шоколада и плюшевый мишка белого цвета в половину моего роста, зайка, пингвин и кенгуру. Эклеров мы обожрались, потому перешли на соленую рыбку с пивом. Ой, не осуждайте. Пиво с рыбой – это классика вообще. Были и рестораны с дорогим дизайнерским интерьером. Даже умудрились покататься на велосипедах. Я, правда, часа два только училась. Колено разбила, чтоб его.
Моя мечта стала сверкать, как алмаз в лучшей его огранке. Костя оказался не только хватким бизнесменом и красивым мужчиной. Прекрасное воспитание, начитанность, внутренний мир со всеми его принципами и установками раскрывали его как прекрасного собеседника и экскурсовода (да-да, заслушаешься). Заботливый, открытый, легкий. Шустро принимает решения. Не скажу, что советуется часто, но иногда чешет мое самолюбие, если речь о заказе пиццы. За руку держит уверенно, крепко. Обнимает властно, сильно. Терпелив, очень. Даже аниме со мной смотрит и не подкалывает. До конца сеанса. Строго после, чем-то вроде: «Орга́змова, когда ты рыдаешь, у тебя нос краснеет».
Мне сносит крышу, когда он работает, а я сижу рядом и копаюсь в телефоне. Это… мило. Я забыла о метро, потому что он всегда забирает меня утром и отвозит домой вечером. Ругается, если не беру зонтик в дождливую погоду. Помнит, что люблю пионы и ириски «Meller».
Мы много обнимались, целовались. Заводили друг друга так, что крыша съезжала в подвальное помещение, и искрило на десять метров вокруг. Каждый раз, стоило ему подойти, мне хотелось послать к черту все условия и лечь под него при всех. Нет, хотелось вызвать репортеров, собрать стадион и вот этим самым кричать всему миру, как сильно я его люблю.
Кстати, я сдалась первая. Слабачка… Каюсь. Нет, нихуя я не каюсь. А Кузнецову я отомщу еще за его отказ.
Мы поехали в Питер. Много гуляли. Костя рассказывал о обо всем, что знал сам, а я смотрела на его губы, будто магическим зельем опоили, и облизывалась с выражением лица, как у собаки Баскервилей. Мысли улетели далеко от места прогулки, а фантазии обжигали нутро искрами страсти.
– Орга́змова! – вывел меня из транса похоти и разврата Костя. – Ты вообще слушаешь, бестолочь?
– Кузнецов, я готова. Пойдем в гостиницу. Немедленно! – Вид у меня, конечно, вырисовался красочный. Даже не надо держать транспарант «Трахни меня!».
– Еще месяц, маленькая моя, – усмехнулась эта сволочь и прижала меня к себе, перебирая волосы на затылке. – Я не нарушу ни одного условия. У тебя не будет и шанса взбрыкнуть, козочка.
Как ему удается стебать меня, что я не обижаюсь? Даже нравится… Вот в кого он меня превратил?
– Константин Игоревич, я взорвусь на атомы уже сейчас. Какой месяц?! – Не хочу сдаваться. У меня желание по венам течет. Травит. Еще его улыбка, будь она неладна! – Костенька, сладенький, я хочу тебя вылизать всего! Как котенка, от макушки до пяток. Я буду с тобой нежной и терпеливой. Отдайся, изверг!
– Заткнись, Лесь, – сквозь зубы процедил Кузнецов, закрывая глаза. – Я точно тебя придушу. И мой ответ – нет. Ты не спровоцируешь меня. Предпочитаю не гоняться за сомнительным удовольствием, если впереди уже маячит настоящий оргазм. Экстаз. Праздник, где ты вишенка на торте.
– Ненавижу тебя, Константин Игоревич! – опять он победил. Зачем я только ляпнула о сроке. Дура!
– Посмотрим, как ты запоешь на корпоративе, когда сроки будут выдержаны, и я стану снимать сливки от сделки, – съязвил Кузнецов. – А теперь пошли смотреть мосты. Давай, двигайся, улитка провинциальная.
И вот сегодня, как вы поняли – день корпоратива. Офис давно шушукается о наших «странных» отношениях с Кузнецовым. И кто им рты-то закроет? Пусть говорят. Я точно знаю, что ничего у нас не получилось. Пока.
Вытащил он из меня все жилы. Последние пару недель мы даже приближаться боялись друг к другу близко. Несколько раз доходило до черты «К херам все». Моему счастью предела не было. Я ликовала. Только вот Костик, чертов бизнесмен, все держит под контролем. Не без минутных помешательств, конечно. Но… как обычно: «Нет, маленькая моя. Надо спать». Бля… как же я его ненавижу!
Корпоратив у нас по случаю основания компании, которая принадлежит отцу Кости. Пафосный клуб. Много хорошей выпивки и гостей, не считая рабочего персонала. Не представляете, как мне страшно. До ярких всполохов в глазах. Теперь боюсь потерять то, что между нами сейчас. Мне это надо, как воздух. Умру без него. Страшно, и даже черти в преисподней смотрят на меня с пониманием и поддержкой в красных глазках.
Может не идти? Сбежать к чертовой матери, куда глаза глядят?! Самой поставить точку и не мучаться?
Нет.
Я должна хоть раз позволить себе узнать его полностью. Рыдать и жрать тоннами сладкое стекло буду потом. Сейчас… хочу трусы железные с замком и ключ выбросить. Как же я все-таки боюсь, мама дорогая.
Все.
Пора.
Черное сверкающее вечернее платье в пол. Ткань приятно облегает фигуру и расходится мягкими фалдами от колен. Спина открыта полностью до самого копчика. Впереди все прилично, под самое горло. Волосы собраны высоко на макушке, открывая шею, плечи и лицо. Золотые серьги-ниточки. В одном ухе длинная до плеча, а в другом короткая, едва до скулы доходит. Браслеты на одной руке тонкие золотые, а на запястье другой я зачем-то надела широкий красный браслет. Алая помада, минимум косметики. Кожа у меня всегда выглядела ухоженной и хорошей. Наследственность, епть! Легкие мазки туши на длинные ресницы. Туфли на каблуке. Только с ними подол моего платья перестал волочиться по полу.
Я как Золушка. Только в пальто. На улице далеко не май, хоть и не пешком добираться. Почему-то тепло делалось от этой мысли. Наверное, потому, что сказка окончилась Хеппи Эндом. Фух! Не думай о плохом! Думай – о хорошем. Бля, мантра в действии. Губы поджимаю, облизываю, как ненормальная. От волнения.
Только когда такси остановилось у клуба, я поняла, что располагается он рядом с не менее комфортабельной гостиницей. Черт! Неужели это произойдет между нами тут? Как-то стало горьковато… Так! Стоп! Думай – о хорошем! Один раз – не пида… Тьфу, это здесь причем? В общем, на самом деле, даже если в туалете, уже все равно.
Само заведение впечатляло: красиво, выдержано в классическом стиле с мазками лофта. Много света, который впоследствии менялся до золотисто-интимного, а то и вовсе исчезал, уступая место разноцветным столпам световых пушек. Красиво…
Оставив верхнюю одежду в гардеробе, подправив свой внешний вид в дамской комнате, я слилась с людьми, в которых трудно узнавались коллеги во всем великолепии
