало того что десятки слуг так и шныряют туда-сюда, придется ждать, пока его добыча покинет безопасную территорию. Поскольку, охромев, он потерял былое проворство, то вряд ли сумеет улизнуть вовремя, если кто-то заметит его поблизости от дома.
