Сейчас я чувствую себя такой же грязной, как тогда! Миша поцеловал после другой, чем вызвал рецидив болезненного воспоминания, душащего меня. Облизываю губы, сплевываю на салфетку.
— Охренела? — цедит хозяин спальни, и в синих глазах вырастают огромные пугающие монстры.
— Послушай, — шиплю, — не буди во мне ведьму! Почему я должна заботиться о твоем пацане, пока ты кувыркаешься с телочками? Ты весь провонял женскими духами. Противно!
— Ах, это? — синие глаза теплеют, полковник дарит мне открытую улыбку. — Встретил армейского товарища, посидели в ресторане. Он и подарил духи!
— Тебе? — удивленно распахиваю глаза.
— Эй, ты! — наигранно опаляет меня взглядом. — Чего удумала? Подарок для моей девушки.
— У тебя есть девушка?..
— Нет! У меня нет времени и моральной возможности завести домашних питомцев. Извини.
— Ну, знаешь ли! — Резко отворачиваюсь, распущенные волосы падают на лицо. И в это мгновение полковник ловит меня за талию и заваливает к себе на кровать.
Его руки нагло ползут по моим бедрам, губы вцепляются мне в губы. Случайно, видимо, машинально, обвиваю его здоровенную шею руками. Поцелуй интимный и изощренный длится целую вечность. Забираю у полковника весь воздух, и его атака ослабевает.
Тут же сползаю змеей, шурша шелковыми простынями, с постели.
— Совсем охамел! Еще раз так сделаешь, лишу возможности иметь детей! Понял? — угрожаю, не понимая себя.
Тело мое — за продолжение, мозг — против.
Я только что вышла едва «живая» из токсичных отношений с мужем, и связывать себя обязательствами с Воронцовым не намерена.
Это то же самое, что из пасти льва проследовать в пасть к крокодилу!
Миша ухмыляется как мартовский кот, потягивается на постели, и я прикрываю глаза, потому что бежевые боксеры нервируют страшно.
— Вашу Машу! Ребенок! — бью себя по лбу.
— Какой ребенок? — удивляется полковник.
— Твой ребенок! — топаю ногой как недовольный жеребенок. — Лешка стоит за дверью, у лифта. Специально не взяла с собой, чтобы не увидел непотребства!
— Лёшка! — красивое лицо Воронцова вмиг становится серьезным и утомленным. Мужчина садится на постели, глядит на меня:
— Кажется, я нашел его мать!
— Серьезно? — ошарашенно гляжу на полковника, — кто?
— Позже расскажу. Кое-что сам проверю. Друг обещал помочь, поспрашивать о Серафиме у наших сослуживцев.
— Кто она?! — меня всю трясет от желания поскорее вцепиться в это дело зубами и расследовать, раскрутить клубок, чтобы вручить пацана родной матери, найти второго Антошку, получить в качестве премии свою дочь, и забыть об этом кошмарном мужчине навсегда.
Этот огромный русский медведь, высокий крупный, немного раздражающий своей высокомерностью бесит меня и одновременно нравится. Но я не дура, понимаю, если он не выбрал ни одну девушку за эти годы, то я ему точно не сдалась.
Из меня сейчас не выйдет ни любящей невесты, ни заботливой жены. Тем более для полковника, наследника империи Воронцовых.
— Мы с Лешей сейчас едем в кафе завтракать, я обещала ему хот-дог, затем заедем в его детский дом. Надо же объясниться с воспитателями, что-нибудь придумать, почему ребенок находится у нас. А то не ровен час, объявят в розыск. Поедешь с нами?
Громкий звук служебного телефона отвлекает Михаила от приятной во всех отношениях беседы. Он встряхивает разлохмаченной головой, неприязненно глядит на эпицентр мерзкого звука.
— Похоже, нет, — бросает мне.
— Полковник, Воронцов, слушаю, — отвечает в трубку металлическим голосом. — Пожар пятой категории в торговом центре. Много пострадавших? Через тридцать минут буду в Управлении. Ждите.
Удивленно гляжу на полковника, не узнаю его.
Передо мной материализуется абсолютно другой человек. Если первый был развязен и настроен на флирт, то этот даже не замечает того, что я до сих пор стою в его спальне. Он обходит меня как элемент в интерьере комнаты, и исчезает в ванной, затем появляется, снова обтекает меня, и его умытая чистая физиономия, вызывающая нестерпимое желание поцеловать, прячется в комнате — гардеробной.
