— Пускай только попробует.
— Ты будешь моим защитником, храбрым рыцарем? — Шерри заглянула в смеющиеся глаза Мартина.
— Конечно, я набью физиономию каждому, кто посмеет обидеть тебя. — Он снова поцеловал ее, но Шерри выскользнула из его объятий и, обернувшись в простыню, поднялась с постели.
— Эй, а как же я?
Шерри улыбнулась.
— Ты? — спросила она с таким видом, словно совершенно позабыла о присутствии Мартина. — Если хочешь, можешь меня проводить. Я работаю недалеко от дома…
— В таком случае нам придется поспешить. Почему бы не принять душ вместе? Для экономии времени.
Шерри с сомнением покачала головой.
— Боюсь, мы тогда, наоборот, задержимся в ванной. Но если мистер Байл станет выговаривать мне за опоздание…
— Я набью ему физиономию! — подхватил Мартин и поспешил вслед за Шерри в ванную комнату.
— Мэг?
Шерри сначала удивилась. А затем еще больше удивилась своему удивлению. Что странного, что девушка, однажды обратившаяся за помощью по телефону доверия, прибегла к спасительной беседе с психологом вновь?
Конечно, звонков от влюбленных в Мартина школьниц не было уже почти месяц… Самый счастливый месяц в ее жизни. Они с Мартином проводили вдвоем каждую свободную минуту. Целовались, обнимались, занимались любовью… Просто гуляли по улицам, держась за руки…
— Да, Шерри, это я. — Девушка плакала навзрыд и, кажется, была еще более несчастной, чем раньше.
— Что случилось? — с искренней тревогой спросила Шерри.
— У мистера Фергюсона появилась любовница!
— Но ведь это вполне естественно, — медленно начала Шерри, осознав, в насколько трудное положение поставила ее судьба. — Твой учитель — взрослый мужчина…
— Я знаю! — перебила ее на полуслове возмущенная Мэг. — Он мог бы выбрать себе кого-нибудь получше!
— Получше? — осторожно переспросила Шерри, чувствуя, что в ней закипает ярость, недопустимая на работе.
— Какая-то старая лахудра! — со злостью и негодованием воскликнула Мэг.
Шерри попыталась себя успокоить, вспомнив, что подросткам свойственно воспринимать людей старше них даже на пять лет дряхлыми и ни на что не годными старцами. Но лахудра — это уж слишком.
— Мэг, милая, нельзя так говорить о незнакомой тебе женщине, — мягко заметила Шерри, стараясь не выдать охватившего ее волнения.
— Ей уже лет тридцать!
Двадцать семь, мысленно возразила ей Шерри.
— Что Мартин мог в ней найти?!
— Может быть, она интересный человек…
— Она просто предложила ему себя, а он не смог отказать! — заявила Мэг таким тоном, словно лично присутствовала при описываемой сцене. — Наверняка она соблазнила его самым грязным и постыдным образом. Мужчинам нужен только секс! — Мэг разревелась.
— Нет, милая. Это не так. Мужчины вовсе не похотливые животные, которыми движут низменные инстинкты…
— Я тоже должна была прийти к мистеру Фергюсону и предложить себя. Какая же я идиотка! Записалась в его дурацкий кружок, зубрила учебники…
— Мэг, пойми: если бы ты предложила себя учителю, он мог в самом лучшем случае потерять к тебе уважение.
— А в худшем?
— А в худшем — выставить тебя на посмешище перед всем классом или… воспользоваться твоей наивностью и…
— Именно этого я и хочу! Господи, не понимаю, что он нашел в своей лахудре!
— Ты ее сама видела? — осторожно осведомилась Шерри.
— Да их все видели! Они словно специально таскаются по улицам, чтобы все могли поглазеть на то, какие они раскованные. Не удивлюсь, если их оштрафуют в городском парке за нарушение норм общественной морали.
Шерри покраснела, вспомнив недавнюю прогулку с Мартином. Когда они и в самом деле едва не занялись любовью прямо на парковой скамейке в уединенном уголке липовой аллеи.
— Может быть, они любят друг друга, — предположила Шерри, боясь задеть чувства ранимой Мэг.
— Но… но Мартин не может любить никого…
— …Кроме тебя? — продолжила за нее Шерри.
— Да. Он ведь столько времени строил мне глазки, заигрывал…
— Может быть, ты сама себе все это придумала? Возможно, твой учитель обращается с тобой так же, как и с другими учениками. Или выделяет тебя лишь потому, что видит твою заинтересованность и способности к его предмету. Многие учителя выбирают любимчиков из числа лучших учеников.
— Нет, Мартин смотрел на меня не только как на ученицу, — упрямо возразила Мэг.
К своему стыду и неудовольствию, Шерри почувствовала весьма ощутимый укол ревности. Однако тут же укорила себя за глупость. Не хватало еще ревновать любимого и любящего мужчину к его ученицам! Девчонки вечно фантазируют и преувеличивают. Мартин — ее Мартин! — просто не мог заигрывать с ученицей. Пусть даже Мэг моложе и красивее, чем его «старая лахудра».
Забавно, Шерри и Мартин почти ровесники — однако Мэг почему-то не желает признавать учителя стариком. Для нее Мартин воплощение мужской красоты, ума и всяческих талантов. Мэг готова была до скончания века петь ему дифирамбы. Правда, это нисколько не мешало девушке поливать помоями своих соперниц. Причем чем более удачливыми они ей казались, тем более жестоко она критиковала их.
— А может ли быть такое… — Мэг внезапно перестала плакать, словно утешительная мысль в мгновение ока овладела ее умом. — Вдруг Мартин решил вызвать мою ревность?
Кем себя возомнила эта соплячка?! — раздраженно подумала Шерри, однако профессионализм взял верх, и вслух она произнесла то, что от нее требовали обязанности подросткового психолога из анонимной телефонной службы:
— Ты полагаешь, что мистер Фергюсон намеренно появляется в обществе другой женщины?
— Вполне логично, не так ли? — с надеждой и плохо скрываемой радостью в голосе спросила Мэг.
— А по-моему, это полная чушь, — не сдержалась Шерри. В конце концов, в ее обязанности не входит поддерживать во влюбленных девчонках напрасные надежды и иллюзии.
— Не мог же он и в самом деле влюбиться в нее! — упорствовала Мэг, для которой весь мир делился на черное и белое. Если учитель неровно дышит к ней, то как же он может обнимать и целовать другую женщину?
— Почему не мог?
— Потому что она старая, — уверенно сказала Мэг.
— Мэг, тридцать лет еще не старость, — возразила Шерри, чувствуя обиду не только за себя, но и за всех своих сверстниц, которых незаслуженно списывают раньше времени со счетов девчонки вроде Мэг. А с учетом того, что они не стесняются в выражениях…
— Да и одета она совсем не по моде. Какие-то платья и кофты из бабушкиного сундука. Нафталином несет за милю! А прическа? Смотреть тошно. Никакой стрижки или укладки. При этом глупо смотрит на Мартина…
