Джиллиан открыла ей дверь. Мерседес бросила ключи сестре, когда проходила мимо.
— Запри дверь и вызови охрану, — сказала она и направилась в дамскую комнату. Опять следствия токсикоза не давали ей покоя. Как и журналисты.
Ополоснув руки и сбрызнув водой лицо, она поднялась в офис и закрыла дверь. До сих пор она никогда не закрывала дверь, потому что желала знать, что происходит на заводе в любое время суток. Ей нравился гул голосов и эта шумная кипящая жизнь.
Но сейчас ей бы не хотелось, чтобы братья о чем-либо догадались.
Игнорируя мигающий автоответчик, она решила собраться с мыслями. У нее еще было минут двадцать. Вскоре кто-то прошел мимо ее кабинета.
— В мой кабинет, — прозвучал за дверью голос Коула.
Мерседес моргнула и подмазала губы помадой. Тихонько вышла и приблизилась к двери брата. И в этот самый момент услышала знакомый мужской голос. Джаред? Что он тут делает? Он в жизни не показывался на их винном заводе.
— Врач говорит, что надо постараться исключить стресс из жизни Мерседес. Иначе есть опасность выкидыша.
Мерседес так и открыла рот в ужасе.
— Значит, она все-таки беременна? — спросил Коул.
Так он знал?
Женщина решительно распахнула дверь, не желая подслушивать и таиться. Она не любила секретов и лжи. Рядом с Джаредом стояли оба брата: Эли и Коул. А в кресле сидела сияющая Джиллиан.
— Да, я беременна, — подтвердила Мерседес. — Я бы все вам рассказала. В свое время.
— Поздравления принимаешь? — спросил Коул.
Мерседес вздернула подбородок и уставилась на брата.
— Конечно.
— Ты не забыла, что у нас сегодня пресс-конференция? Заметила кучу машин на стоянке?
Она поморщилась.
— Я так надеялась избежать…
Коул покачал головой:
— Слишком поздно.
Джаред между тем продолжал:
— Мерседес почти не ест и плохо спит. Кроме того, на нее постоянно нападают то журналисты, то Брэдфорд. А ей плохо, у нее токсикоз. Даже днем, как говорит Джиллиан. Она худеет не по дням, а по часам. Если так и дальше будет продолжаться… кто знает, как это скажется на ребенке.
— Что предлагаешь? — спросил Эли.
Они обсуждали вопрос так, словно бы ее тут и не было!
Джаред взглянул на Эли, потом встретился глазами с Мерседес.
— Самое лучшее — выдернуть ее на пару недель, увезти далеко-далеко, чтобы она собралась с силами и выспалась. Самое главное — избежать столкновений с этим подлецом Брэдфордом.
Мерседес собрала последние остатки своих сил. Она понимала, что Джаред ее защищает, но ей претила ложь.
— Джаред ошибается. Мне не нужен отдых. И меня нельзя лишать работы. Со мной все в порядке. Только утренний токсикоз. Так со всеми бывает.
— Со всеми или нет, но ты наша сестра, — заявил Эли.
— Понимаю, я тоже вас люблю, — отозвалась Мерседес.
Он пожал плечами.
— Я думаю, неплохо, если вы с Джаредом уедете куда-нибудь на медовый месяц. На твоем месте так поступил бы любой, учитывая шумиху вокруг Эштонов.
Мерседес вскинулась:
— Я нужна на работе!
— Сейчас не очень, — задумался Эли. — Смело бери заслуженный отпуск.
— У меня работа.
Коул покачал головой.
— Рынок шампанского отлично налажен. Справятся и без тебя. Пока утихнет шумиха… так что давай-ка убирайся из города. Тебе нужно заботиться о будущем ребенке.
— Но мне надо съездить к некоторым покупателям, надо проверить дела в сети дистрибьютеров.
— Мы с Эли вполне сами справимся. Ненавижу настаивать и давить, но, если не согласишься по доброй воле, придется отнять у тебя ключи от кабинета.
— Ты этого не сделаешь!
Но Эли лишь добавил:
— Хочешь, чтобы я призвал на помощь матушку и Лукаса?
На этот раз Мерседес смутилась и посмотрела на Джареда. Он молча взглянул на нее. Тревога в его глазах остановила ее, и она промолчала. Жизнь ее резко менялась. Совсем недавно она лишилась своей квартиры, теперь вот теряет работу — единственную отдушину в сложившейся ситуации.
И куда теперь бежать, чтобы выплеснуть эмоции? Ведь больше не было уютной одинокой квартиры, не было и работы, которая так замечательно отвлекала ее от личных проблем.
Но что за смысл спорить? Братья ополчились против нее, и если Эли решил позвать даже мать с Лукасом, то это серьезно. Кроме того, поспать — замечательная идея, особенно если держаться подальше от Джареда. Вот это и надо было бы выяснить. Хотя идея поспать где-нибудь рядом с ним ее тоже привлекала.
— Одна неделя — и точка. Я не могу отсутствовать в офисе дольше.
Коул решил проигнорировать ее заявление и посмотрел на Джареда.
— Что считаешь?
Джаред пожал плечами.
— Это только начало. На следующей неделе я вернусь и расскажу, как она себя чувствует.
Коул посмотрел в ее сторону, буравя взглядом.
— Тогда, Мерседес, с это по момента решаем, что у тебя официальные каникулы. Но тебе все же придется притормозить перед выходом и ответить на некоторые вопросы журналистов.
Мерседес немного потряхивало от перспективы встречи с репортерами. Да еще и Джаред рядом! Ей либо придется врать, либо… в общем, выхода у нее не было.
— Можно мне поговорить с тобой в моем кабинете? Пожалуйста, Джаред, — проскрипела она и вылетела из кабинета Коула.
В своем кабинете, дождавшись, когда Джаред войдет, Мерседес плотно прикрыла за ним дверь и, вся дыша гневом, медленно произнесла:
— Что ты делаешь?
Он стоически выдержал ее натиск.
— Пытаюсь о тебе заботиться:
— Выкидывая из моего собственного офиса?
В его глазах что-то сверкнуло.
— Работа лишь добавляет стресса, а это вредно ребенку. — Его лицо напряглось. — Сколько ты уже потеряла в весе?
Точный удар. Слишком прямой и целенаправленный. Мерседес и сама начинала переживать, что тошнота участилась, накатывая на нее уже и днем, а не только по утрам.
— Не знаю. — Как неуютно под его взглядом! Глаза Джареда сузились.
— Когда я говорил сегодня утром с доктором Эванс, она сказала, что, если ты и дальше будешь терять в весе, придется тебя положить в больницу.
Так он звонил ее лечащему врачу?
— Зачем ты так обо мне волнуешься? Ты же даже завтракать со мной не спускаешься.
Она пыталась сдержать рвущиеся наружу рыдания.
Джаред подошел к окну, повернувшись к ней спиной.
— Прости, если диктую тебе что-то. Но, видишь ли, я поневоле волнуюсь и ощущаю необходимость позаботиться о тебе.
В сердце у нее кольнуло, вот-вот поползут слезы.
Медленно он повернулся к ней.
— Тебе нельзя голодать. Ты и так вся натянута, как струна. А уж про нормальный в твоем положении обед я промолчу. Ты так редко ешь, — он подошел ближе к ней и остановился в паре дюймов. — Мерседес, пойми… я потерял Хлою и Дилана. Я не могу равнодушно относиться к тому, что с тобой происходит.
