— А со мной? — спросил Райан, подходя ближе. — Ты чувствуешь что-нибудь со мной?
На этот раз в нем говорило не нахальное высокомерие. В нем говорил мужчина, которому она доверяла больше всех. И этот мужчина требовал правды.
— Я не хочу ничего чувствовать.
Ей не хотелось винить Райана в очередной своей проблеме, не хотелось обременять его.
— Да, но я тебя спрашивал о другом, — скривился он.
— Да, — ответила Клэр, поднимая голову.
Их взгляды встретились.
— Знаю, тебе хочется целостности, и тебе кажется, будто отношения — единственное недостающее звено, но, Клэр, пойми одну вещь. — Теплая волна его дыхания накрыла ее, и она задрожала. — Я здесь не для того, чтобы излечить тебя. Не для того, чтобы наблюдать, как ты устремляешься в объятия другого мужчины. Я не лишен корысти, и я не герой. Я здесь, потому что хочу тебя так сильно! Мысль о другом мужчине для меня убийственна. Но ты тоже должна хотеть меня.
Она выдохнула с облегчением. Райан был не прав: он герой, и он бескорыстный.
Она ни капли не сомневалась и не колебалась, только вся дрожала:
— Я хочу тебя.
Едва Клэр успела перевести дыхание, как ее губы накрыли волной поцелуя. Она не задавала вопросов, не сдерживала себя. Согласная на все, Клэр лишь стонала под напором его поцелуя, утопая в крепких объятиях его рук.
Его губы бродили по ее губам — жадно и горячо.
Райан знал всю правду — и все равно он здесь…
Он приехал не из-за чувства вины или долга, неуместного, несвоевременного, но потому, что хотел ее так же сильно, как она хотела его. Для обоих не было секретом — между ними всегда существовало взаимное притяжение.
По венам разлилось тепло, соскользнуло вниз, воспламенило плоть. Разум отключился, чувства взяли власть, пальцы покалывало от жажды прикосновения. У Клэр не было интимных отношений столько лет, что простое прикосновение вызывало дрожь в теле. Все внутри сжималось и требовало продолжения.
Требовало Райана…
Она хотела этого мужчину! Хотела каждой клеточкой тела ощущать его мужскую плоть и силу его желания внутри себя.
Не отдавая отчета в своих действиях, Клэр теребила рубашку, хваталась за плечи, шею, тормошила густой шелк его волос.
Он оторвался от нее — лишь для того, чтобы вкусить нежность кожи под подбородком. Легкое покусывание словно ударило молнией по телу, от приятного ощущения она простонала…
— Ты хоть представляешь себе, — прогремел Райан, и от вибрации его голоса по коже побежали мурашки, — какой ошибкой было бы скрыть от меня то, что столько лет у тебя не было мужчины?
Она зажмурила глаза, ей не хотелось об этом думать и не хотелось, чтобы об этом думал Райан.
— Прости, Райан…
— Ты бы пожалела! — Он ласкал языком ее шею, настойчивым, медленным движением вперед-назад, отчего ей захотелось еще плотнее прижаться к нему.
Жар его дыхания смешался с влажной лаской, она стонала под сладострастным натиском.
— Ты не понимаешь! — Райан выругался и прижал ее к себе еще крепче. — Твоя ответная реакция… Я бы не стал сдерживать себя. Просто бы не знал, что надо. И я хочу тебя так… Там, на столе, ты лежала передо мной, готовая… — пророкотал он ей на ухо.
Сердце у Клэр замерло, по коже пробежали мурашки.
— Это было бы грубо, — голос его понизился, слова, словно наждачная бумага, прошлись по самым чувствительным участкам тела, — это было бы резко…
Раздался стон мольбы, в воображении возникли соблазнительные образы: Райан сверху, он входит жестко, прорывая последний барьер ее защиты от сердечных разочарований.
Клэр задрожала от желания:
— О да!
Плечо коснулось камня, и только тогда Клэр внезапно поняла: они все еще на улице! Под сенью тайного сада, всего в нескольких сантиметрах от гигантских ворот и чуть поодаль от участка, где заканчивался холодный камень и начиналась густая стена кипарисов.
Прижавшись к колонне, затаив дыхание, она смело встретила темный блеск его глаз:
— С тобой я и забыла, где нахожусь.
Райан не мог больше медлить, иначе жало боли пронзило бы его. Опираясь одной рукой на каменную колонну, чуть выше ее головы, он прижался к Клэр, поворачиваясь так, чтобы соприкасаться с ней всем телом. Губами к губам, грудью к грудям, а вот бедра ее были чуть отведены, чтобы было удобнее принять его. Пахом он давил на ее плоский живот, пытаясь найти освобождение…
— Ты со мной…
Она вся дрожала в его объятиях, ее груди терлись о его грудь при каждом шумном вздохе.
«Черт возьми, как хорошо…» — призналась она себе.
Легкое, как перышко, дыхание Клэр щекотало ему губы, дразнило плоть. Еще одно касание груди, и ее бедра выгнулись ему навстречу. Так сильно жаждущая ласки, такая отчаянная.
Такая неимоверно сексуальная…
Он поймал ее блузку, задрал вверх, обнажая сочные формы грудей с ягодками посередине.
Во рту пересохло…
Он вобрал их губами, очерчивая кончиком языка внутри, и приглушенные стоны заводили его еще больше.
— Клэр, ты чувствуешь? — спросил он, и при каждом слове его губы соприкасались с набухшей плотью.
— М-м-м, — пробормотала она, но ему нужны были слова.
— Ответь!
Пальцы ее лишь сильнее впились в плечи, дыхание участилось, грудь соприкасалась с его губами при каждом затрудненном вздохе.
— Я чувствую тебя… Я хочу тебя.
Он наградил ее твердым поцелуем, от которого она снова застонала. Но Райану этого было мало, ему хотелось сильнее утолить ее жажду наслаждения.
Он выпрямился и переступил чуть влево. Кончиком языка Райан стал очерчивать впадинку между ее ключицами, в то время как рука его опускалась все ниже. Вот она заскользила по животу к прозрачной ткани трусиков, низко надетых на бедрах. Вот пальцами он забрался внутрь, нащупал аккуратную пушистую полоску и скользнул в гладкую раковину… Нежную и влажную.
Трусики прочь! Боль нарастала. Нарастала вина за то, как они расстались ранее.
— Райан, — выдохнула она и вздрогнула от столь интимного прикосновения.
Колени сжались, защищая хозяйку от нахального вторжения. Тогда он погладил ладонью внутреннюю поверхность бедра:
— Откройся мне, вот так…
Глубокие, голубые, как дно океана, глаза посмотрели на него, и Клэр подчинилась команде. Она переступила с ноги на ногу, позволяя Райану распоряжаться собой.
А затем его пальцы заскользили внутри ее, взад-вперед, соприкасаясь с плотью, и эти движения заставили ее извиваться от желания. Задыхаться. Молить…
Райан снова накрыл ее рот поцелуем, раздвигая губы кончиком языка и одновременно врываясь пальцем в ее таинственную пещеру. Влажную, теплую, тесную. И — о да! Эти нежные, как шелк, стенки сжимались и разжимались в ритмичном темпе.