Через две минуты передо мной вырастает высокая фигура мужчина в темно-синей форме.
— Так, дамочка, полагаю вам пора покинуть мою квартиру.
— Слов нет! А как же ребенок?
— Ах, да… — достает из тумбы платиновую кредитку, сует мне в пальцы. — Здесь достаточно, ни в чем себе не отказывайте!
— Ну, знаешь, ли! — гневно выдаю я, и опрометью вылетаю из квартиры полковника.
— Блин, можно состариться, пока тебя дождешься. К папе можно?
Отрицательно мотаю головой.
В этот момент полковник материализуется из дверей квартиры, проносится мимо нас к лифту.
— Пап! — окликает его сын.
— Леш, не до тебя! — мужчина при исполнении садится в лифт, и уезжает без нас.
— Мда! С галантностью этот наглец не знаком! Теперь хоть понятно, почему женщины не вешаются ему на шею как медальоны. При его-то звании и миллионах ходит в бобылях.
— Кто такой бобыль? — уточняет малец, застегиваю джинсовую куртку. — Это что-то плохое?
— Очень, — подтверждаю с готовностью. — Но твоему отцу подходит.
— Мама так и сказала, что мы ему не нужны, — цедит Лешка, вытирая мокрые от слез глаза.
— Что ты такое говоришь? Какая мама?
— Во сне ее вижу, разговариваю с ней, — сдавлено пролепетал Лешка, и меня как ножом полоснуло по груди. Бедный ребенок.
Достаю из кармана куртки пластиковую кредитную карту. В голове тут же зреет план мести.
— Устроим себе сегодня праздник?
— Праздник? — детские глаза загораются радостью, и в них прыгают озорные черти.
— Праздник! — радостно кружусь перед лифтом. — Ну, Воронцов, погоди!
Глава 15
Михаил
Нехорошее предчувствие настигает сразу, как только захожу Управление.
— Тебя где носит? — рычит на меня Георгий Павлович.
Молчу, хмурюсь. Не принято у нас отвечать на риторические вопросы руководства. Априори, начальник всегда прав.
— Уже создан штаб по работе с пожаром в ТЦ Рябинушки. Хотел назначить тебя главным по штабу, но назначил Егорова.
Не выдерживаю, наклоняюсь к другу, интересуюсь:
— Палыч, несправедливость какая-то. Так-то мне положено первое дело, не ему!
— Сам два дня в отгулах! Еще и Степку вчера споил, он сегодня на рейс опоздал! Теперь ему одному пробираться к месту или неделю торчать, ждать следующую переправу.
Гневно поджимаю губы. Ну, Степка!
— Воронцов, отправляйся на место. Изучи ситуацию изнутри. Говорят там остались люди в кинотеатре. В целом, проследи, чтобы лишняя информация в прессу не утекла!
— Хорошо! — сцепив челюсти, едва слышно отвечаю.
В голове одни маты.
Как только получил погоны, всё покатилось к чертовой матери. И дальше продолжает катиться.
Подхожу к стоянке, около моего служебного автомобиля никого, дверцы заперты. Номера нового водителя у меня нет.
— Птьфу! — сажусь в крылатый космический автомобиль, подаренный мне Машкой, еду своим ходом.
Подъезжаю к торговому центру, охрана не пропускает к главному входу, где припарковались пожарные машины, мчс и скорые.
— Ничего не попутали ребята? — показываю удостоверение.
Ребята удивленно пялятся на мой нелепый автомобиль, напоминающий авто Бэтмена.
— Михаил, вам лучше припарковать этого монстра подальше. Подальше от беды. И чтобы не мешать службам.
Злюсь на весь белый свет. Еду к парковке. Там бедлам. Одни пытаются выехать, вторые — заехать. Полная неразбериха и столпотворение из машин. С моим монстромобилем точно там нечего делать.
— Вашу мать! — бью по рулю, беру вправо, объезжаю ТЦ в поисках места.
Бросаю позади строения. Стремительным шагом иду через газон с цветами к центральному входу, где сгрудились все службы.
— Мужчина! Мужчина! — женский вопль врезается в уши. — Помогите! Они там!
— Кто они?
— Люди! Они задыхаются! Там мой сынок. Он выбежал со всеми из кинотеатра, спустился к выходу Е. Там какие-то ироды дверь закрыли! Люди не могут ее открыть! Послушайте, как они кричат! — Женщина трясущимися руками протягивает мне к уху телефон.
