— Уже нет. Но я и сама не знаю, чего хочу. Моя жизнь так изменилась за этот год.
— Уверен, ты знаешь, чего тебе хочется. По крайней мере, сейчас. А ничего другого нам не дано, кроме настоящего, Эмили.
— Разве ты никогда не мечтаешь? — спросила она.
Слэйд решительно мотнул головой.
— Что проку мечтать? Я предпочитаю синицу в руке.
Они стояли совсем близко в ночном полумраке, и звенящая тишина окружала их.
— Так чего бы тебе хотелось, Эмили?
— Я… — Она смолкла.
— Что? — спросил он глубоким хрипловатым голосом, как бы подбадривая ее.
— Ты… — У нее прервался голос.
— Что я? — подстегивал он.
— Ты… поцелуешь меня? — торопливо выговорила она, и Слэйд тут же обхватил ее, прижав к себе и глядя на нее пристальным взглядом.
— Думал, никогда уже не попросишь.
Он неспешно наклонился, коснувшись ее горячими, твердыми губами, провел языком по верхней губе, и у нее подогнулись колени. Эмили обвила его шею руками, чтобы не упасть, провела ладонью по волосам на затылке, вдохнула его запах. У нее было ощущение, будто она падает в бездну, откуда ей не выбраться.
Слэйд целовал ее, чуть дотрагиваясь языком до кончика ее языка, раздразнивая, лаская. Она не чувствовала опоры под ногами и поняла, что он приподнял ее, чтобы приблизить к себе ее лицо. Она забыла обо всем на свете. Это нельзя было назвать лишь наслаждением. За годы замужества Эмили забыла, что такое страстное желание, и вот теперь Слэйд пробудил его. Он заставил ее почувствовать себя красивой, женственной, желанной.
О чем она мечтает? Она должна подавать пример детям, оставаться верной ценностям, в которые всегда верила. К тому же Слэйд может уехать через несколько недель. Он ведь прямо сказал, что не верит ни в мечты, ни в будущее. Эмили ослабила объятия и отстранилась.
— Прошу, опусти меня.
Он неторопливо разжал руки.
— Только не надо притворяться, что ничего не было.
Ах, все было замечательно! Она сама попросила.
— Но…
— Так и знал, что будет «но».
— Мы такие с тобой разные, ты и я.
— Может, поэтому нас и влечет друг к другу, — улыбнулся он.
— Может. Наверное, ты пробуждаешь во мне интерес, потому что всюду побывал и много повидал. Но это не вечно, а я доверяю… обязательствам. Меня воспитали в убеждении, что мужчина и женщина не должны… ну, ты понимаешь, до свадьбы…
— У вас с мужем так и было?
— Да, — произнесла она твердо.
В годы замужества Эмили все гадала, не женился ли Пит на ней только ради секса. Брачные узы его явно не привлекали. Она так в нем ошиблась! Он не любил ни ее, ни Марка.
Слэйд взъерошил волосы.
— Понятно. Иными словами, мне надо держаться подальше, если у меня нет серьезных намерений.
Она помолчала.
— Я не готова ни к чему серьезному. И вообще не хочу осложнять себе жизнь. У меня есть ранчо и дети. — Она вновь помолчала. Ей действительно хотелось, чтобы Слэйд остался. А влечение?.. С этим она справится. — Но в моей жизни всегда найдется место другу, Слэйд.
Он ответил не сразу.
— Не уверен, что мужчина и женщина могут оставаться просто друзьями, если между ними что-то есть. Но можно попытаться, если тебе так хочется.
Она подумала о своей дружбе с Далласом — такой удобной, ничем не осложненной.
— Мне этого хочется.
Слэйд всмотрелся ей в лицо, его взгляд надолго остановился на ее губах. Воздух вокруг словно сгустился, напоенный желанием, которое они старались подавить.
Эмили глубоко вздохнула.
— Пойду спать.
Сейчас было важно уйти от Слэйда, закрыться в своей комнате, выбросить из головы возбуждающие мысли о его поцелуе.
Или им никогда не стать друзьями.
Субботним утром в прилегающем к зданию церкви зале для собраний было полно народу. Эмили впервые вышла на люди с дочкой. Едва она появилась, как ее окружили соседки, желающие взглянуть на малышку.
— Слышала, ты назвала ее Амандой, — сказала одна.
— И родила ее по дороге, — заметила другая.
— И у тебя живет мужчина… — добавила третья.
В этот момент в зал вошел Слэйд с коробкой, наполненной пирогами. Марк, как обычно, следовал за ним, преисполненный гордости оттого, что сам тоже несет пирог.
Увидев их, женщины примолкли. Одна окинула Слэйда взглядом с ног до головы, другая нахмурилась, а третья уставилась на Эмили, ожидая объяснений.
Но не успела, Эмили и рта раскрыть, как Слэйд приподнял шляпу в знак приветствия.
— Доброе утро, леди. Эмили, куда это нести?
В этот момент она пожалела, что связалась с пирогами.
— На кухню.
В глазах Слэйда заиграли веселые огоньки, когда он увидел, что стал объектом всеобщего внимания. Он направился на кухню.
— Значит, это правда, — с серьезным видом заметила старшая из женщин.
Прижав к себе дочь, Эмили пожала плечами.
— Не знаю, что вы слышали, но мистер Коулберн подвернулся, на мое счастье, как раз перед тем, как мне родить. Когда все началось, мы не успели добраться до больницы, и он принял Аманду прямо на обочине дороги в машине. Он поживет у меня, пока я не в состоянии справляться с хозяйством сама.
— А где он живет? — поинтересовалась Грейс Харрисон. Она с мужем, сыном и невесткой жила в десяти милях от Эмили.
Было ясно, что от них ничего не скроешь, все равно пойдут слухи.
— Он живет в комнате отца. Не представляю, что бы я делала без него после рождения Аманды.
Эмили заметила, что Слэйд наклонился к Марку, застегивая ему куртку. Они над чем-то смеялись.
— Похоже, они с Марком прекрасно ладят, — отметила Грейс, удивленно изогнув брови.
— Так и есть, — призналась Эмили.
— Но он ведь не останется? — спросила Фло Янсен.
— Нет, он всего лишь проездом.
Женщины переглянулись, но Эмили уже было все равно.
— Пойду, взгляну, раз уж я здесь, что принесли. — Она кивнула на столы, на которых было полным-полно всего: от вышитых нагрудничков до кувшинов с маслом. — А то скоро мне надо будет собираться домой.
Удаляясь от женщин, Эмили спиной чувствовала их осуждающие взгляды, тщетно пытаясь избавиться от ощущения, что в чем-то жутко провинилась.
Когда она разглядывала нагрудничек с вышитым жеребенком, за спиной у нее вырос Слэйд и прошептал ей на ухо:
— Уж не хотят ли они вывалять меня в дегте и перьях и выпроводить из города?
— Это не смешно, Слэйд. — У нее чуть дрогнул голос.
— Эмили…
Он положил ей на плечо руку, но она скинула ее резким движением.
— Нам лучше уйти.
Он на миг плотно сжал губы, потом ответил:
— Отлично. Я заберу Марка, встретимся у входа.
